Все было прекрасно.
Все мелкие сомнения снова были отброшены далеко и, надеюсь, надолго.
На следующий день коллеги прокомментировали мое хорошее настроение, и не только потому, что за день до этого я была в нехарактерно ужасном расположении духа, а потому, что я действительно была в отличном настроении.
- Если бы я не знал ее, то решил бы, что она занималась сексом, - выдал Ронан, встав рядом со мной возле стола.
К счастью, мои удивленные глаза были приписаны тому факту, что Ронан совершил свой прокол прямо перед студентом, от которого теперь пытался отшутиться.
- Забавно, - прошипела я в Ронану, когда студент ушел.
- В самом деле, так оно и было, - усмехнулся позади нас Энгус.
- Ты, - я указала на него, - весьма посредственный начальник.
Он громко засмеялся.
- Ну, Лив. Ты ведешь себя так, словно все вокруг пукают розами и писают шампанским. Что происходит?
Я быстро моргнула, потрясенная впечатлением, которое произвела на него, и сделала, как я надеялась, лицо «какого хрена?».
- Пукают и писают чем? - Я посмотрела на свою коллегу Джил. - Ты слышала?
Она пожала плечами, улыбаясь:
- Он прав. Ты каждому студенту с самого утра желаешь очумительно прекрасного дня.
- Ну и что? Я просто вежливая.
- Я просто говорю... - Ронан осторожно посмотрел на меня. - Вчера ты была в ужасном настроении, а сегодня в чересчур приподнятом.
Психанув, я отвернулась и положила подбородок на ладони.
- В понедельник вечером я повздорила с другом, - солгала я, но пытаясь сохранить свою историю максимально ближе к истине. - Мы исчерпали инцидент. Теперь я нахожусь в хорошем расположении духа.
- Мда, это было самое чертовски скучное объяснение, - дразня, поддел меня Энгус. - Ты библиотекарь, Лив. Ты окружена книгами и материалами, чтобы сплести отличную историю. Но при этом придерживаться истины.
И выразил досаду:
- Неужели я тебя ничему не научил?
Я мило улыбнулась:
- Я усиленно учусь, как стать королевой драмы.
- Ну, это уже что-то, полагаю. Я пошел в офис, где через пять минут привлекательный незнакомец, ужасно похожий на Райана Гослинга, прикует меня к столу и будет делать абсолютно неприличные и греховные вещи со мной в течение следующих двух часов, - Энгус выгнул бровь, обращаясь ко мне. - Это звучит гораздо лучше, чем «я иду писать месячный отчет».
Я засмеялась:
- Усекла, - я тяжело вздохнула с покаянием. - Ну, если тебе так необходимо знать, в понедельник вечером у меня был дикий, удивительный секс с этим парнем, но произошла кое-какая хрень, вследствие чего у меня испортилось настроение. Но он удивил меня, появившись прошлым вечером у меня в квартире, где у нас случился горячий, дикий, животный секс. А потом мы, прижавшись друг к другу, сели смотреть кино. Отсюда мое хорошее настроение сегодня.
Все трое недоверчиво посмотрели на меня, а затем Энгус скривился:
- Моя история с Райаном Гослингом был намного лучше.
Я улыбнулась и повернулась обслужить подошедшего к столу студента. Нейт и мой секрет все еще остались... э-э, прелестным секретом.
И позже в тот день, я все еще находилась в потрясающем настроении и была более, чем рада встретить отца, ожидающего меня, возле моего дома с пакетом в руке. Как только я подошла к нему, он нагнулся своим крупным телом так, чтобы запечатлеть на моей щеке поцелуй.
- Привет, малышка. Надеюсь, ты не возражаешь, - он поднял мешок, - я снова принес еду. Подумал, что могу приготовить тебе ужин.
Я отперла дверь и впустила нас вовнутрь.
- Конечно, я не против. Так здорово встретиться с тобой.
Оказавшись внутри, папа немедленно приступил к готовке, и вскоре моя квартира запахла домом. Как в старые добрые времена, мы вместе нарезали овощи, а я перемешивала соус, пока папа варил пасту. Вероятно, вы считаете, что особых умений варить пасту не требуется, но это не так. Абсолютно. Спросите моего папу.
Во время приготовления мы болтали по пустякам. Папа рассказал мне о новом контракте, который он снова подписал с компанией Брэдена, в то время как я рассказала ему о носке, который я нашла в возвращенной на прошлой неделе книге, а вторая его пара обнаружилась в понедельник в резервном отделе. Носки были грязные.
Так странно. Сначала было дико, а потом стало просто странно.
Энгус выдвинул теорию, что у нас завелся сумасшедший фанат Гарри Поттера, и этот человек каким-то образом перепутал работников библиотеки с порабощенными домашними эльфами, и думал, что подкладывая нам носки, совершает гуманитарный акт. Мне показалось это отличной теорией. Лучше, чем моя теория о том, что незрелые первокурсники прятали повсюду свои грязные носки и надрывали животы от смеха, снимая меня на камеру, чтобы потом выставить видео на YouTube.
Мы ели, сидя на стульях возле стойки, и я чудесно провела время, просто отдыхая с папой, как вдруг наша беседа приняла более серьезный оборот.
- В последнее время от тебя было мало вестей.
Он посмотрел на меня серьезным и пытливым взглядом.
Я пожала плечами, чувствуя себя виноватой, что скрываю свою интрижку с Нейтом от отца.
- Я просто была занята.
- Знаешь, что Джосс и Брэден уже вернулись из медового месяца?
Очередной укол вины.
«Замечательно».
- Нет, не знаю.
Я накрутила пасту на вилку.
Я не знала, потому что потерялась в своем эгоистичном мире секса с Нейтом Сойером, наплевав на весь окружающий мир.
«Пора остановиться».
- Надо позвонить Джосс.
- Это... отсутствие... из-за Ди? - Папа посмотрел мне в глаза в поиске ответов. - Потому что мне кажется нам стоит поговорить об этом. Обо мне и Ди, я имею в виду.
От его выражения лица, от его слов у меня перехватило дыхание. Я почувствовала, как учащается мой пульс. Пот покрыл ладони, когда я дрожащим голосом выдохнула:
- Ты... ты собираешься просить ее выйти за тебя замуж?
Папа нахмурился и слегка покачал головой:
- Нет, малышка. Нет. Хотя по тому, как поменялся цвет твоего лица, могу судить, что это плохая мысль.
- Нет, - поспешила я заверить его. - Папа, мне нравится Ди. Я не знаю ее так же хорошо, как ты, но то, что знаю - мне нравится.
Он недоверчиво изучал меня.
- Тогда почему ты выглядишь нездоровой от одной мысли о нашей с ней свадьбе?
Гоняя еду по тарелке, я пожала плечами:
- Это глупо. Незрело. Я просто… Все еще думаю… Что ты принадлежишь маме.
Папина вилка со звоном упала на тарелку, и его огромная рука накрыла мою, заставив поднять мой взгляд на него. Его глаза блестели от волнения, когда он сказал мне низким, густым голосом:
