3. Когда он терпит неудачу
Мужчина ищет сочувственного понимания особенно тогда, когда он терпит неудачу. Это время может быть мучительным для мужчины не столько из-за самой неудачи, сколько из-за чувства унижения, которое он испытывает. Его чувство достоинства, как никогда раньше, поставлено под сомнение в глазах мира и особенно в глазах жены. Он прежде всего стремится обеспечить и защитить свою семью. Если ему приходится понизить уровень жизни семьи, он с болью в сердце осознает, что ему придется столкнуться с унижением и дискомфортом. Жена, которая с сочувственным пониманием относится к неудачам мужа и приспосабливается к изменившимся обстоятельствам, не имеет себе равных.
Муж может до конца не оценить свою жену, пока не пройдет испытания неудачей. Его поражение становится для неё золотым шансом, ибо тогда она может показать свою истинную ценность. Когда женщина с сочувственным пониманием и силой благородного характера встречает подобные кризисы, её муж начинает боготворить её и любить, как никогда раньше. В эссе «Жена» Вашингтона Ирвинга можно найти иллюстрацию того, как жена встретила кризис мужа с ангельским совершенством. Я привожу это эссе полностью.
Жена
Мой близкий друг Лесли женился на красивой и очаровательной девушке, которая была воспитана в богатой обстановке. Правда, у неё не было наследства, но мой друг был богат и радовался возможности потакать любому её желанию, удовлетворяя изысканный вкус и капризы, которые делают женский пол таким таинственным. «Её жизнь, – говорил мой друг, – должна быть похожа на сказку».
Даже разница в их характерах производила гармоничное сочетание: он был романтиком и достаточно серьезным человеком, а она излучала жизнелюбие и радость. Я часто замечал безмолвное восхищение, с которым он смотрел на неё в компании, и оттого её радостная сила делала её ещё пленительнее. И тогда среди шумных оваций она поворачивалась к нему, словно ища его одобрения и принятия.
Когда она опиралась на его руку, её тонкая фигура прекрасно контрастировала с его высокой мужской фигурой. Влюбленный и доверительный взгляд, которым она смотрела на него, казалось, вызывал в нем волны триумфальной гордости и заботливой нежности, словно он испытывал безграничную любовь к своему очаровательному бремени именно из-за её беспомощности. Никогда раньше пара влюбленных не становилась на усыпанный цветами путь раннего и благополучного брака с более радужными перспективами блаженства.
Однако именно несчастья моего друга поставили его собственность под угрозу. Они прожили всего несколько месяцев, когда по стечению некоторых обстоятельств он потерял все свое имущество и остался почти нищим. Какое-то время он скрывал происходящее и ходил с измученным лицом и разбитым сердцем. Его жизнь превратилась в агонию и, что было труднее всего, ему приходилось сохранять улыбку в присутствии жены, ибо он не мог заставить себя сообщить ей эту душераздирающую новость.
Она, однако, проницательным взором любви видела, что с ним не все в порядке. Она заметила его изменившееся поведение, приглушенные вздохи, и её было не обмануть слабыми и вялыми попытками изобразить веселье. Она приложила все свои жизнеутверждающие силы и уговоры к тому, чтобы вернуть его к счастливому состоянию, но тем самым она вонзала стрелу ещё глубже в его душу. Чем больше он видел достоинств, ради которых можно было любить её, тем более мучительной была мысль о том, что очень скоро он сделает её несчастной.
Немного времени спустя, думал он, улыбка исчезнет с её лица, песня растает на её устах, а печаль погасит искры в глазах. Счастливое сердце, которое теперь легко бьется в груди, отяжелеет под грузом несчастий и забот, как это случилось с ним. Наконец однажды он пришел ко мне и рассказал всю ситуацию тоном глубочайшего несчастья.
Выслушав его, я спросил:
– Твоя жена знает об этом?
Он разразился слезами.
– Ради Бога, – вскричал он, – если ты жалеешь меня, не упоминай о жене, мысли о ней буквально сводят меня с ума.
– Но почему нет? – спросил я. – Она должна узнать об этом рано или поздно. Ты не сможешь сохранить это в тайне от неё. Слухи могут дойти до неё и испугать её намного сильнее, чем если бы ты сам поделился с ней случившимся, ибо сострадание любимых способно смягчить самые страшные вещи. Кроме того, ты лишаешь себя её утешения, и не только этого, ты также ставишь под удар единственную связь, которая соединяет ваши сердца, – полное единение мыслей и чувств. Очень скоро она поймет, что тебя гложет какая-то тайна, а истинная любовь не терпит никакой скрытности. Она почувствует себя ущемленной и огорчится хотя бы потому, что от неё скрыты печали того, кого она любит.
– О мой друг! Подумай, какой удар я нанесу будущим перспективам, самой её душе, сказав, что её муж теперь нищий, что ей придется отказаться от всяческих удобств в своей жизни, удовольствий общества, уйти со мной в нужду и безвестность! Сказать ей, что я увел её от жизни, где она могла бы продолжать сиять и радовать глаз окружающих, восхищать сердца людей! Как она сможет жить в бедности? Она выросла в богатстве и изобилии. Как она воспримет безвестность? Она была идолом общества. О, эта новость разобьет её сердце! Она разобьет её сердце! Набравшись терпения, я, наконец, убедил Лесли отправиться домой и рассказать эту печальную историю жене. На следующее утро я с нетерпением ожидал результатов. Расспросив его, я выяснил, что он раскрыл жене свою тайну.
– Как она отнеслась к этому?
– Как ангел! Казалось, она почувствовала облегчение, потому что бросилась мне на шею и спросила, по этой ли причине я в последнее время выглядел таким несчастным. Но бедная девочка! – добавил он. – Она не понимает, какие изменения мы Должны пережить в связи с этим. Она представляет нищету абстрактно, она читала о бедности только в поэзии, где нищета связана с темой любви. Пока она не чувствует никакой нужды, она не испытывает недостатка в привычных удобствах или изяществе. Когда мы столкнемся с конкретным опытом отвратительной бедности, с её нуждой и унижением, тогда начнутся настоящие испытания.
Через несколько дней он зашел ко мне вечером. Он продал свой дом и купил небольшой домик в пригороде, в нескольких милях от города. Весь день он был занят перевозкой мебели. В новом доме требовалось немного вещей, да и те были скромными.
Теперь он возвращался домой, где жена весь день занималась обустройством. Я сильно заинтересовался тем, как идут дела в этой семейной истории, и поскольку уже был вечер, я вызвался проводить его до дому. Мой друг устал от забот дня, и когда мы шли, он опять впал в мрачные раздумья.
– Бедная Мэри! – наконец сказал он с глубоким вздохом.
– А что такое? – спросил я. – С ней что-нибудь случилось?
– Что! – сказал он, бросив на меня нетерпеливый взгляд. – Разве это не трагедия, попасть в презренное состояние, переехать в этот жалкий дом, быть вынужденным тяжко трудиться в этом ужасном окружении?
– Так значит, она ропщет на изменения?
– Ропщет! Она вся сияет радостью и добрым юмором. Мне кажется, она пребывает в более счастливом состоянии, чем когда-либо раньше. Она проявляет любовь, нежность и умиротворение!
– Удивительная девушка! – воскликнул я. – Ты называешь себя бедным, мой друг, но ты никогда раньше не был так богат, ибо никогда раньше ты не знал таких безграничных сокровищ, коими ты обладаешь в этой женщине.
– Да, мой друг, и если наш первый день в этом доме закончится благополучно, я думаю, я успокоюсь. Но это действительно первый день испытаний. Она переехала в скромное жилище, она работала весь день, устраивая жалкое имущество. Она впервые познала усталость домашнего труда. Она впервые смотрит вокруг себя на дом, в котором отсутствует элегантность и почти нет удобств. И теперь она, должно быть, сидит усталая, измученная и в плохом настроении, размышляя о печальных перспективах будущей жизни в нищете.
В этой картине была большая доля вероятности, и я не мог возражать другу, и потому дальше мы шли молча. Свернув с главной дороги на узкую аллею, с обеих сторон которой густо росли лесные деревья, создавая атмосферу уединения, мы подошли к дому. Он был достаточно скромный, приятного деревенского вида. Одна сторона дома была увита дикой лозой, и я увидел несколько горшочков с цветами, со вкусом поставленных у дверей и на газоне перед домом.
Маленькая калитка открыла нам доступ к извилистой дорожке, которая привела к кустам у дверей. Когда мы подошли к дому, мы услышали звуки музыки. Лесли схватил меня за руку. Мы остановились и прислушались. Это был голос Мэри, которая пела с трогательной простотой, которую её муж особенно в ней любил. Я почувствовал, как рука Лесли дрожит в моей руке. Он ступил вперед, чтобы лучше слышать, и под его ногами хрустнул гравий.
