у меня нет и уже быть не может, Миральда никого не нагуляет, я за этим внимательно прослежу, однако династию продолжать как-то же нужно? Причём продолжать её должен тот, кто сможет противостоять вам, господа. Полагаю, Максимилиан Валевский подходит для этого идеально. Я признаю его одним из пяти своих наследников.
— Одним из пяти? — нахмурился герцог Вяземский.
— У вас же у всех есть сыновья, верно? — улыбка Кималя ужасала. — Как и у генерала Хабенского. Я хочу, чтобы каждый из вас был кровно заинтересован в процветании империи, пока вы будете возиться с другими претендентами на трон.
— Я с тобой, — граф Шубный первый принял решение, и секундой спустя аналогичные слова прозвучали от графа Кузьминского и Вяземского. Проклятье! Опять меня куда-то втянули без моего ведома! Но отказываться от такого предложения? Да ни в жизнь! Максимилиан Валевский — наследник Заракской империи. Скрон бы всех побрал, но это звучит! И ради этого можно потолкаться с остальными претендентами!
Глава 14
— Просто так инициировать его не получится, нужен алтарь развития, — пояснил Кималь Саренто, когда все с интересом рассматривали когда-то мои, но теперь уже их кристаллы развития. За то, что я безвозмездно передал кристаллы, мне обещали всестороннюю поддержку в развитии Кострища, а также ещё много чего, о чём я узнаю позже. В общем, развели как последнего простачка, но сопротивляться этому возможности у меня не было. Лучше быть живым простачком, чем гордым трупом. Зато мне гарантировали, что Кострищ сможет подняться из того дна, куда его откинула ситуация с тёмными. Вернутся караваны, отстроятся заново гостиницы, разовьётся торговля с соседями. Город вновь станет жемчужиной севера центрального региона, вот только всё это произойдёт после того, как мы разделаемся с текущими проблемами. На камни огранки влиятельные маги глаз пока не положили, но я не сомневался, что это до первого ювелира. Самостоятельно обработать кристалл развития не получится. Только через ювелира, что сможет «сбросить» параметр одной из граней.
— Кстати, вы же понимаете, что в ста двадцати километрах отсюда сегодня-завтра появится ещё одно подземелье Фарафо? — спросил граф Кузьминский. Старик гарантировал мне передачу какой-то особо ценной информации древних, что поможет мне в борьбе с тёмными. Судя по тому, как закивал Кималь Саренто, оно того действительно стоило, так что мне пришлось соглашаться.
— С которым мы сейчас ничего поделать не можем, — пожал плечами граф Вяземский, словно ничего особенного не происходит. Люди всегда умирали.
— Может, имеет смысл предупредить герцога восточного региона о том, чтобы они начали экстренно людей эвакуировать? — предложил я.
— Каким же образом ты собрался это делать? — Вяземский посмотрел на меня свысока. Учитывая рост графа, это было довольно легко сделать.
— Через личного служителя, — ответил я, не вдаваясь в детали. Если присутствующие не знали о том, что существует удалённая связь, значит, оно им по мнению ректора пока и не нужно. Вот только Кималь Саренто тут же исправил эту неточность.
— Очень хорошо, что ты об этом напомнил! Максимилиан, мне нужна связь с каждым из присутствующих. Тебе же для этого нужен чабр?
— Хотите сказать, что у вас совершенно случайно с собой затесалось несколько чернильниц? — не поверил я.
— Представляешь! — ректор закопался в небольшой сумке и вытащил четыре небольших стеклянных колбы. — Этого хватит? Давай вначале сделаем связь между нами. Мне надоело, что приходится каждый раз отправлять тебе посыльных, опасаясь, что их перехватят.
— Речь идёт про удалённую связь, которую делает мастер Мерам? — старик Кузьминский на правах исследователя первым догадался, о чём идёт речь. — Откуда такая роскошь?
— Разве вы не знали? — удивился Кималь Саренто. — Максимилиан — его потенциальный ученик. Наш рунописец. Осталось дело за малым — отправить его учиться. С этим, правда, всё время какие-то проблемы возникают. То тёмные, то государственные перевороты, то турниры, то, вот, туман Фарафо нарисовался и разлом тринадцатого уровня.
— И ты молчал?! — граф Шубной явно был недоволен тем, что ему пришлось услышать о такой возможности только сейчас.
— С чего мне было рассказывать об этом раньше? — Кималь красноречиво поднял бровь. — Мы не были в одной лодке, ты постоянно вставлял мне палки в колёса, ограничивал в ресурсах, отказывал моим поставкам. С какого перепуга я должен был явиться к тебе с информацией, что один из будущих наследников является начинающим рунописцем? Или ты решил, что уже изучил вдоль и поперёк меня и моих людей?
— Тем не менее удалённая связь… Мастер Мерам всегда говорил, что её не все достойны.
— И он совершенно прав, — не стал лукавить Кималь Саренто. — Насколько я знаю, на текущий момент она существует только между Максимилианом и двумя будущими матерями его детей. Кстати, неплохое решение юноша — признать бастардов, при этом лишив их права наследования. Очень полезное это дело для развития рода. Только обязательно проверь детей на чистоту крови в Крепости. Жизнь штука забавная, никогда не знаешь, где и когда что аукнется. В этом случае нельзя доверять никому, даже своей личной служительнице.
У меня по спине холодок пробежал, а всё очарование будущих свершений безвозвратно улетучилось. Ректор знает о бастардах! Свидетелями этого разговора были всего несколько человек и среди них… Твою же Скрона душу Света мать! Та самая девушка, что пыталась меня прикончить! Обладательница «Призрака» и «Тихой поступи». Так… Кималь решил прилюдно рассказать о том, что у меня есть наследники. Зачем? Проклятье! В свете грядущей борьбы за наследство это довольно неплохой инструмент манипуляции — мне придётся тратить уйму ресурсов на то, чтобы обезопасить, в первую очередь, детей. Ректор это прекрасно понимал, потому и поведал, словно невзначай, всем о том, что я скоро стану отцом. Вот же сволочь улыбчивая! Ладно, в эту игру можно играть вдвоём. О том, что связь существует ещё у нескольких человек, говорить я, естественно, не буду. Зато могу сказать кое-что другое:
— Порой забываю, какой же вы внимательный и заботливый человек, господин ректор, — я постарался улыбнуться, но перемазанное тёмной засохшей жижей превратило улыбку в жуткую гримасу. — Подослать ко мне в дом милую девушку с камнем «Призрак» только ради того, чтобы выяснить, как я забочусь о близких мне людях — это очень ценно. Всегда думал, что у вас в
