– Мне кажется, очень неплохая идея! Даже если мы не вернемся обратно в контору, то сможем хотя бы рассчитаться за те унижения, которые этот ворюга нам принес, – процедил Антон Корнеев. – Но где гарантия того, что этот бандюга захочет приехать в Москву?
– Я знаю этих отмороженных типов, – презрительно улыбнулся Заботин. – Он не станет отказываться от нашего предложения. К тому же у меня имеются кое-какие бумажки, которые заставят его быть посговорчивее. А теперь давайте оторвемся на славу!
Он трижды хлопнул в ладоши и позвал:
– Девушки, ну где же вы, наконец? Мы уже заждались!
Из соседней комнаты вышли четыре девушки в белых юбках, очень смахивающих на спортивный наряд теннисисток. Их можно было принять за признанных фавориток Уимблдона, если бы не одна пикантная деталь – под юбками ничего не было. Это стало очевидно, когда девушки сели на диван и одновременно закинули ногу на ноги.
– Господи, какой сюрприз! Какой сюрприз! – восторженно запричитал Баскаков и, ухватив со стола бутылку «Мартини» и пару рюмок, уверенно двинулся к девушкам. – Позвольте, барышни, я вас угощу. Уверяю, вам очень понравится этот напиток.
Повернувшись к Заботину, Баскаков восторженно зашептал:
– Послушай, полковник, где ты раскопал этих пташек?
– Я же знаю твой вкус!
– А они случаем не малолетки? Впрочем, какая, собственно, разница!
– Вот именно.
– Мальчики, хватит шептаться. Мы хотим вина, – произнесла одна из девушек – блондинка с зелеными глазами и капризно надутыми губами.
– Все, мои дорогие, – растрогался Баскаков. – Генерал-лейтенант Попцов! Ты что, задницу от кресла оторвать не можешь? Не слышал, что ли: девушки хотят вина!
Вечер обещал быть удачным.
Глава 31. ОГРАБЛЕНИЕ
Инкассаторы подъехали точно в шестнадцать тридцать. Дверь бронированного фургончика распахнулась, и из него расторопно повыскакивали трое парней в камуфляжной форме, сжимая в руках брезентовые сумки. Парни не останавливались ни на секунду – они весело прыгали через две ступеньки и через мгновение оказались перед огромными стеклянными дверями универмага. Далее им нужно было пройти по двадцатиметровому коридору, большую часть дня забитому покупателями. Однако к этому часу толпа рассасывалась, и инкассаторы проходили коридор всего лишь за несколько секунд. Металлическая дверь кассы была закрыта на три замка. Один из инкассаторов трижды коротко постучал по металлической обшивке, и дверь, щелкнув язычками запоров, отворилась. В это время два бдительных вахтера, по одному с каждого конца коридора, выставляли стулья, к которым крепились плакаты с вежливой просьбой обходить коридор стороной.
Инкассаторы быстро прошли в помещение, а еще через пару минут дверь вновь распахнулась и, сжимая в руках несколько толстых брезентовых мешков, два инкассатора вышли обратно. За ними шел третий – руки его были свободны, кобура расстегнута, так что он мог в доли секунды извлечь табельный ПМ. Обратный путь инкассаторы проходили так же весело, однако уже не прыгали через две ступени – огромные деньги в руках заставляли их быть поосторожнее. Третий инкассатор всегда шел на четыре шага позади двух своих товарищей и не забывал посматривать по сторонам, замечая каждого, кто приближался к процессии хотя бы на расстояние пяти шагов.
У бронированного грузовичка инкассаторов ожидал четвертый член команды. Лицо его было жестким, в глазах читалась решимость без раздумий пальнуть в каждого, кто преградит группе дорогу. Четвертый распахивал перед остальными дверцу, и, когда все трое вскакивали в салон, он садился за руль. Действия инкассаторов были отточены долгой практикой и предшествовавшей службой в спецназе, а потому в людской толпе они чувствовали себя более чем уверенно.
О том, чтобы взять инкассаторов в самом здании, не могло быть и речи. Бдительность обостряется неимоверно, как только руки начинают ощущать тяжесть сотни тысяч долларов. Огромную роль может сыграть обыкновенная случайность – например, можешь повредить ногу, и тогда из универмага выйдешь только в наручниках. Очень неудобно было покидать универмаг через запасной выход, к которому примыкал двор, обнесенный кирпичной стеной. В стене имелись ворота, а возле них – будка с военизированной охраной. Через ворота можно было прорваться только с боем. Если выходить с мешками денег через центральный выход, то бронированный грузовик встретит выходящих стволами инкассаторов. А если добавить сюда еще и панику, которая мгновенно возникает во время перестрелки, то положительный результат вряд ли возможен, тем более что через шесть минут универмаг будет оцеплен взводом ОМОНа. Для того чтобы подобраться к деньгам, нужно придумать что-нибудь похитрее.
Колян давно хотел наказать именно этот универмаг – ткнуть строптивого директора мордой в его шикарный стол и показать, кто же все-таки в городе хозяин. Директор гордо отказался от предложенной «крыши», а во время переговоров вел себя так строптиво, словно был сделан не из костей и мяса, а из булатной стали. Универмаг являлся как бы маленьким островком свободы посреди враждебной империи. Его суверенитет можно было бы ликвидировать единственным выстрелом, тем более что директор пренебрегал охраной. Видимо, он принадлежал к той категории людей, которые считают, что безвременная смерть не их удел и они могут загнуться только от старости. Однако Николай желал не крови, а отмщения. Он хотел доказать строптивому директору, что даже в стенах универмага, который тот считает своей крепостью, он, Николай Радченко, является полноправным хозяином. Убедить в этом директора можно было только одним способом – отнять деньги. Бизнесмены, как правило, редко понимают слова, для них аргументом является только утрата капиталов. Если же и этот аргумент не покажется директору убедительным, тогда в его башке на одну дырку станет больше.
– Ты все понял, что нужно делать? – в который раз спросил Колян у Горыныча.
Тот улыбнулся и уверенно ответил:
– Да.
Сомневаться в способностях Горыныча у Коляна не было никаких оснований, и он спросил больше для того, чтобы успокоиться самому. Ему хотелось лично участвовать в операции, и, зная себя, он понял, что уймет свой боевой зуд только тогда, когда собственноручно вытряхнет кассу.
– Иди.
– Понял, – бодро отозвался Горыныч. Предстоявшая акция виделась ему очередным развлечением.
Радченко сел в «Вольво» и, нажав на газ, отогнал машину за угол соседнего дома.
– Никто из вас ничего не забыл? – обернулся Колян к сидевшим позади Угрюмому и Хорьку.
– Как же можно, Колян? Если мы что-то позабудем, так ты нам головы отвернешь, – заметил Хорек.
Николай не ответил и приказал Олегу, сидящему за рулем:
– Ты останешься в машине. «Узи» держи под рукой, чтобы в случае чего шмальнуть от души.
– Ясно, – кивнул Олег и похлопал по сиденью, под которым лежал автомат.
– У нас еще пять минут. Эти парни на редкость пунктуальны, так что успеем выкурить по одной.
Николай практически не курил, а если все-таки позволял себе подымить, то это значило, что он нервничает по-настоящему. Олег достал из кармана пачку «Кэмела», привычно щелкнул по дну и предложил выбитую сигарету Коляну.
Едва бригадир выпустил первую струю дыма, как раздался мелодичный звонок мобильного телефона. Радченко приложил трубку к уху и коротко произнес:
– Да. Вот как… Ладно. Следи дальше! Все, – он отключил телефон. – Поехали! Наши друзья вышли на три минуты раньше, это на них не похоже.
Колян выбросил окурок через приоткрытое окно.
День у Володи, водителя инкассаторской машины, не заладился с самого утра. Хуже всего было то, что он вдруг разругался с женой. Осточертел ее извечный шантаж – заберу детей и уеду к матери, живи один, как знаешь! Возможно, сейчас она находилась где-то на полпути к родительскому дому с узлами на плечах.
Оставит после себя на память парочку старых простыней и груду грязных тарелок – дескать, получи последний привет. Правильно говорят старики, что бабу следует держать в кулаке – едва разожмешь пальцы, как она тебе тут же на шею запрыгнет, а уж если оседлала, так по гроб жизни не сбросишь. Чего желал сейчас Володя, так это плюхнуться в горячую ванну и просидеть часа полтора в воде по самое горло, попивая потихонечку бархатное пивко. Однако до окончания смены оставалось еще часа полтора, их предстояло как-то прожить.
– Черт бы его побрал! – надавил на тормоза Володя.
«Вольво», пересекавший неширокую улицу, неожиданно остановился, подставив Володиному броневику блестящий ярко-красный бок. Чихнув разок, иномарка заглохла.
Володя нетерпеливо надавил на клаксон, пытаясь поторопить мешающую машину. Шофер иномарки, бритоголовый парень, виновато развел руками: дескать, извини, браток, не получается. В подтверждение своих слов он повернул ключ зажигания. «Вольво» заурчал, но, не набрав должной мощности, снова заглох.
