– Но хотя бы фамилию эксперта вы сможете узнать? Это случайно не тот, что с синяком?
Кажется, у лейтенанта Славы появилась возможность в лучшем случае получить синяк под вторым глазом. И просто так отказаться от предложения мне тоже нельзя, потому что они наверняка постараются в этом случае узнать о нем по своим каналам.
– Это я могу попытаться.
– Вот и договорились. Но это уже, вы же понимаете, будет стоить совершенно другую сумму. Несравненно меньшую. Может быть, вы подумаете и возьмете конверт целиком?
Я с улыбкой отрицательно покачал головой.
– Хорошо, – нехотя согласился Хозяинов с тем минимумом, которого удалось достичь. – Тогда последний вопрос. Вы знаете, кто такой Паша Гальцев?
– Да. Сталкивался.
– Можете мне найти его?
– Нет.
– Почему?
– По моим данным, он покинул город.
– А по моим, он не мог этого сделать.
Я развел руками.
– Что ж, мы договорились, – сказал Хозяинов, показывая, что аудиенция окончена. – Я с нетерпением жду результата вашей деятельности. И очень прошу поторопиться. От скорости слишком многое зависит, слишком многое поставлено на карту.
– Я постараюсь. – Я всегда был скромным.
Выходя, я посмотрел на телохранителей. Эти ребята пограмотнее охранников, что сидят у дверей. Да телохранителю и положено быть пограмотнее. Но слишком они крупные. И потому в себе излишне уверенные. Это обычно и губит таких, когда случай доводит дело до точки кипения.
Глава 15
1
«Щипачам» живется несравненно легче, чем таким крупным и серьезным «домушникам», как Паша Гальцев. У них всегда есть под рукой наличные рубли. Пусть и в чужом кармане, но тоже «под их рукой». У него же рубли были на исходе, и предстояло «скинуть» баксы. На случай скорого исчезновения из города Паша навестил свой тайник и забрал всю наличность. Захотелось сложить вместе старые сбережения и новые приобретения. За забором стройки он увидел будку туалета и зашел туда. Там пересчитал. Почти семьдесят тысяч «зелеными». Этого хватит, чтобы развеяться где угодно. Не размахивая, естественно, как последний придурок, баксами. Аккуратно и со вкусом. Главное, не нарваться бы самому на «щипача». Но он манеру их поведения знает. И сам осторожный.
Вопрос, где поменять баксы. Почти дурацкая в наше время задача. Для простого человека в этом вообще нет проблемы. Но пойти в обменный пункт Паша не мог, потому что его паспорт давно уже лежал в ментовском сейфе, а без паспорта могут возникнуть проблемы. Появляться на вещевом базаре, где чуть не на каждом киоске висит бумажка с красноречиво говорящей надписью «$», нельзя. Паша достаточно хорошо знал ребят, которые базар «контролируют». В основном это азеры, собирающие дань с других азеров и с китайцев, но они в свою очередь платят парням Хозяинова. Этих парней и самих там, к сожалению, хватает. Могут легко узнать.
Около каждого приемного пункта, как правило, вертятся «жучки», предлагающие услуги по обмену. Но там же прогуливаются и менты, которым эти «жучки» платят. Менты тоже могут узнать Пашу. Поэтому пришлось выбрать место, где легче всего при случае затеряться в толпе и выйти через один из двух выходов. Паша пошел к железнодорожным предварительным кассам.
Раньше это большое помещение целиком занимали железнодорожники. И Паша помнил еще времена, когда здесь, в каждой из множества касс, стояла по многу часов очередь. Сейчас железнодорожные кассы занимали только вестибюль с правой стороны. Небольшое помещение с левой стороны занимала касса «Аэрофлота», автобусные кассы и пункт обмена валюты. А посредине расположился магазин с идиотским для торгового заведения названием «Локомотив». Идти предстояло в левое крыло. Хотя здесь тоже был определенный риск. Кривоногая очкастая девка с крысиным лицом, которая меняла баксы чуть не прямо перед стойкой обменного пункта, была ментовским стукачом, и потому менты ее не трогали. Менты наверняка знают, что у Паши касса долларовая. Могут предположить, что он пожелает часть баксов «скинуть». И уже должны были, по логике, предупредить всех штатных и нештатных стукачей. И все же рисковать было необходимо, потому что российских денег не хватало не только на то, чтобы где-то прилично перекусить – а он уже чувствовал голод, но даже на транспорт. А Паша как раз собрался поездить по определенному автобусному маршруту, чтобы плотно «сесть на хвост» тем двум «щипачам», которых вчера вечером заприметил. Это пока виделось самым безопасным вариантом.
И Паша пошел в железнодорожные кассы.
Девка сидела на своем привычном месте. Туго набитая поясная сумка Паше понравилась, но он не «гопник». Вот если бы выследить, где эта «крыса» живет, тогда был бы другой разговор. Только сейчас не до того.
– Привет, – подсел он к «крысе».
Та посмотрела на него поверх очков спокойно и выжидающе, но молча.
– Штуку возьмешь?
– Давай.
Паша сунул ей заранее приготовленные десять сотенных бумажек. Сунуть старался незаметно, чтобы не привлекать внимания. Но «крыса» чувствовала себя здесь чуть ли не хозяйкой. Она спокойно пересчитала деньги, пару бумажек рассмотрела на просвет и только после этого расстегнула свою поясную сумочку и стала неторопливо отсчитывать рубли.
Гальцев нервничал, но вел себя спокойно. И контролировал ситуацию вокруг. За стеклянными дверями стояли два парня в синей униформе. Охранники магазина. Они внимания ни на «крысу», ни на Пашу не обращали. Ментов видно не было.
Паша деньги тоже пересчитал. И когда пересчитывал, поднял на «крысу» глаза. Глаза эти бегали растерянно. Да, так и есть, понял Паша. Стукачей предупредили. Наверняка показали даже фотографию. Сначала она не узнала его. А теперь узнала. И забеспокоилась. Просто вертится на месте, так ей хочется вскочить и побежать, предупредить.
– Все в порядке. Считаешь ты хорошо, – сказал Паша «крысе» с улыбкой. – Но тебе уже рассказали обо мне. Следовательно, ты знаешь мою репутацию. Советую посидеть спокойно минут десять и не суетиться. Иначе это тебе же дороже встанет. Если я к тебе из камеры человека пришлю, тебя менты не спасут.
«Крыса» открыла рот с гнилыми желтыми зубами, но ничего сказать не смогла. Вся ее недавняя хозяйская уверенность испарилась.
– Пока. Спасибо за услугу, – сказал Паша и даже потрепал «крысу» по плечу. И спокойно пошел к выходу. Уже за дверью он обернулся. Девка смотрела на него все так же и даже рот закрыть забыла. Но не вставала и не бежала с желанием вдохновенно поработать по любимой профессии – «стучать».
Сразу за выходом Гальцев на всякий случай заглянул в аптеку и оттуда понаблюдал. Нет, никакой суеты, никто, похоже, не увязался по его следу. Значит, пора приступать к делу. Без паспорта ему придется тяжело. Правда, можно было бы и через Лангара сработать. И даже давно следовало это сделать. Только раньше все руки не доходили. А сейчас Лангар может быть «под колпаком». С ним лучше не связываться.
А с другими парнями, кто мог бы помочь с такой простой проблемой, связываться еще опаснее. Они могут сдать его Хозяинову. О том, что Хозяинов хочет «запрячь» его в работу на себя, Паша уже слышал. Но он никогда ни на кого не хотел работать. Отдельные заказы выполнить, это пожалуйста. С Хозяиновым так не получилось бы. Конечно, он может спрятать от ментов лучше, чем кто-то другой. Но при этом ты будешь выполнять задания и не выделять ему процент с дохода, а сам получать лишь процент. Времена меняются. И менять их собираются люди типа Хозяинова. Паша же предпочитал судьбу волка-одиночки.
И свои проблемы решить надумал самостоятельно, а потому направился в сторону остановки. Но перед этим снова зашел в железнодорожные кассы, только теперь уже с противоположного входа. И купил в «Локомотиве» себе солидный кожаный бумажник. Деньги в него, чтобы не привлекать внимания посторонних, переложил в дверном тамбуре. Наживка для «щипачей» готова.
2
Я едва успел сесть в машину и вставить ключи в замок зажигания, когда в кармане зазвонил сотовый телефон. Первый звонок – это как праздник. Я с нетерпением вытащил трубку.
– Привет, майор.
– Здравствуй, майор.
– У тебя новостей нет?
– Нетелефонные.
– Тогда подъезжай. И перевари предварительно мою информацию. Мне сейчас звонили из СИЗО. Чанышевой сегодня утром стало плохо. Думали, у нее ломка, сразу не обратили внимание. Потом вызвали фельдшера. Фельдшер что-то заподозрил и отправил ее к врачу. Врач выдал диагноз. У Чанышевой нет сильного токсикоза, то есть она не конченый наркоман. Скорее всего, она чуть-чуть балуется, но больше раздувает из этого рекламу. А плохо ей стало совсем по иной причине. Она на четвертом месяце беременности. Стала бы она в этом случае убивать мужа и кормильца?
– Интересный вопрос и очень скользкий.
– Чем же он скользкий?
– А что, если она забеременела не от мужа. И очень боялась, что он об этом узнает. А ведь он ее сильно «пас», и у нее не было возможности тайно сделать аборт.
