С исчезновением обличья барона Рудаля растаяла и сеть, стягивавшая Лулу. Девушка помогла Маху связать безликому руки.
Толкая безумца перед собой, они покинули гранитную комнату.
* * *
В пустом коридоре от гари было не продохнуть. Факелов под потолком, пожалуй, даже прибавилось, но из-за дымной пелены видимость была отвратительной. Молодые люди, недолго думая, двинулись вперед, надеясь вскоре встретить кого-нибудь из слуг Палуча. Пол под ногами непрерывно дрожал — на замок явно обрушивались удары чего-то большого и очень тяжелого.
— А ну, стоять!
Дорогу Маху заступил рыцарь в изрядно помятых доспехах и с обнаженным мечом в руке. За спиной его грозно возвышались четверо рослых копейщиков со щитами, на которых красовались гербы графа Палуча.
— Ваша милость, бросил бы ты валять дурака, — чуть кривясь, попросил Мах. — Мне, знаешь ли, не до шуток! Неужели не видишь, что я конвоирую плененного безликого, опаснейшего лазутчика? Так что не стой на пути, а прикажи-ка своим людям проводить меня к кому-нибудь из рыцарей-магов.
Но помятый рыцарь невозмутимо парировал:
— Да, граф и бароны лазутчиков весьма опасаются, потому и приказали мне хватать всех, кто пойдет по этому коридору, а пропускать только тех, у кого будет специальный письменный пропуск, подписанный графом Палучем. У вас он есть?
— Слово чести, граф и бароны очень ждут меня! — заверил Мах.
— Та-ак, значит, пропуска у вас нет, — подытожил неколебимый страж и, обернувшись к копейщикам, коротко бросил: — Взять их!
Прокляв про себя тупость рыцаря и высматривая за мощными спинами стражников тощую фигуру деда Пузыря, Мах уже взялся за меч, но тут вдруг вмешалась Лула. Она протянула «помятому» сложенный вчетверо лист бумаги и промурлыкала своим нежным голоском:
— Доблестный рыцарь, не этот ли пропуск вам от нас нужен?
Сделав знак стражникам повременить с атакой, рыцарь принял из рук Лулы бумагу, развернул, прочел и, судя по тому, как он вдруг вытянулся перед Махом, вполне удовлетворился прочитанным.
— Извините, господин барон! — отчеканил он и учтиво вернул Луле листок. — Ранее я не имел чести быть с вами знакомым, поэтому и не признал. Куда прикажете вас проводить?
— Я должен немедленно увидеть барона Верда! — распорядился Мах, сам весьма удивленный внезапной покладистостью рыцаря.
— Гнеб, ты все слышал? Проводишь господина барона, его спутницу и пленника к господину барону Верду… Господин барон, будьте любезны последовать за этим стражником. — Помятый рыцарь указал на одного из копейщиков. — Он проводит вас, а я не смею вас больше задерживать! Честь имею!
Мах едва дождался, когда они отойдут подальше от поста.
— Что это за фокус с пропуском? Где ты его раздобыла? — накинулся он на девушку.
— Тс-с, тише, стражник услышит, — испугалась Лула.
— Во-первых, до него добрых пять шагов, — возразил Мах, — во-вторых, у него есть прямой приказ начальника и он обязан доставить нас к отцу. А в-третьих, даже если он и услышит что-то, все равно не посмеет ничего сделать с опоясанным мечом благородным рыцарем — не по чину ему. Так где ты разжилась этой полезной бумажкой?
— Где, где! Будто сам не догадываешься, — усмехнулась девушка. — Пока ты вязал безликого, я пошарила у него в карманах, наткнулась на этот пропуск и решила, что он нам может пригодиться. Как видишь, пригодился.
— Эх, Лула, Лула, как же тебе не стыдно обшаривать карманы несчастного безумца?.. — Мах начал выговаривать с осуждающей миной, но под конец не выдержал и расхохотался.
— Ах ты, лицемер недоделанный! — возмутилась Лула. — Стараешься помочь, а он…
Но в чем он виноват, Маху посчастливилось не узнать: шедший впереди стражник остановился и, поклонившись Маху, молча указал на дверь, за которой, надо было понимать, обретался барон Верд.
* * *
Верд чуть в обморок не упал, когда сын вдруг появился на пороге. Уже зная, что обитатели осажденного замка сделались за последние два месяца настороженными, недоверчивыми и подозрительными, Мах прямо с порога решительно заявил:
— Отец, это я, твой Мах собственной персоной. А чтобы ты совсем не сомневался… вот, смотри. — И молодой барон, мгновенно переместившись из одного угла комнаты в противоположный, заключил старика в объятия.
— Сынок! Вернулся!.. Радость-то какая!.. — запричитал растроганный отец.
— Вот, отец, позволь тебе рекомендовать… Это Лула, — представил подружку Мах. — А это мой отец, барон Верд.
Верд приветливо кивнул девушке. Смущенная Лула пропищала: «Здравствуйте», а Мах продолжил:
— Не беспокойся, отец, она не оборотень. Она кураска. Вообще-то курасы, как и оборотни, способны менять обличья и превращаться в каких-то рептилий, но, как я понял, делают они это крайне редко, а многие за всю свою жизнь так ни разу не переживают ни одного превращения…
— Я тоже очень рад видеть вас целым и невредимым, — донеслось откуда-то из угла покоев.
Мах обернулся и только теперь заметил барона Силику.
— Извините, Верд, — продолжал Силика, — я понимаю, как вы рады благополучному возвращению сына, но вы ведь сами прекрасно знаете, сколь незавидно наше положение. Дело — прежде всего, а радоваться будем потом… если это «потом» вообще наступит. Мах, от того, что вы ответите на мой вопрос, зависит судьба всего королевства. Вам удалось раздобыть холодный огонь?
— Удалось, — криво улыбнулся Мах, — но…
Однако его тихое «но» потонуло в восторженных криках баронов:
— Я всегда верил, что у него получится! Молодец, сын! Я горжусь тобой! Ты — наш спаситель! Ты самый… самый!..
— Мах, вы и впрямь лучший из лучших! Ну, теперь они у нас попляшут! Сейчас мы такой фейерверк учиним! Ух, как же мы их!
— Господа, вы не дослушали!! — Чтобы перекрыть радостные вопли, Маху пришлось прокричать это во всю мощь своих легких. Бароны замолчали, и Мах, понизив голос, объяснил: — Я вернулся с полным горшочком холодного огня, но уже в гранитной комнате, едва выйдя из Врат, столкнулся с бароном Рудалем…
Мах поведал баронам, как он изобличил перевертыша, и продемонстрировал безумного безликого, который совсем недавно владел обличьем барона Рудаля.
— Ну надо же! — в отчаянье воздел руки Силика. — Как же им удалось подменить Рудаля? Ведь он был с нами буквально с первого дня! Теперь понятно, почему этим уродам так поразительно везло. Лже-Рудаль наверняка сообщал им обо всех наших планах, потому-то они так быстро и почти без вреда для себя миновали наши ловушки. Сработали лишь те, которые мы установили, будучи уже в осаде, да и то только лишь потому, что у лже-Рудаля не было способа их предупредить — из осажденного замка отлучится не так-то просто… Хорошо еще, что его величество настоял на том, чтобы остаться с нами. Помнится, Рудаль настойчивее всех уговаривал его перебраться, пока не поздно, в убежище. Наверняка там уже была засада. Восславим же непреклонность короля Савокла… А насчет холодного огня мерзавец, выходит, не соврал. И впрямь чрезвычайно действенная штука: за какое-то мгновенье обезвредить безликого, да еще и мага!
— Да-а, жаль, конечно, что огонь утрачен, — удрученно вздохнул барон Верд. — Что уж теперь поделаешь…
— А может, мне стоит еще раз отправиться за холодным огнем? — предложил Мах.
— Слишком поздно, — развел руками Силика. — Магическая защита замка едва держится, безликие ворвутся сюда если не сегодня, так завтра. К сожалению, мы обречены… Да вон, сам полюбуйся. Выгляни в окно, не бойся, это пока еще вполне безопасно.
Мах глянул в окно и тут же отшатнулся. Глаза его округлились от ужаса. Пейзаж, окружающий замок графа Палуча, за два месяца изменился разительно. От скалистых гор не осталось и следа, теперь замок стоял не на горной вершине, а на равнине, да еще и в окружении огромной вражеской армии. Многочисленные катапульты каждую минуту посылали на замок целые тучи камней, благо боевого припаса хватало: кругом валялись обломки разрушенных гор. Правда, почти все камни разбивались о невидимый магический купол, но иногда безликим, тоже с помощью магии, удавалось проделать в нем брешь, так что часть камней достигала-таки цели, ударяя в толстые стены замка. От того он и сотрясался. Осажденные рыцари-маги быстро латали своими заклинаниями спасительный купол, но безликие тут же дырявили его в другом месте… Все это могло бы продолжаться бесконечно, если бы…
В какой-то момент — и довольно скоро — магическому куполу предстояло превратиться в лоскутное покрывало, состоящее из одних магических заплаток. Защитные свойства такого купола будут уже не те, и первая же серьезная магическая атака безликих полностью его уничтожит.
— Ночью я попробую сделать вылазку! — пообещал Мах. — Посмотрю, как у них обстоят дела с личной охраной.
