поколения возвеличивают Агни прославительными песнями».
Этот стих встречается и в «Ваджасанейя Самхите» (XII, 3), и наш ученый Махидхара разъясняет, что «мануша юга» означает «человеческие века» или «периоды времени» (даже такие, как две недели или половина месяца).
Таким образом, мы встречаем по крайней мере два пассажа в текстах, где слова «мануша юга» по признанным правилам интерпретации означают «периоды времени», а не «поколения людей» (если, конечно, не желать пренебречь
естественным смыслом строки). В Ригведе больше нет пассажей, где «мануша юга» встречались бы в соотнесении с такими словами, как «люди» или «смертный», не давая как бы нам права изыскивать значение слова «юга» в ином виде.
И если один раз устанавливается точно выявленное значение какого-либо слова, мы можем смело воспринимать его в этом же смысле, встречая его в других пассажах, если, конечно, оно не противоречит содержанию текста. Таким путем было выяснено значение многих ведических слов Яской, и нам нет смысла изыскивать новые пути, повторяя тот же процесс, как, например, в данном случае.
Но если «мануша юга» означает «человеческие века», а не «поколения», то нам необходимо выяснить длительность этих веков. В Атхарваведе (VII, 2, 21) говорится: «Мы надеемся на тебя сто и десять тысяч лет, две, три или четыре юги». Здесь слово «юга» явно относится к периоду времени не короче 10 тысяч лет. Но есть основания полагать, что в ранние дни Ригведы «юга» могла означать более короткий период времени. В ней часто говорится о «первой заре» или о «первой из приходящих зорь» (1, 113, 8; I, 123, 2; VII, 76, 6; X, 35, 4), а также о «последней заре» (VII, 71, 3), и о том, что заря обладает знанием «первого дня» (I, 123, 9). А теперь, в свете того, что я раньше говорил о ведических зорях, простое слово «первая» заря станет понятным, только если мы соотнесем ее с первой зарей года, или с зарей первого дня года. Слова «первый» («пратхама») и «последний («авама») должны, таким образом, обозначать начало и конец года в те дни. И после всего сказанного выше о ведических зорях (в 5-й главе), мы можем смело утверждать, что «первая» из зорь была первой из всей группы зорь, появлявшихся в конце долгой ночи и начинавших год. В гимнах (I, 124, 2; I, 92, 11) «первая» заря описывается как «истощившая человеческие века» («манушья югани»), а в гимне (I, 115, 2) указывается, что праведные и преданные богам люди «продлевают юги» при первом появлении зари.
Европейские ученые и здесь переводят слово «юга» как «поколения людей». Независимо от факта, что «мануша юга» должна значить «человеческие века» (по крайней мере, в двух обсужденных пассажах), контексты гимнов (I, 124, 2; I, 92, 11) наводят на мысль, что встречающееся в них слово «юга» эквивалентно «периоду времени». Заря описывается в них как начинающая новый курс небесных порядков, или святых жертвоприношений, и приводящая в движение манушья югани, явно обозначая, что с первой зарей начинаются жертвоприношения, а также цикл времени, известный как «человеческий век», или же, что «человеческие века» начинаются с первой зари (начинается их отсчет). Это соединение манушья юги, или «человеческих веков», с первой зарей сразу дает нам возможность определить длительность «человеческих веков», так как, если эти «века» (юги) начинались с первой зарей года, они должны бы окончиться с последней зарей года. Таким образом, мануша юга обобщенно обозначала весь период времени между первой и последней зарей года, тогда как просто юга определяла короткий отрезок этого периода.
Кроме легенды о Диргхатамасе, мы имеем в Ригведе достаточное свидетельство того, что слово юга применялось в речи для обозначения отрезка времени короче года и что оборот мануша юга определял «человеческие века» или «период времени между первой и последней зарей года», а не «человеческие поколения».
Теперь легко не только понять, как «Диргхатамас состарился в десятой юге», но и возможно еще более точно определить значение слова юга в дни Ригведы, потому что если юга была частью мануша юги, то есть периода между первой и последней зарей года, а легенда о Диргхатамасе — это солярная легенда, то утверждение, что он «состарился в десятой юге», может означать только то, что «солнце состарилось на десятый месяц». Иначе говоря, считалось, что десять юг протекло между первой и последней зарей, то есть между двумя крайними точками года. Поскольку десять дней и десять половин месяца — это слишком короткий срок, а десять сезонов — слишком длинный период для залегания между этими точками, в слове юга (в словах дашаме юге) следует видеть один месяц и ничего больше. Это значит, что Диргхатамас — это было солнце, которое старело на десятом месяце, и, передвигаясь на воздушных водах, оно и было принесено ими к их цели, то есть к океану (VII, 49, 2) — за горизонт. Упоминаемые здесь воды — это те, над которыми царит бог Варуна, или которые текут по его команде, или для которых он, как указывается, выкопал канал (VII, 49, 1–4; II, 28, 4; VII, 87, 1). Так он прорезал путь для Сурьи, который, будучи освобожден Индрой из захвата Вритрой, вознесся солнцем (I, 51, 4).
Профессор Макс Мюллер в своей работе «Вклад в науку мифологию» (т. 2) показал, что большую часть достижений Ашвинов следует разумно объяснять как связанную с убывающим солнцем. Легенда о Диргхатамасе является всего только мифическим представлением об арктическом солнце, заходящем над «широким океаном» (VII, 60, 4). Оно является видимым в течение мануша юги, или десяти месяцев, а затем снова падает в неведомые воды. Чем являлись эти воды и какова их природа, долго понималось неправильно, но дальше в соответствующем месте, в той главе, где мы будем говорить о ведических мифах, это будет разъяснено. Достаточно будет сказать здесь, что легенда о Диргхатамасе, рассмотренная выше, полностью соответствует легенде о Дашагвах, о которых говорится, что они продолжают приносить жертвы в течение десяти месяцев.
Я вынужден был несколько затянуть здесь разговор о значении слов юга и мануша юга ввиду того, что эти термины понимались слишком неправильно, несмотря на то, что строфы ясно указывают на их явное предназначение обозначать такое понятие, как «период времени»; в строфах (V, 52, 4; X, 140, 6) установлено, что «мануша юга» обозначала «человеческие века», а их ассоциация с «первой зарей» (I, 124, 2; I, 115, 2) указывает, что длительностью юги была короче года. И приводимая в текстах десятая юга окончательно подтверждает, что юга означает месяц.
