– Помогите! Люди добрые, помогите! – завопил оборотень.
Пожалуй, только тут Нечаю в голову закралось сомнение – а оборотень ли это? И почему он ищет помощи в усадьбе? И от кого? От случайного прохожего? Или его опасения насчет боярина оказались правдой, и вовсе не добрые люди в усадьбе ждут дворового? Странно было бы, если бы оборотень позвал на помощь злых людей. В ответ на голос дворового на псарне злобно залаяли собаки.
– Помогите! – разносился крик над кладбищем. Волков этот человек созывал иначе.
Нечай бежал со всех ног, но начал отставать и задыхаться, когда в господском доме захлопали двери, послышались крики, и им навстречу появились люди с факелами.
Оборотень снова споткнулся, растянулся на тропе между могил, но продолжал кричать:
– Помогите! Господи, спаси меня, грешного! Спаси меня, Господи!
Нечай в нерешительности остановился: оборотень призывает на помощь бога? Или это очень странный оборотень, или… или не оборотень он вовсе.
Обгоняя всех, с факелом в одной руке и ружьем в другой, ему навстречу мчался сам Туча Ярославич. Нечай шагнул вперед, когда люди из усадьбы поравнялись с дворовым, лежащим на земле, но не остановились, а окружили запыхавшегося Нечая со всех сторон. Туча Ярославич осветил факелом его лицо и расхохотался.
– Ба! Да это мой новый диакон! Только рожу ему кто-то разукрасил! – он повернулся к дворовому, – Ну что орешь-то? Вставай! Чего испугался-то? Не покойник это! Говорил я тебе, покойники из могил сами собой не поднимаются!
– Батюшка Туча Ярославич! – заныл дворовый, поднимаясь, – видит Бог, никого я не боюсь, кто по этой земле ходит…
– А ты что тут делал, а? – спросил боярин у Нечая, не глядя более на своего дворового, – по ночам бродишь, не боишься ничего.
Нечай растерялся. История с оборотнем теперь вовсе не казалась ему убедительной.
– Так он… он волков звал… – пробормотал Нечай неуверенно, – вот я и подумал… может, оборотень?
Туча Ярославич снова зычно захохотал, и его смех подхватили остальные: и гости, и дворовые.
– Конечно, звал! – выдавил боярин сквозь смех, – это ж доезжачий[4] мой! Завтра охота, он и проверял, не ушел ли выводок. Неделю уже проверяет.
Нечай почувствовал себя круглым дураком: мог бы и сам давно догадаться. И по кладбищу дворовый ходил, чтоб не только направление, но и точное место указать. Может, и с гробом все так же просто? Но про разрытую могилу Нечай спросить не рискнул: или снова станут смеяться, или… или лучше ему об этом ничего не знать.
– У меня никто так здорово вабить[5] не умеет, как Филька. Ему и матерый отзывается, и мать-волчица, не только щенки, – Туча Ярославич ласково глянул на дворового, вставшего на ноги и со злостью посматривающего на Нечая.
– На месте они, Туча Ярославич, – поспешил сообщить тот, – ничего не заподозрили. Можно брать.
– Загонщики к утру подойдут, и по свету начнем, – кивнул ему боярин, – гончаков готовь. А ты, парень, пойдем-ка со мной.
Туча Ярославич положил тяжелую руку Нечаю на плечо и подтолкнул в сторону усадьбы, отчего Нечаю сразу сделалось не по себе. А он-то надеялся, вопрос о том, что он тут делал среди ночи, отпал сам собой.
Боярин привел его не в усадьбу, а в беседку под широкими, раскидистыми дубами, и воткнул факел в петлю на стене – для лампы. Факел накренился, и горящая смола со свистом капнула на земляной пол.
– Ну? – Туча Ярославич опустился на скамейку и кивнул Нечаю, приглашая сесть напротив, – так что ты тут делал среди ночи?
– Не спалось мне. Решил пройтись, – Нечай пожал плечами и сел.
– Да ну? – боярин мотнул кудлатой головой, – вот так запросто взял топор и в лес пошел прогуляться?
– А почему нет? – Нечай невозмутимо повел бровями.
– Забыл, что тут пять дней назад было? А? – Туча Ярославич пригнулся вперед, глядя Нечаю в глаза.
Нечай сжал губы: помнил он об этом отлично, но не объяснять же боярину, что на той тропе, которой он сюда пришел, ничего страшного нет.
– Не боишься, значит, а? Почему не боишься? Отвечай!
– А чего бояться-то?
– Ты дурачком-то не прикидывайся! – рявкнул Туча Ярославич, – я не староста и не Афонька. Или думаешь, я сам не догадался? Давно я все про тебя понял. Только вот… от тебя это хочу услышать.
Нечай отвел глаза от пристального взгляда боярина. Интересно, что это понял Туча Ярославич?
– Тоже меня оборотнем считаешь? – спросил он с усмешкой.
– Да брось! – фыркнул боярин, – никакого оборотня нет и не было, это и ребенку ясно.
Нечай удивленно поднял брови. Вот как?
– А охота тогда зачем? – не удержался он.
– Да волчий выводок на острове поселился, зимой кур у меня таскать будут. Филька все про них разузнал: пятеро прибылых волчат, три переярка,[6] ну и матерые.
– Но… люди же…
– Ай, – Туча махнул рукой, – матерого возьмем живьем, людям покажем, колом осиновым проткнем, и нету оборотня. Опять же, людям развлечение, не все ж со скуки помирать. Ты меня не отвлекай! Будешь говорить?
– О чем? – Нечай изобразил невинность.
– Почему тебя эти твари не жрут? Почему всех жрут, а тебя – не жрут?
– Так Фильку вон тоже не сожрали… – Нечай пожал плечами.
– Ты не выдумывай. Фильку на кладбище как на ладони видно. А это твари осторожные, только в лесу нападают.
– Ага, и около бани еще на Речном конце. Там тоже поле голое, и тоже все видно как на ладони. Да и на кладбище, если луна уходит, темнотища – хоть глаз коли.
– Ладно. Отболтался, считай, – посмеялся Туча Ярославич, – да я и так все знаю. Не доверяешь мне, может? Не бойся, не выдам. Я своих не выдаю.
– Да я честно говорю – везет мне просто.
– Ага. Везет, – широко улыбнулся Туча Ярославич и резко переменил лицо, – завтра на охоту с нами пойдешь. Посмотрю на тебя в деле.
Нечай подумал, что дразнить гусей не стоит. На охоту – это не в дьяконы. Однако лицо его стало кислым, и боярин хлопнул его по плечу:
– Коня дам, с нами пойдешь, нечего тебе в загонщиках делать. Со сворой-то поинтересней волков гнать, это не в лесу горшками стучать и не по болоту по колено в воде ползать. В седле хорошо сидишь?
Нечай пожал плечами:
– Как все. В детстве ездил. Только без седла больше.
– Ничего, в седле получше будет. Ружья не дам – у меня их три всего. Нож дам. Нравится? – боярин улыбнулся.
Нечай кивнул. Никакой радости в охоте он не видел. А главное – с чего это Туча Ярославич так старается его приблизить? И коня, и нож дает, с собой на охоту зазывает… Не к добру это. Неужели ему позарез дьякон требуется? Не похож боярин на благочестивого христианина, нисколько не похож.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
