Ну что ж… возможно, и это тоже к лучшему. А вот с остальной гоп-компанией так вряд ли получится. Алисе я дал шанс. Воспользуется она им или нет, оставалось только гадать. Но даже если и нет, все было прозрачно, как хрусталь. Четыре выговора за полтора года работы. На статью набегало с избытком. А вот с Лисицыным все выходило намного сложнее. Я знал семь способов уволить сотрудника по инициативе работодателя, и ни один из них не годился. Оставалась только экзотическая утрата доверия, но для этого надо было схватить за руку. Чтобы финансовый директор — да кристально чист? Нет, ну бывает, конечно, но, скорее, просто никто не поймал с поличным.
В моем случае мог сработать метод выращивания крысобоя. Это когда в бочку сажают десяток крыс и не дают им жрать. В итоге остается только одна, которую выпускают на волю — и она начинает убивать и поедать своих сородичей. Кого можно натравить на финика? Того, кто кровно заинтересован в его уничтожении. Кирванну.
На стоянке я по привычке огляделся. Голубого фольца не было. Да и понятно. Учитывая, сколько его хозяйка выпила накануне. Приедет на такси или на метро. Или вообще не появится. Может, и ее за прогул уволить?
Я уже потянулся выключить радио, но рука остановилась на полпути. Словно мироздание решило пошутить. Зло пошутить. Или наоборот — подать какой-то знак?
Это была та самая мелодия, под которую мы вчера танцевали с Надей. Я не знал ни названия, ни исполнителя, но какая разница? Светлая, грустная, похожая на шум ночного дождя за окном.
«От тебя пахнет дождем», — сказал я ей.
Она пришла ко мне тогда и принесла с собой запах влажной летней ночи. Мокрой травы, спелой земляники, сосновой смолы…
Голос диджея наложился на последние аккорды, я резко повернул ключ зажигания и вышел из машины.
Все, хватит страдалищ.
Прошел по коридору первого этажа, поднялся пешком по лестнице — лишь бы обойти стороной перевозки. А ведь раньше постоянно ходил мимо — надо или не надо, неважно. Лены еще не было, сам сделал себе кофе. Большой двойной. В этот момент вошел Слава, буркнул не глядя: «доброе утро», закрыл дверь кабинета.
Как оплеуха. Уже знаешь, да?
Наверно, он был единственным человеком в «Логисе», чье мнение для меня что-то значило. Кроме, Нади, конечно.
Сел за стол, включил компьютер, уставился на монитор, двадцать раз читая одну и ту же строчку и не понимая смысла. Дождался, когда придет Лена, попросил вызвать Киру.
Выслушав меня, та рассмеялась.
— Дозрел, Денис? Давно надо было. Я все отмашки ждала. Ты только определись, чего именно хочешь: просто выкинуть его отсюда или закопать. Алгоритм будет разный. Если ткнуть носом в лужу, чтобы поджал хвост и утек сам, это одно. Если выгнать с волчьим билетом, скорее всего, понадобится сторонний аудит, а это долго и нервно. И может за собой потащить всякие нехорошести. Например, камеральную проверку внеплановую из налоговой.
— Кира, тебе нужна его должность? — я посмотрел на нее пристально. — Ну вот и действуй. Считай, я дал карт-бланш. Чем быстрее его здесь не будет, тем лучше. Но без фанатизма. Все поняла? Ну и отлично. Заодно главбуха поищи. Такого, чтобы у нас была любовь, дружба и жвачка. У нас у всех.
— Есть, товарищ подполковник, — она положила на макушку левую руку и правой отдала честь. — Разрешите идти?
Я сидел и не мог ни на чем сосредоточиться. Кто-то приходил, кто-то звонил — все пробегало огородами. И стало ясно, что не смогу работать, пока не увижу ее. Зачем? Да кто бы знал.
И вдруг на пустом месте сердце выдало дробь. Что-то должно было случиться. У собак бывает, что ни с того ни с сего шерсть на загривке встает дыбом, словно видят что-то недоступное человеческому глазу. Чуют. Так я иногда за несколько секунд знал: сейчас сработает система. Как будто считывал сигнал извне.
Встал, вышел в приемную. И едва не столкнулся с Надей. Отвела взгляд, шагнула к двери, но я стоял у нее на пути.
— Денис Аркадьевич, Надежда Васильевна заявление принесла, — наябедничала Лена и протянула мне листок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Кто бы сомневался.
«Прошу уволить по собственному желанию…»
— Ко мне зайди…те, — я открыл перед Надей дверь кабинета.
=55
Часа в два Славка привез меня к дому.
— Сама дойдешь?
Он сидел вполоборота, облокотившись о руль, лицо в тени.
— Послушай… — я, конечно, была здорово пьяная, язык заплетался, но голова, как ни странно, соображала вполне ясно. Видимо, весь алкоголь выпили тараканы и легли спать. — Насчет архивных файлов…
— Надька, ну тебе делать нехрен, что ли? — поморщился он. — Решила все корабли разом спалить?
— Подожди. Помнишь, ты летом тогда спросил, не жалею ли я, что у нас ничего не вышло? А ты — не жалеешь?
— Зачем тебе это?
— Ну уж точно не для того, чтобы в постель затащить с горя, — я с досадой треснула себя кулаком по колену. — Я не настолько ку-ку, отшить одного мужика по причине его женатости, чтобы тут же переспать с другим, не менее женатым.
— Даже если б и захотела, не получилось бы. Нет, Надя, я — не жалею. Давай я тебе скажу открытым текстом, и больше мы к этому возвращаться не будем, идет?
— Говори, — кивнула я.
— У нас с тобой был шанс, но ничего не вышло. Я выбрал Марину и ни разу об этом не пожалел. Но ты для меня всегда будешь значить очень много. Ты — часть моей жизни. Достаточно важная часть. Да, иногда я вспоминаю что-то из прошлого. Как сегодня, когда ты пела. Но это абсолютно неважно. Понимаешь? — я снова кивнула. — Ну и отлично. Пойдем, я тебя хотя бы до лифта доведу.
Дома я рухнула в постель, едва раздевшись, даже не смыв макияж. И в ту же секунду зазвонил будильник. Был огромный соблазн забить на все и остаться дома. Но каким-то нечеловеческим усилием все-таки удалось выковырять себя из-под одеяла. Стоило поехать на работу хотя бы уже для того, чтобы написать заявление об уходе.
Добравшись на такси, я вошла в офис, когда до начала рабочего дня оставалось полчаса. В отделе никого не было. Ну еще бы — после вчерашнего-то!
Выпив кофе, я взяла лист бумаги из принтера. Кому, от кого и короткая строчка: прошу уволить по собственному желанию. Сегодня — восемнадцатого сентября. Число, подпись.
Ручка покатилась по столу, упала на пол. Я наклонилась за ней, закружилась голова. Села на пол, прислонившись к дверце шкафа, и провалилась то ли в дремоту, то ли в полуобморок. В чувство привел громкий разговор в спейсе. Из-за шкафа меня не было видно, я хотела встать, но ехидный голос Эли заставил замереть на месте.
— Лисочка, а где это ты ночевала, а? Морда мятая, кофточка вчерашняя.
— Не твое дело! — зло буркнула Алиса.
Стук каблуков, скрежет отодвинутого стула.
— Девки, а она не Лактионова трахнула часом? — фыркнула Вика. — Вчера висла на нем, а потом следом побежала, когда ушел.
— Видать, у него на нее не встало, — хихикнула Алена. — Поэтому и злая такая.
— Заткнись, ты, корова!
— Да ну! — рассмеялась Эля. — Лактионов вчера весь вечер на Хромову пялился, пока та не свалила. А уж когда пела… Нет, я вам давно говорила, он точно на нее запал.
— Хромова?! — голос Алисы взвился выше кукурузины Лахта-центра. — Я вчера зашла за сумкой, а Хромовой вашей Лисицын здесь вставлял по самые гланды. С распахнутой дверью.
Я встала, одернула юбку и вышла в спейс. Алиса застыла на месте, глупо приоткрыв рот. Остальные тоже молчали, затаив дыхание. Подойдя к ней вплотную, я улыбнулась, как будто внезапно получила квартальную премию. Ну вот просто ослепительно, на все тридцать два зуба. Схватила ее за прядь волос, которые не мешало бы помыть, захлестнула под горло, затянула вокруг.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Надя! — испуганно вскрикнула Светка.
— Захлопни свою поганую пасть, сучка! — сказала тихо, глядя в Алисины вытаращенные глаза и продолжая улыбаться. — Пока я тебе язык не оторвала и не заставила проглотить.
Отпустив ее, я зашла к себе, взяла заявление и направилась к двери — в гробовой тишине. В приемной положила листок на Ленкин стол и хотела тут же уйти, но из кабинета вышел Денис. Похоже, вселенная решила надо мной всласть поиздеваться.
