- Как она называется?
- Немного вызывающе: "Любовница французского лейтенанта". Так у автора. Но можно переиначить: например, назвать "Превратности любви".
- В каком театре, говорите, ее поставили?
- В Красноярском театре драмы. Вот афиша.
- Ого, издалека вы к нам пожаловали. Действительно, афиша, все как положено. Автор Джон Фаулз? Мне неизвестен, хотя я небольшая театралка. Наконец, еще вопрос: сколько Вам лет, господин переводчик и, видимо, постановщик?
- Скоро будет двадцать.
- Из молодых и ранних. Тем больше чести. И более вероятен талант.
- Я, на самом деле, всего лишь переводчик.
- И также исполнитель главной роли... Так пьеса имела успех?
- Она и сейчас его имеет, но уже с другими исполнителями.
- Интересно. У меня есть в Красноярске один знакомый, с которым я раз в год переписываюсь. Иннокентий Петрович Кузнецов, знаете такого?
- Довольно хорошо: наш единственный "гробокопатель", по меткому выражению его сестры. Очень интеллигентный человек.
- А вы остры на язычок, господин Городецкий. Не боитесь вызвать неудовольствие сиятельной дамы, к которой пришли с просьбой?
- Мне кажется, наша просьба Вам придется весьма кстати: ведь театральный зал у Вас есть, а ни труппы, ни пьесы эффектной нет. Так вот она, вот два актера, остальные приложатся.
- Ах, как Вы бойки! А Ваша спутница тоже языката и просто ждет удобного момента для словоизвержения?
Сергей толкнул скрытно Татьяну, и та тотчас включилась в разговор:
- У меня так много слов в этой пьесе, что я успеваю выговориться на сцене. В кулуарах же отдыхаю, предпочитая выслушивать других. Особенно из числа восторженных почитателей, прорвавшихся за кулисы.
- У Вас было много почитателей?
- Цветы некуда было складывать, я не преувеличиваю. Но отношу их восторги не к своей игре, а к тексту этой гениальной пьесы.
- Что ж, в этой беседе вы были убедительны. Теперь очередь текста: он у вас с собой?
Татьяна открыла ридикюль, дождавшийся своего часа, и подала пьесу Паниной.
- Обещаю дать завтра свое заключение, - милостиво сказала графиня. - Кстати, сколько времени она идет на сцене?
- Около 3 часов, с двумя антрактами, - сообщил Городецкий. - Но сибирские зрители не жаловались и еще минут по десять хлопали.
- Все, все, я уже вполне заинтересована. Жду вас в субботу, в это же время?
- Да, нам подойдет, - кивнул Сергей. - Мы пока бьем в Питере баклуши.
Вечером в семействе Плец (с примкнувшими к нему Городецким и Карцевым) ждали припозднившегося Михаила Александровича. Наконец он энергично вошел в квартиру, и по этой энергии все поняли, что он явился с какими-то неординарными вестями.
- Еду от Куропаткина, - с еле сдерживаемым торжеством сказал он и посмотрел на Городецкого. - Он очень внимательно отнесся к нашим с тобой, Сергей, предложениям, потом мы вместе изучили диспозиции в местах предполагаемых сражений и почти все, что было намечено, он обещал принять к сведению. Все материалы я оставил у него. Уф, гора с плеч! А ведь в прошлую встречу, когда я говорил ему то же самое, хоть и второпях, он мимо ушей все пропустил. Что значит правильная подача материала: в нужное время, в нужном месте. Еще он обещал привлечь меня к организации перевозок людей и техники по Сибирской и Квантунской магистралям. От их бесперебойной работы будет очень много зависеть, почти все.
- А что он сказал по поводу обеспечения маскировки при перевозках? - спросил Городецкий-Карцев, почуяв, что железо надо ковать, пока горячо. - А также по поводу обилия шпионов в этих районах?
- Станут маскировать в том стиле, что ты предлагал, то есть подо что-то другое. А для борьбы со шпионами усилят подразделение контрразведки.
- Ага, аж на целых пять человек, - пробурчал Сергей себе под нос, но сенатор услышал:
- С организацией во всех центрах Дальнего Востока отделений контрразведки. Отдельно сказал ему про публичные дома, где наши офицеры привыкли молоть языками.
- А про поддержку Витте он что-нибудь сказал?
- Да. Витте сам на него вышел и пообещал усилить финансирование именно армейских нужд на Дальнем Востоке. Удивительно, как они все вдруг прозрели насчет предстоящей русско-японской войны. Будто их кто за веревочку дернул...
В субботу, в условленный час графиня встретила их с распростертыми объятьями.
- Я в восторге от вашего Фаулза и его пьесы, - заявила она сходу. - Трудно себе представить что-либо более подходящее для дебюта нашего театра. Конечно, количество сцен в ней превышает мыслимые пределы, но вам повезло: в нашем театре сценическая площадка может вращаться, так что пока на одной ее половине будет идти действие, другую можно готовить к действию следующему.
- Здорово! - взбодрился Городецкий. - В Красноярском театре эти перестановки с закрытием занавеса все-таки существенно расхолаживали зрителей. Но Вы подумали о подборе актеров на второстепенные роли? Да и нормальный режиссер нам бы не помешал...
- С актерами, я надеюсь, проблем не будет: большинство их занято далеко не в каждой пьесе театрального репертуара. Так что мы сможем даже выбирать. А кандидатура режиссера у меня уже есть. Это мой давний знакомый из Малого театра, как раз режиссер, который сейчас остался не у дел - не сошелся во взглядах с Сувориным. Надеюсь, он с вами поладит. Впрочем, и я буду, конечно, участвовать в репетициях, хотя бы из любопытства, и вас, в случае чего, мирить. На читку пьесу я ему пока не дам, расскажу на словах, завтра мы и вы встретимся, все обговорим и устроим конкурс актеров на оставшиеся роли.
- Что ж, мы теперь в Вашей власти, - намеренно "прогнулся" Карцев. - Но на режиссера будем еще посмотреть: вдруг Суворин не зря на него ополчился?
Глава девятая. Та самая Татьяна
В воскресенье Наденька потребовала, чтобы Сергей "сопроводил" ее по местам массовых гуляний. Для начала они втроем (то есть еще и с Татьяной) отправились в Летний сад и на Марсово поле. Народу везде была прорва, и часа через три та же Наденька попросила ее "пощадить". Тем более что ничего особенно экстравагантного они не увидели. Карцеву же вообще места массового увеселения Петербурга показались устроены непрофессионально и просто убого. Но он смиренно терпел и даже не раз "вылетал" на разведку в поисках чего-нибудь мало-мало интересного, а потом "вел" туда Сергея и девушек.
В порядке "пощады" они зашли в элитный ресторан на Итальянской улице и не спеша насладились обедом, включившим суп из трюфелей, форель, запеченную с артишоками, и минипорции различных пикантных салатов, а также распили в процессе обеда бутылку белого рейнского. После чего захмелевшая Наденька захотела ехать "домой", имея, впрочем, в виду квартирку на Гороховой...
В итоге на встречу с Паниной и неведомым пока режиссером отправилась одна Татьяна. "Я тебе вполне доверяю!" - категорически сказал ей Городецкий-Карцев, покидая с невестой извозчичью коляску возле своего дома. - "Езжай, удиви их своей компетентностью". Затем Карцев втихомолку проник в облюбованное местечко в голове отданной на заклание сестрички.
- Где же наш герой, Городецкий-Смитсон? - ожидаемо удивилась госпожа Панина, бывшая в своем кабинете в компании с худощавым, артистического вида мужчиной лет сорока, встретившись взглядами с которым, Таня ощутила явственный укол в сердце. Артистичность его сквозила во всем: в нарочитой небрежности одежды, в гриве темных, слегка вьющихся волос, в мгновенно ускользающем и возвращающемся взгляде, в мозаике беспрестанных движений: вот он берется за подбородок, тотчас трогает ухо, вздымает вопросительно бровь, чуть кривит насмешливо губы... Все это было манерно, игра на публику, но Татьяну именно такое поведение мужчины почему-то завораживало. Впрочем, вопрос прозвучал и требовал ответа.
- У него неожиданно образовалась важная встреча, и он делегировал меня. Я, в общем-то, в курсе всех нюансов нашего спектакля.
- Вот до чего нас доводит демократия! - с деланным возмущением обратилась Панина к компаньону. - Его ждет в условленное время целая графиня, а он пренебрегает ею ради нежданной встречи.
- О, ужас, ужас, - в тон ей ответил артист. И тотчас обратился к Тане: - Так вы та самая Татьяна? То бишь Сара Вудраф?
- Я - да. А Вас как звать-величать?
- Перед Вами Андрей Изметьев, бывший актер и бывший режиссер Малого драматического театра на Фонтанке.
- Ваше представление прозвучало с большим трагизмом. Но солнце все еще весело бежит по небосводу, в глазах Ваших полно жизни и огня, девушки при встрече с Вами наверняка трепещут ресницами - значит, многое еще впереди, не так ли?
- Как она тебя отбрила, а, Андрюша? А ты сомневался, может ли провинциальная актриса стать подлинной Сарой Вудраф. Они там с Сергеем фурор произвели и вовсе не среди полуграмотных аборигенов, а вполне интеллигентных людей. Думаю, вопрос об исполнителях главных героев поднимать больше не следует.
