Мы жили на берегу океана в Бруклине. Этот район мы выбрали не из экономических соображений – аренда офиса в самом центре Манхэттена намного дешевле, чем в Москве, но работать и одновременно жить там же было просто невозможно. Манхэттен – район, где буквально днем и ночью толкутся миллионы людей, воплощение суеты сует, где днем не продохнуть от автомобильных выхлопов, а ночью не уснуть от всполохов рекламы. Несмотря на всю свою непрестижность Бруклин выглядел поспокойнее, а главное – здесь был океан и реальная возможность пробежаться утром вдоль полосы прибоя, искупаться, да и воздух, конечно, был чище.
Нужно понимать, что Бруклин – это маленькая Россия. Не сегодняшняя Россия с супермаркетами, с определенной культурой, а Россия, которая была лет тридцать назад, еще времен СССР. Эти приметы «русской Америки» можно было заметить всюду: шиньоны а-ля Доронина на головах хамоватых продавщиц, скудный ассортимент в магазинах, ценники на витринах написаны по-русски.
Стал свидетелем восхитительного эпизода. В магазин в Бруклине зашел настоящий американец, не говорящий по-русски, и одна продавщица кричит другой: «Клавка! Иди, обслужи иностранца!»
Бруклин – это действительно маленькая Россия, но только в худшем ее проявлении.
Большинство таксистов в Бруклине – русскоговорящие ребята. Труд их просто ужасен. Чтобы прокормить семью, оплатить аренду квартиры, телефон, тепло, газ, социальное страхование и сделать кучу других платежей, им приходится работать по семнадцать часов в сутки. Практически жить в машине. Они даже обедают в машине, перекусывая каким-нибудь сэндвичем и огромным стаканом кока-колы. А ведь многим приходится отсылать деньги и на родину. Жизнь, действительно, очень тяжелая.
Но, на мой взгляд, даже такой тяжелый труд не может оправдать негативного отношения к миру. А бруклинские таксисты в этом смысле – просто какие-то образцы негативности. 9 из 10 русскоговорящих таксистов ругаются шестиэтажным русским матом. Может быть, они делают это от нереализованности, от перегрузок, от бездуховной среды. Может быть, они привыкли, что иностранцы не понимают наш разрушающий и сокрушающий, самый жесткий мат в мире. А может, это такая своеобразная профессиональная традиция, но когда ты едешь в такси, ты слышишь просто поток, извержение, цунами мата. И, знаете, мат не такой, какой употребляют в России – нейтральный или с юмором, а очень злой, именно негативный. В каждом слове какая-то кипящая ненависть к людям, к окружающему миру.
Мы с Александром Коноваловым очень позитивные люди и очень серьезно относимся к своим словам. Нас, конечно, езда в нью-йоркских такси поначалу просто шокировала. Представьте, вы садитесь в такси и куда-то едете. За рулем наш бывший соотечественник. В большинстве случаев эти люди, конечно, неудачники. Удачный, успешный человек никогда не уедет из своей страны, просто нет смысла, особенно в тот период, когда там идет самый быстрый рост экономики. Как бы неожиданно это ни звучало, но сегодня Китай, Индия, Россия – это с точки зрения бизнеса три самые перспективные страны в мире, три страны с самыми большими возможностями.
Естественно, разумный человек никогда не поедет работать из России в Нью-Йорк, а будет добиваться успеха, по крайней мере в Москве, или Санкт-Петербурге, или в другом большом городе, потому что здесь шансов преуспеть несоизмеримо больше. Чтобы это понять, и ума-то особого не надо. Но неудачники, приезжающие в Нью-Йорк, естественно, этого не понимают. Их жизнь превращается в сплошной ад: потеряв родину, они так и не нашли новой. И, по всей видимости, их мат – это гной воспаленного духа, реакция психики, сливающей таким образом свой негатив на окружающий мир.
Когда слышишь этот мат, волосы просто дыбом встают. Поначалу меня разбирал смех, а так как смеяться было неудобно – сочтут сумасшедшим или смертельно обидятся, я закусывал себе губы, иногда до крови, потому что давно уже не общался с такими негативными людьми. Мои друзья, мое окружение, моя команда – все позитивные, жизнерадостные, веселые люди. И таких заковыристых выражений я не слышал лет двадцать, не меньше!
Таксисты готовы ругаться где угодно и по какому угодно поводу. Представьте, вы едете в машине, а рядом с дорогой рабочие ремонтируют полотно асфальта. Вроде бы это нормально – дороги тоже надо чинить. И вот мой таксист, будто злой карлик, поворачивается и с ненавистью бросает: «Вот сволочь, вот фуфло!» и дальше – невоспроизводимый, какой-то действительно гнойный, злобный мат. У тебя глаза лезут на лоб, ты просто не можешь понять, в чем же эти несчастные рабочие, ремонтирующие дорогу, провинились. Откуда столько ненависти, столько яда?
Сначала это меня веселило, потом, конечно, стало раздражать, а под конец я просто перестал это замечать. Опять же и мат бывает разным. Как говорил наш великий академик Лихачев: «Не важно, какие слова ты произносишь, а важно, как ты их произносишь». Даже с помощью интеллигентно, культурно подобранных слов, можно унизить, убить, растоптать человека.
Еще одно интересное наблюдение в Нью-Йорке я сделал в области ресторанного бизнеса. В Японии, если ты даешь чаевые официанту, он обидится на тебя, там это не принято. В Америке – наоборот, официант обидится, если ты не дашь чаевых – 15 процентов от стоимости обеда. Все дело в том, что в Америке эти чаевые заранее облагаются налогом, как реально полученные деньги. Поэтому официанты просто-таки нацелены на то, чтобы дать вам понять, что оставить ему эти чаевые просто необходимо. Они даже готовы продемонстрировать вам фотографии своих детей, которые предусмотрительно носят в бумажниках или кармашках.
Александр Коновалов – очень цепкий, хваткий, прагматичный человек, и он всегда замечает такие мелочи, на которые я даже не обращаю внимания. И вот однажды мы собираемся на обед, а загрузка была такая, что не всегда была возможность пообедать. Мы частенько перебивались в каких-то забегаловках с пережаренной сухой картошкой и невкусными водянистыми стейками. И вот он говорит: «Я здесь нашел китайский ресторанчик в двух кварталах от нашего офиса, удивительно вкусная еда и цены очень низкие. Два огромных живых лобстера, которых вылавливают при тебе из аквариума, приготовленные с овощами, стоят всего 15 долларов». Согласитесь, цена достаточно низкая. Я у него спрашиваю: «Саша, а как ты нашел этот ресторан?» «Иду – говорит, – по улице, забежал перекусить, смотрю – одни китайцы. Ну, если в китайском ресторане собирается столько китайцев, значит, они что-то понимают в китайской кухне». Железная логика. Я бы, честно говоря, на это никогда не обратил внимания. С тех пор мы стали ездить в этот ресторан.
Ни скатертей, ни каких-то наворотов в оформлении этого ресторанчика, больше похожего на самую обыкновенную столовку, не было. Некий намек на дизайн был только в стенах, живописно залепленных вырезками из китайских газет. Но это только для нас был элемент интерьера, поскольку мы по-китайски не понимали ни слова и с любопытством разглядывали диковинные иероглифы. На самом деле, как я подозреваю, для посетителей-китайцев это была просто такая доска объявлений.
Зато готовили здесь просто божественно. Какие-то салатики в крошечных картонных коробочках без этого жирного майонеза, овощные супы, лобстеры, крабы из аквариумов, пекинская утка, и на десерт карамель из бутонов лотоса – все было безумно вкусно и приготовлено на высшем уровне, и в то же время так дешево, что нас это очень удивляло. Целую неделю у нас был просто праздник живота.
Через несколько дней наши адвокаты, а нас обслуживала одна из самых известных в Америке адвокатских компаний «Patterson, Belknap, Webb & Tyler», пригласили нас на ужин. Когда они поинтересовались, какую кухню мы предпочитаем: французскую, итальянскую или, может быть, китайскую, мы без всякой задней мысли сказали: «китайскую». Нам было совершенно неважно, что есть, а к китайской мы, по крайней мере, уже привыкли.
Естественно, самые крутые адвокаты приглашают нас в самый крутой ресторан. Им же нужно подтверждать свой статус и поступить по-другому они просто не могут.
Представьте огромное, шикарное здание. Мы заходим внутрь и чуть не падаем от удивления: прямо перед нами в полумраке над курящимся бассейном парит огромная иссиня-черная статуя Будды. Зрелище просто фантастическое! Рядом с этой статуей ты кажешься себе очень маленьким, у тебя захватывает дух. Рядом бесшумно, чуть ли не из воздуха, возникают вышколенные официанты, разодетые в какие-то невероятные костюмы, не иначе как от Армани.
Мы выбираем с нашими друзьями столик, на который наброшено настоящее произведение искусства на тему китайской мифологии, явно сотканное вручную. На столе стоят салфетки с краями, отороченными золотыми нитями, и какая-то очень сложная икебана из орхидей. Из темноты доносится негромкая этническая музыка, воздух пропитан экзотическими ароматами.
