звучании того времени «Дэли». Что запомнилось? «За оба дня своего пребывания в номинальной туземной столице наследник цесаревич внимательно знакомится с производствами города. Купцы свезли в “Ludlow Castle” лучший товар, превосходнейшие образцы ювелирных работ, тканей и прочего, чем Дэли гордился в дни расцвета и побед. Целая огромная комната завалена принесенными на продажу заманчиво красивыми вещами. Такого выбора, такого изящества и (следует добавить) таких дутых цен еще не было нигде на нашем пути.
Первенство (в смысле вкуса и оригинальности) приходится тут отдать шелковым изделиям. Затем достойны упоминания и похвалы миниатюры, исполняемые на слоновой кости. Туземцы, тщательно рисующие на ней сцены и лица периода Моголов, суть потомки художников, подвизавшихся некогда при императорском дворе и унаследовавших это искусство от предков за три столетия».
Иные города в записках. Амрицар: «Их высочества заезжают на фабрику ковров и шалей, которыми город особенно славится, несмотря на обширность его прочих торговых производств и ежегодных торговых оборотов. Дело ведется мусульманами, выходцами из Кашмира».
… Агра. Читаем восторженное: «Тадж Махал! Это поэма в камне. Он воздвигнут в предместье Агры, обнесен высокой оградой, украшен обступившим его парком, цветниками, водометами – служит мавзолеем, где схоронены Шах-Джахан и царица Арджманд Бану Бэгум, по прозванию «Мумтаз Махал» (избранница дворцовых чертогов)».
…Мадрас: «Губернатор – лорд Уинлок, власти, почетный караул, масса разодетых туземцев ожидают наследника цесаревича, между прочим, радостно встречают его путешествующие по Индии князь А. Г. Щербатов с женою, урожденною O. A. Строгановой».
Охота для гостя. Запечатлена типично индийская экзотика для знатных гостей: «Туземцы заботливо выслеживают крупного животного, зверь попадает на цепь стрелков. Результат охоты – огромная тигрица, смертельно раненная выстрелами е. и. в. и принца Георгия Греческого. Другой зверь пострадал от пули Кочубея, но уполз в густые кустарники, по которым в тщетных поисках рыщут некоторое время ученые слоны. Убитое животное приносят к палаткам, им любуются, сдирают с него шкуру. Пока это происходит, художник Гриценко тщательно делает зарисовки».
Удивления: Русь в Индии. Читаем: «Сближение туземцев Индии с русским простонародьем многими должно быть сочтено тенденциозным, почти невероятным или же просто-напросто фантастическим. Случайное подтверждение того, что не мне одному аналогия резко бросилась в глаза, я нахожу в купленной здесь трехтомной книге епископа Хебера, которая издана, когда о нашем воссоединении с Азией англичане серьезно и не помышляли. Заметки названного автора относятся к двадцатым годам, после того как он посетил Россию и проехал ее от столицы до южных границ, оставаясь под неизгладимым впечатлением церквей и палат Кремля, подобие коего иногда ему чудится потом в Индии при виде иного колоссального сооружения. Духом старой Москвы повеяло на Хебера, лишь только он вступил на бенгальскую землю. Раджпутские и маратские вершники, сопровождавшие его, показались ему схожими с кубанским казачеством: видно, недаром в Индостане принято именовать «козаками» тамошних смелых конных, а то даже воинов (например, джатов, во главе которых до сих пор выделяется бартпурский махараджа у Агры, своевременно являвшийся с визитом к августейшему атаману казачьих войск), которые воспитаны поэзией непрерывного напряжения и удалых наездов».
Калькутта – сопоставления с СПб и оценка особой смелости: «Петербург охотно сравнивают по внешности с Калькуттой. Сама судьба обеих столиц отчасти сходна. Основанные приблизительно в одно и то же время и в разгар борьбы великих народов за преобладание в мире, они параллельно возникли на болотной, миазмической почве, около устья 2-х исторически важных рек, в одинаковые периоды развивались, являясь очагами бодрой мысли и стремлением вперед в национальном смысле слова, где Востоку приходится мало-помалу высказываться под непосредственно-сильным влиянием Запада и вставать на защиту своих исконных прав. Вмещая тысячи представителей в английском духе брамино-магометанской страны, Калькутта столь же типично олицетворяет в известном отношении все еще дремлющий полуостров, как «град Петра», наполненный учащимися из Европы, все сознательнее и разумнее определяет собою славяно-инородческий восточный мир. Спор Азии и Европы за настоящее разыгрывается в двух административных центрах мира – я разумею Петербург и Калькутту».
Встреча с армянами. И такой сюжет вторгся в путешествие: «В Индии давно уже отличается некоторым влиянием армянский элемент, никогда не порывавший духовных связей с Эчмиадзином. При каждом избрании католикоса в пределах России есть голос и от его единоверцев с Ганга. Кавказ и наше государство вообще в интересах торговли давно углубились в Азию и заняли во многих краях видное экономическое положение. Но преобладающим из племен с кавказской кровью в Индии всегда были армяне. В качестве плантаторов (особенно в области разведения и сбыта индиго) потомки Гайка разбрелись по целому полуострову, основали по цветущей колонии. И в Калькутте возникла таковая в 1724 году. Калькуттская духовная чади Эчмиадзинского патриарха, осознавая значение для них России, захотели в 1891 году, при проезде через Бенгалию наследника цесаревича, хоть что-нибудь принести в дар его императорскому высочеству, и пользовавшийся авторитетом среди них единоверец археолог-любитель Мелек-Беглар заказал с этой целью модель знаменитого храма в Будда-Гайе».
Елена Блаватская. Стоит заметить, что эта уже выписанная в моей книге знаменитость (глава 13) помянута в записках с именам цесаревича во возвеличении: «Именно в Индии, по инициативе одной много видевшей и много знавшей русской женщины зародилась мысль о возможности и необходимости основать целое общество теософов, искателей Истины в широчайшем смысле слова: с целью избирать адептами людей всякой веры и расы, глубоко вникать в сокровеннейшее учение восточных религий, привлекать азиатов к искреннему духовному общению с образованными иностранцами, поддерживать таинственные сношения с разными верховными жрецами, аскетами, чародеями и т. п. Здесь, у Мадраса, в предместье Aaiap (у маленькой реки того же названия) Блаватская учредила центр нового оригинального братства… /»
Дифирамбы не прекращены – читаем: «Искусство ее вызывать к себе бескорыстную симпатию и преданность туземцев, их смутная жажда сплотиться под знаменем этой странной северной женщины из народа, радикально чуждого Альбиону, ее постоянные разъезды по стране ради сближения с волхвами и в попытках быть допущенной к разным заветным тайнохранилищам браминов и джайнистов – все, вместе взятое, создало ей исключительное положение, какого с давних пор никто и нигде не занимал (пожалуй, начиная от тех отдаленно-блаженных дней, когда ясновидящие старицы на рубеже истории говорили со своими первобытно мыслящими единоплеменниками на вещем языке богов!). Для Индии настоящего и будущего Е. П. Блаватская не умерла и не умрет».
Отклик на визит газеты. Путешествие цесаревича было замечено газетой «Таймс оф Индиа»? Огромна статья – сплошь отчеты с торжеств. Вот один из примеров: «В 11 час. и 10 мин. экипаж остановился у подъезда губернаторского помещения (Government House), где был выставлен почетный караул от 4-го
