— Но почему?
— Тебя здесь очень долго не было, Джекинс. Ты не видела моей последней Охоты.
— Ты как раз готовился к ней, когда я вернулась в Беннингтон. Что случилось? Ты же убил его, не так ли?
— Конечно. Иначе бы я сейчас не сидел с тобой, правда?
— Тогда в чем дело?
— Охотничьи судьи назвали это неэлегантным убийством. Лишь потому, что я пристрелил Жертву.
— Но ведь это не противоречит правилам?
— Конечно, нет. Все абсолютно законно. Они просто разозлились, что я прикончил его как раз перед Зданием гостеприимности прямо под носом у туристов. Несколько иностранных турбюро отказались от контрактов. А я-то тут при чем? Чего они еще ждали? Если они такие чувствительные, вообще не надо сюда ездить. Господи, разве это тайна, чем мы занимаемся в Охотничьем Мире?
— А за неэлегантное убийство существует какое-нибудь наказание?
— Нет. В Охотничьем кодексе ясно сказано, что Жертву можно убивать где угодно. Однако существуют требования стиля, а также ежегодная премия за лучшее убийство «Бойцу года» и Великая Расплата. Таких вершин мне никогда не достигнуть.
— Бедный Луэйн, — вздохнула Джекинс.
— Я ведь не шучу. Ты же ничего не знаешь про мои первые Убийства. Люди утверждали, что никогда не видели ничего лучшего. Тогда я использовал только пистолет 22-го калибра и мог стрелять обеими руками. Я укладывал свои Жертвы на месте, прежде чем они соображали, кто в них стреляет. Мне сулили самые высшие награды. Про меня писали в газетах, и телевидение тоже не обходило вниманием. А потом как будто сглазили. На тренировках я был не в худшей, чем обычно, форме. А вот в настоящих стычках меня как будто заклинивало — не мог попасть ни в голову, ни в сердце, и, черт побери, чуть сам не стал Жертвой. Вот какие у меня сейчас неприятности, Джекинс. Но дело не во мне, а в семейной чести.
— Может, на сей раз тебе повезет.
— Очень надеюсь. Я уже хотел обратиться к психиатру. Ты первая, кому я об этом рассказываю. Иногда мне кажется, что я просто старею.
— Стареешь? В тридцать четыре года? Не говори глупостей, — фыркнула Джекинс, хотя мысленно отметила, что Луэйн действительно стал понемногу сдавать.
— Я не чувствую себя старым, — продолжал Луэйн, — но…
В этот момент зазвонил телефон. Схватив трубку, Луэйн что-то выслушал, ответил: «Хорошо, Сузер», — и положил ее на рычаг. Потом быстро надел специальный жакет с внутренними карманами для оружия.
— Мне надо бежать, — сказал он Джекинс.
— А мне с тобой можно?
— Нет. Увидимся позже.
— Возьми меня с собой, Луэйн! Я так давно тут не была, и мне будет интересно посмотреть, как ты охотишься. Может, я принесу тебе счастье.
— Наоборот, — возразил Луэйн. — Присутствие женщины на Охоте — плохая примета. Когда вернусь, все тебе подробно расскажу.
И он нетерпеливо отстранил ее от двери. Джекинс никогда не видела его таким нервным. Если и это Убийство окажется таким же плохим, настроение у него совсем испортится. Мужчины все такие.
Глава 21
Луэйн встретился с Сузером в кафе Блэйка в районе городского аквариума. Тот извинился за задержку, объяснив, что Жертва, мистер Фред С. Хэррис из Саммита, штат Нью-Джерси, провозился с обедом гораздо дольше, чем предполагалось, а потом спутал все карты, отправившись в отель поспать после еды. Но потом он снова появился, свежий и выбритый жизнерадостный толстяк с тоненькими усиками, которые уже начинали седеть.
— И где он сейчас? — спросил Луэйн.
— В книжном магазине на противоположной стороне улицы. Он заглядывает туда каждый день. Хотя только один раз купил там книгу.
— Какую?
Вытащив из заднего кармана блокнот, Сузер сказал:
— Библию Охотника, издания 2091 года.
— Символично, правда? Как он вооружен?
Сузер перевернул страничку.
— У него при себе «магнум руджер редхок ДА» 44-го калибра в мексиканской кожаной кобуре под мышкой и «торус» 85-й модели, калибр 38, на бедре. К левой ноге привязан длинный охотничий нож фирмы «Боуи».
— Ничего не скажешь, ты действительно все знаешь. Может, тебе известно, какого цвета у него трусы?
Сузер полистал блокнот.
— Наверно, где-то записано.
— Это мне не нужно, — сказал Луэйн. — Как он стреляет?
— Закрывает глаза и нажимает на спусковой крючок.
— Приятно слышать, — сказал Луэйн и тут же помрачнел. — Однако иногда таким стрелкам везет.
— Только не этому парню, — возразил Сузер. — Он — настоящая ходячая смерть. Только и ждет, чтобы его пристрелили. Предлагаю план А, прямое сближение. Сразу, как он выйдет из книжного магазина, следуй за ним. Пусть он увидит тебя уже возле Ферфакса. Тогда он повернет в переулок между Софрито и Мэйн, куда выходит дверь запасного хода ресторана Шульца. Он будет думать, что там устроит тебе засаду. Но попадет в нее сам.
— Убийство обещает получиться что надо, — сказал Луэйн, обращаясь скорее к себе, чем к Сузеру.
— Все в твою пользу, — продолжал Сузер. — Прекрасный узенький переулок, свет прожектора, который ослепит его, и та маленькая неожиданность, которая будет подстерегать его возле дверей. Все рассчитано до мельчайших подробностей. Какое оружие ты собираешься использовать?
— «Уайдли», — сказал Луэйн, вытаскивая автоматический пистолет из-под мышки. — Тяжеловатый, правда. Пятьдесят одна унция, ствол шесть дюймов, и топорщится под спортивной курткой, но стреляет чертовски точно, а в обойме — четырнадцать патронов.
— А какие у тебя патроны?
— Девятимиллиметровые «винчестер магнум», я также возьму «смит-энд-вессон» 59-го калибра. Так, на всякий случай.
— Правильно, надо всегда иметь что-нибудь про запас, — согласился Сузер. — Смотри, он выходит!
Фред С. Хэррис вышел из книжного магазина и быстро зашагал по Мэйн-стрит. Выхватив из кобуры «уайдли», Луэйн сжал его в руке и выскользнул из кафе. Он почти бежал, пока не оказался в двадцати футах от Хэрриса, и лишь тогда сбавил шаг. Приятно было ощущать в руке «уайдли» — мощное, надежное оружие. Сняв пистолет с предохранителя, он загнал патрон в патронник. Хэррис как раз перед глазами. Луэйну хотелось выстрелить, но было еще рано: слишком много народу вокруг, а за выстрел в прохожего сурово наказывали.
Хэррис его заметил и тоже вытащил пистолет. Но стрелять не стал, а продолжал идти быстрым шагом, а потом побежал. Его седые волосы развевались на ветру. Он петлял, словно заяц, стараясь затеряться в толпе. Луэйн тоже бежал, чувствуя, как в висках стучит кровь, как усиленно выделяется адреналин и распространяется по всему организму, как это случается в те наиважнейшие моменты жизни, когда весь мир вокруг тебя как бы замирает и ты чувствуешь себя бессмертным.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
