Итак, под сомнение ставится авторитет Бога, Его творческая сила и заповеди. Учитывая все это, можно предположить, что испытание на преданность будет представлять собой какое-нибудь Божье повеление, не имеющее объяснения с точки зрения человеческого разума.
А теперь, запомнив эти основополагающие моменты, обратимся к Десяти Заповедям (см.Исх. 20:3-17). Первые три кажутся вполне обоснованными и понятными. Если Бог — действительно Бог истинный, то тогда нам, конечно, нельзя иметь никаких других богов, а также нельзя поклоняться никаким каменным или деревянным изображениям. Ясно и то, что мы должны чтить Бога. Что касается последних шести заповедей, то они тоже представляются столь разумными и обоснованными, что тысячелетиями довольно часто включались в законодательства различных государств, причем даже тех, которые не поклонялись истинному Богу.
Однако не так обстоят дела с четвертой заповедью. Мы не можем ее понять, и кажется, что в ней вообще не заключено никакого нравственного принципа. Складывается впечатление, что она произвольна, и в каком-то смысле это действительно так. Продолжительность года определяется вращением нашей планеты вокруг Солнца, длительность месяца — периодическими фазами Луны, а день — вращением Земли вокруг своей оси. Однако что касается нашей недели, то она не определяется вращением небесных тел, и весь недельный цикл очерчивается только благодаря субботе. Эта заповедь не вызывала бы такого беспокойства, если бы речь шла просто о каком-то из семи дней, предназначенном для отдыха. Почти каждый согласится, что каждую неделю надо иметь выходной. С этим согласны профсоюзы, это нравится атеистам. Если для отдыха выделяется один день в неделю, то это никак не говорит об особой преданности Богу.
Но все дело в том, что заповедь говорит именно о седьмом дне. Именно эта определенность и перерастает в проблему, которая нередко воспринимается как некоторое неудобство. Конечно, все дни похожи друг на друга, в каждом двадцать четыре часа, и какая разница, какой из них посвящать покою и поклонению? На первый взгляд, непонятно, почему Бог определил один конкретный день. Но Он сделал это. И всегда будут люди, которые любят Его настолько, что готовы проявить послушание, не задаваясь вопросом, почему это именно так.
Быть может, это и есть то испытание, о котором мы говорим, то повеление, которое человеческому разуму кажется бессмысленным? Наверняка, это так и есть. Кажется, что Бог без какой-то видимой причины насадил дерево посреди сада и сказал, чтобы наши прародители не приближались к нему. Можем ли мы предположить, что Бог сделал средоточием Своего Закона заповедь, которую человеку не просто уразуметь и по которой Он в последние дни будет судить о том, насколько Ему преданны все, кто Ему поклоняется?
Да, заповедь о соблюдении субботы отличается от всех остальных. О других девяти никто не спорит. Почти всякий добропорядочный гражданин, христианин он или нет, согласится с ними, поскольку они выглядят вполне разумно, однако можем ли мы сказать, что человек действительно послушен Господу, если (независимо от того, как часто он ходит в церковь, делает пожертвования, независимо от того, как он безупречен с нравственной точки зрения) он проявляет послушание только в том случае, когда сам по себе согласен с Богом и когда та или иная заповедь кажется ему разумной? Нет, не можем. Как и сын фермера, он на самом деле всегда остается верным только своему собственному мнению и оценке!
Я понимаю, что вопрос о дне покоя может выглядеть банально, и вы скажете, что скорее всего есть вещи поважнее, чем разговоры о каком-то дне.
Однако мы не всегда выбираем свои испытания. Пожарный не выбирает место пожара, который ему придется тушить, солдат не решает, куда ему идти на войну. Для Британии, например, так случилось в Фолклендской войне, когда стало ясно, что сражения не всегда разыгрываются там, где их больше всего ожидали.
Однажды Теда Коппела, который вел на Эй-Би-Си передачу под названием «Точка зрения», спросили, почему пресса мало внимания уделяет Африке, почему газетчики так много говорят о Ближнем Востоке и почти ничего об Африке. Ответ прост: новости в первую очередь сообщают о «горячих точках», о тех регионах, где идет война, где готовится вражеское наступление. Вьетнам, например, мало что значил для многих американцев, однако именно здесь нас и ожидало испытание. Иран тоже не занимал первого места в наших новостях, но как раз там наши соотечественники оказались в заложниках. В конце концов, даже Северный полюс попадет на первые страницы, если наши заложники окажутся и там.
Сатана негодует на тех, кто упорно соблюдает заповеди Божьи (см.Откр. 12:17). Пророк Даниил предсказал, что сатана попытается изменить Закон Божий (Дан. 7:25). Скажите, станет ли он посягать на заповеди, которые всем кажутся разумными и обоснованными и о которых никто не спорит, или же сосредоточит свое внимание на той заповеди, которая ничего не говорит человеческому разуму и зиждется только на Божественном авторитете? Не кажется ли вам, что падший ангел выберет именно ту заповедь, которая постоянно напоминает человеку о его Творце? Конечно!
Теперь вы, наверное, начинаете понимать, что такое печать Бога и начертание зверя? Если в заповеди о субботе Господь усматривает испытание на верность и если ее добросовестное исполнение означает, что такому человеку всегда можно доверить Божий путь, тогда что есть испытание, придуманное тем, кто стоит во главе мятежного лагеря? Быть может, это подмена субботы, пришедшая из язычества во времена темного средневековья, когда Писание было недоступно простому человеку; быть может, это день поклонения, который зиждется не на Божественном, но на человеческом авторитете? Разве не логично?
Вы понимаете, что борьба вообще идет не вокруг какого-то дня — затронут авторитет. Чью власть вы примете? Бога или зверя, который выступает пособником сатаны? Речь идет не о том, сколь банальной может выглядеть эта заповедь. Если Бог скажет: «Стань в угол», а сатана — «Не становись», это, наверное, на самом деле рассмешит, но совсем другое дело, какую заповедь вы соблюдаете, потому что этим соблюдением вы свидетельствуете о себе как о верном последователе или того, или другого!
Сегодня еще никто не имеет начертания зверя. Бог не позволит, чтобы кто-нибудь получил его до тех пор, пока окончательно не станет ясно, что решается в этой борьбе, и пока каждый человек не начнет полностью сознавать, что он делает. Однако когда суть противоборства окончательно прояснится, и человек поймет всю решительность и необратимость своего шага, тогда — если он сознательно решит подчиниться заповеди человеческой вместо Божьей, если уступит принуждению и пойдет на компромисс, когда дела для него начнут складываться плохо, — тогда он сам своими действиями запечатлеет на себе начертание, которое будет свидетельствовать о том, что он перестал быть верным своему Богу. Да, начертание будет. Оно будет на его челе, если он поверит пропагандистским наущениям сатаны, или на руке, если, зная, что вся эта пропаганда — просто ложь, он все равно не станет бороться с ней, не выдержав давления и насмешек толпы. Начертание будет незримым, но ангелы увидят его, увидят и поймут, кому на самом деле предан этот человек.
Однако что можно сказать о печати Божьей? Даже теперь наше отношение к Божьим заповедям может решить нашу судьбу, однако пока оно еще не стало столь решающим, каким ему предстоит стать в будущем. Еще слишком многие люди своим внешним поведением показывают, что они верны Божьим заповедям, и в том числе заповеди о субботе, но их преданность исчезает при первых грозовых тучах. Когда пророчества 13-й главы Откровения станут реальностью, когда быть послушным Богу станет опасно, тогда поверхностный и лицемерный человек начнет вести себя по-другому. Те же, кто не утратит веру, кто сохранит ее, даже если речь зайдет о жизни и смерти, засвидетельствуют Богу, что им можно доверить бесконечную жизнь. Печать Бога будет у них на челе, но ее никогда не будет на руке, потому что Бог принимает только то поклонение, которое исходит от сердца и ума. Что же касается сатаны, то ему все равно, как ему поклоняются, и если это не делают свободно, он с радостью принимает и то, что заставили делать силой.
Итак, с одной стороны, начертание или печать Бога, а с другой — начертание врага; с одной стороны, заповедь, основывающаяся только на Божественном авторитете, а с другой — повеление, в основе которого авторитет человеческий. И этот выбор нам очень скоро предстоит сделать!
Но, быть может, это все наши догадки? Можно ли сказать, что кто-то на самом деле пытается изменить Закон Божий? Правда ли, что вызов, брошенный Божественному авторитету, готов со всей очевидностью заявить о себе и вспыхнуть, словно пожар? Да. Это предсказал Даниил, об этом говорил апостол Павел, и это прекрасно показано в Книге Откровение. Сила, которую символизирует зверь, не скрывает этого и, по сути дела, говорит: «Да, мы сделали это, и мы этим гордимся. Мы рассматриваем это как знак нашей власти».
