— Ну что ж, Чарльз, ты сам выбираешь как действовать. Я могу только тебе советовать. И по-моему, здесь, в Клостер-Тауне, мы попусту тратим время. Наш грандиозный проект под угрозой. Заболел и не может встать с постели Кристиан. Жак переметнулся к тебе, а я остался на распутье.
— Я знаю, — усмехнулся полковник, — что удерживает тебя в Клостер-Тауне. Это не деньги, не друзья, ты думаешь о Розалине.
— Даже если и так, — обиделся Рэтт, понимая, что слова полковника справедливы, — я волен поступать, как мне вздумается.
— По-моему, Розалина не та женщина, которая тебе нужна. Она ведь прекрасно понимает, что окружной шериф негодяй — и в то же время живет в его доме. Неужели тебе это нравится, Рэтт? Я бы с удовольствием набил морду Клоду Бергсону, меня раздражает в нем буквально все. А твоя Розалина очень неплохо к нему относится, — заметил полковник. — Твоя беда, Рэтт, в том, что ты слишком любишь самого себя. Ты не умеешь ничем пожертвовать ради других. А ведь твои жертвы вернутся к тебе сторицей, если ты поможешь людям.
— Не знаю, — задумался Рэтт Баттлер, — в твоих словах, Чарльз, есть какой-то смысл. Но я прямо-таки чувствую, что они заведут меня в тупик. Я еще недостаточно пожил для самого себя. Может, когда мне исполнится пятьдесят лет, я тоже начну думать о семье.
— Тогда, Рэтт, будет уже поздно.
— Розалина — женщина, о которой можно только мечтать, — вздохнул Рэтт Баттлер. — Согласись с этим, Чарльз.
— И не подумаю.
— Но она чудесная актриса. Она умна, образованна, — принялся перечислять достоинства Розалины Рэтт Баттлер.
— Но в ней нет основного достоинства женщины — она не умеет любить честно. Ведь я вижу, она любит тебя, и в то же время живет в доме окружного шерифа. Это нечестно с ее стороны.
— Она ничего не должна, Чарльз.
— Забудь о любви, Рэтт. Лучше подумай о том, что, возможно, Клод Бергсон как-то связан с желтыми повязками.
— Он, конечно, трус, — засомневался Рэтт Баттлер, — но вряд ли такой негодяй, чтобы якшаться с бандитами.
— А ты подумай, Рэтт, почему бандиты до сих пор не тронули его дом? Почему он даже не прикоснулся к револьверу, когда началась перестрелка возле салуна? Значит, он был спокоен за свою жизнь. Возможно, бандиты откупаются от него, а возможно, он от них. Все это нужно узнать, Рэтт. А у меня не хватает сил и времени заниматься всем сразу.
— Но у тебя есть чудесный помощник Жак Монро.
— Лучше тебя, Рэтт, я никого не встречал. И если бы ты согласился мне помочь…
— Ты меня не спросил, Чарльз, когда пошел на службу начальником городской полиции, поэтому не уговаривай теперь. Я, Чарльз, приду тебе на помощь, но только в самый критический момент, когда пойму, что пришло время спасать твою жизнь или жизнь твоих племянниц, — добавил Рэтт.
— Спасибо и за это, — полковник нахмурился.
Ему и в самом деле было не весело. Он понимал, что бандиты скоро вернутся в город, чтобы вновь установить здесь свой порядок. На окружного шерифа рассчитывать не приходилось — этот светский хлыщ был больше озабочен тем, какие доходы ему приносят акции серебряных рудников, нежели тем, что в городе власть в свои руки могут взять бандиты.
Мэр Клостер-Тауна Фрэнсис Дайвер — тоже не помощник, хотя и неплохой человек, дружелюбный и душевный. Ко смелости явно не хватало даже на то, чтобы не бояться самому. А ведь глядя на мэра, начали побаиваться бандитов и многие жители города.
Если представители власти ничего не могут поделать с братьями Баллоу, то что же делать простым обывателям. Вот и предстояло теперь Чарльзу Брандергасу распутывать клубок противоречий, накопившихся в Клостер-Тауне.
И самым обидным было то, что все проблемы, если бы кто-нибудь решился взяться за них раньше, не стали бы такими страшными. И теперь победить братьев Баллоу и их банду можно было лишь ценой большой крови, а полковнику Брандергасу не на кого было рассчитывать, кроме как на своих друзей.
Конечно, в городе были и еще смелые люди. Но эта горстка смельчаков не могла противостоять банде. И начальник городской полиции понимал, что нужно провести несколько удачных операций, чтобы горожане поверили — закон может победить бесправие, справедливость возьмет верх над бессмысленным насилием.
Рэтт Баттлер посмотрел на восходящее над крышами домов солнце.
— По-моему, день будет сегодня жарким, — оборвал он рассуждения полковника.
Тот скривил недовольную мину.
— Да, со дня на день здесь должна появиться вся банда во главе с братьями. Они не преминут поквитаться со мной. И самое плохое, что они не пощадят и тебя.
— Это я не пощажу их, — ответил Рэтт Баттлер, — и поверь, Чарльз, если хоть один волосок упадет с головы Молли или Терезы, я поквитаюсь с братьями Баллоу. Пусть только они попробуют! Но с одним условием: ты, Чарльз, не должен мешать мне.
А в доме окружного шерифа в это время происходили странные вещи. Розалина никак не могла понять их природы.
Сам Клод Бергсон встретил на крыльце шестерых бандитов, которые не прячась, с желтыми повязками, подъехали к его дому. Он провел их через гостиную в свой кабинет и, плотно прикрыв дверь, уединился.
Но Розалина была слишком любопытной женщиной, чтобы не подслушать, о чем разговаривает ее покровитель с людьми братьев Баллоу. К тому же она очень беспокоилась за жизнь и здоровье Рэтта Баттлера и понимала, бандиты вполне возможно, приехали договариваться с Клодом Бергсоном об условиях, на которых тот отдаст им на откуп этого смелого человека.
Она не ошиблась.
Клод Бергсон восседал за своим массивным письменным столом с видом хозяина Клостер-Тауна. Это был не скромный член городского совета, занимавший одно из крайних кресел в зале заседаний — это был человек, уверенный во всесилии собственных денег.
Бандиты чувствовали себя в его кабинете вполне сносно и совсем не стеснялись в выражениях.
— Клод, мы не будем трогать твои рудники, — сказал Карлос.
Ясное дело, Клод Бергсон не потерпел бы к себе такого обращения со стороны бандита-мексиканца, но тот говорил от имени братьев Баллоу, пославших его.
— Это приятно слышать, — тонкие губы окружного шерифа скривились в улыбке. — Но как я понимаю, вы это делаете не из добрых чувств ко мне.
— Ты должен отдать нам одного человека.
— Хорошо, парни, — Клод Бергсон поднялся из-за стола, — я не буду вмешиваться. Ведь в городе запрещено ношение оружие. Если у этого человека случайно окажется в руках револьвер, то он сам будет виноват в начавшейся перестрелке.
Розалина, заслышав шаги бандитов, направляющихся к двери, отпрянула. Те, выйдя, застали ее в гостиной сидящей на диване со скучающим видом.
Карлос смерил ее оценивающим взглядом, и Розалина улыбнулась ему, польстив самолюбию пожилого бандита.
Ей не терпелось бежать предупредить Рэтта Баттлера о грозящей ему опасности. Но покидать дом окружного шерифа так сразу тоже было небезопасно. Поэтому Розалина решила подождать.
Но как назло Клод Бергсон не собирался уходить. Он вполне мог представить себе, что Розалина подслушивала его разговор с бандитами и поэтому не хотел оставлять ее одну. Поэтому Розалина, отбросив все приличия, напрямую сказал своему покровителю:
— По-моему, Клод, было бы честно предупредить Рэтта Баттлера.
Окружной шериф от удивления даже раскрыл рот. Но он был все-таки светским человеком, несмотря на то, что являлся отпетым негодяем. И поэтому умел прекрасно владеть собой.
— Мы с тобой люди, которые все понимают. Я смотрю сквозь пальцы на твои авансы, которые ты без устали расточаешь Рэтту Баттлеру. Да, будет честным, если я пойду и предупрежу его, что бандиты собираются расквитаться с ним. Но ты не осуждай меня, Розалина. Ведь на это им не требуется моего разрешения.
Женщина примолкла. Она хоть и любила Рэтта Баттлера, но все-таки главным для нее оставался театр. А окружной шериф давал деньги на постановки и преспокойно мог лишить их зала для выступлений.
