Эйджен что-то рассказывает мужчине, но я уже не слушаю, так как одна из красоток появляется на горизонте как-то уж слишком быстро. У нее в руках серебряная посудина с водой. Сразу же за ней выскакивает, и сестра с полотенцем.
Подходят к Эйджену и кланяются.
— Ваше Высочество, не хотите ли омыть руки перед едой?
Разумеется, Эйджен рад подобному предложению, а я нет!
Ну чего ты пялишься, а? Мужчин не видела, что ли? А этот — мой!
Брюнетка опасливо косится на меня. Еще бы! Рычу я очень пугающе. Эйджен, кстати, тоже удивлен. А зря. Мог бы догадаться, какая будет с моей стороны реакция на его флирт. Но нет. Он, похоже, не знаком с женской ревностью, или наоборот — слишком часто сталкивался, чтобы обращать внимание на такую мелочь.
— Не бойся, она не тронет. Ксен очень добрая кошка и не кусается.
Зря ты так в этом уверен, мой милый. Очень даже кусаюсь. Особенно когда на тебя смотрят, как на главное блюдо стола. Она ж тебя съесть готова взглядом. Мне это категорически не нравится.
Все-таки я ее напугала, ставит свой тазик перед принцем, а сама тихонечко пятится назад, подальше от меня. Правильно делает.
Пока мой грязный с дороги дракончик умывается, к нему подбирается блондинка, в отличие от сестры, не обращая на меня особого внимания. Ишь ты — какая храбрая! А если так?
Я демонстративно зеваю, открывая большую пасть и выставляя на обозрение все свои острые зубки. Ха! Побледнела! То то же. Вот и держись подальше от Эйджена, тогда и меня можно не опасаться.
— Какая-то она у вас агрессивная, — произносит блондинка, подавая полотенце, чтобы гость вытерся после умывания. Это ты про меня? Я же еще ничего не сделала. — Может, ее лучше в сарай отправить, или на цепь?
Что?! Вот гадина! Тебя бы саму в сарай! Встаю и делаю потягушки, выгибая спину. Еще ближе подбираюсь к принцу кладу на его колено одну лапу, показывая всем, что он мой. И только мой!
Девушки, в общем, не выдерживают прессинга и сбегают.
Пока хозяин дома отвлекается на то, чтобы отдать распоряжения, принц поворачивается ко мне и смотрит укоризненно. Словно спрашивая: чего творишь?
Отворачиваюсь. Сам должен понимать, что мне такое не может нравиться.
— Ксен, не глупи. Отдыхай. И прекрати пугать девчонок, — шепчет на ухо. Потом чешет за ним.
Ну-ну, если их не пугать, они тут такое устроят, сам-то уверен, что хочешь?
Они снова о чем-то говорят с Шарделаном, и я уже собираюсь начать прислушиваться, когда снова появляются люди. Они несут еду. Много еды. От запахов едет крыша. Явно все приготовлено без химии и добавок. Скорее всего, на открытом огне, судя по аромату дыма. Шашлык! Настоящий, мясной! Это вам не голубица с сусликами и не грибы. Нечто большое и жутко вкусное.
Только как мне есть? Мои манеры в кошачьем теле оставляют желать лучшего. Я ведь не могу интеллигентно резать ножичком пищу, а потом вилочкой укладывать в пасть маленькими кусочками. Я хочу сразу заглотить половину той аппетитной тушки на блюде. И вряд ли меня что-то может остановить.
И все же терплю, а когда стол оказывается полон, за него усаживаются женщины: жена хозяина и обе швабры.
Приукрасились, похоже. Смотрю, одежду выбрали более нарядную, да краски нанесли на лица. Сидят, стреляют в моего дракона, снайперши.
— А что, ваша кошка со стола будет есть?
Я ее ненавижу. Понимаю, что это нелепо, что она права, но все равно ненавижу за вопрос.
Эйджен переводит взгляд на меня. Ему, видимо, тоже не приходило в голову. Хмурится. Не хочет обидеть меня, но и перед хозяевами неудобно.
Решаю пощадить его. Сама спрыгиваю на пол и жду, мол, давай поем тут.
Он гладит меня по холке, берет большое блюдо и накладывает в него всяких вкусностей.
— Мы весь день в дороге, ничего не ели, — объясняет им мой поистине зверский аппетит. Ставит на пол тарелку, и я набрасываюсь на мясо. Ну как набрасываюсь, ем жадно, но не так, чтобы опозорить принца.
— А разве дикие кошки не питаются тем, что могут поймать в лесу? — спрашивает одна из дочерей, и у меня ком встает в горле. Вспоминаю опять этот гадкий вкус сырой птицы во рту. Вот точно швабра! Зачем человеку портить аппетит?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мы старались преодолеть как можно больше расстояния, поэтому было не до охоты. Хорошо, что на ваше поселение набрели.
Молодец Эйджен. Выкрутился, не объясняя, отчего я так люблю жареное мясо.
Они о чем-то там беседуют между собой, но я дальше уже не разбираю. У меня, как говорится, аж за ушами хрустит.
Как же это вкусно!
Однако их разговор заходит куда-то не туда. Стоило оставить моего принца без внимания, как его уже пытаются сосватать. Понимаю, о чем речь, когда наедаюсь от пуза и запрыгиваю обратно на диван, чтобы вдоволь вылизать шерстку, убирая остатки пищи.
— …мои девочки единственные драконицы твоего возраста во всей Империи. Выбирай любую, и ваш род не прервется, а станет еще влиятельнее!
Так и замираю, высунув язык и не донеся до него лапу.
И Эйджен молчит, не отвечает — задумался всерьёз.
Эй! Принц! А ну скажи им что ты уже занят!
Глава 40
Эйджен
Глупая маленькая кошечка! Разве могу я смотреть на других женщин после того, что пережил с ней во время третьего испытания? Уже тогда я начал понимать, что люблю Ксению со всеми ее странностями и чудачествами, и с тайнами, и с… в общем, люблю всю!
Мне даже Астра сейчас кажется обычной и неинтересной, ей не сравниться с моей девочкой.
Я готов мчаться к Оракулу, ради того только, чтобы самому отделаться от ненавистных брачных уз, да Ксюшу избавить, во-первых, от ошейника, держащего взаперти ее человеческую сущность, во-вторых, от необходимости скрывать самое главное — кто она?
А на этих двух сестер, что сразу же начали строить мне глазки, чем, видимо и вызвали гнев Ксении, я смотрю просто с любопытством. Я никогда не видел молодых дракониц, и мне жутко интересно: они чем-то отличаются от обычных женщин или от более старших представительниц нашей расы?
Зачем ревновать?
Не понимает, глупышка, что предложение их отца мне не интересно. До встречи с Астрой я еще искал возможность жениться на драконице, но потом все завертелось, закружилось и сейчас меня никаким образом не заставить повторно вступить в брак без любви.
Только сказать это прямо Шарделану — обидеть хозяина, который был к нам столь добр. Тем более за столом присутствуют и его жена, и те самые дочери, о которых идет речь. Нет уж, чуть позже, когда останемся одни, скажу ему все прямо. А может, он и сам поймет по моему поведению, что предложение не заинтересовало.
Однако Ксюша устраивает истерику. На мой взгляд, на пустом месте.
Злобно смотрит то на меня, то на девушек. Скалится. Пугает хозяев.
— Ксен, да хватит уже, — терплю ее за холку, вспоминая, как ей прежде нравилось. Она добрела и мурчала. Но сейчас не срабатывает. Дергается в сторону. И будто чего-то ждет.
Но чего? Ума не приложу. Сказать не может, а до меня не доходит.
— Ревнивая у вас однако кошка, — вставляет одна из хозяйских дочек. Светленькая. — Вы бы ее держали в подчинении, не то решит еще покусать добрых граждан.
Качаю головой — глупая. Не понимает, что несет.
— Ксен не кусает людей, — заявляю категорично, без сомнений. Мне в ответ улыбаются. Вот. Нужно просто людям объяснить. Но Ксюша рычит и вдруг бросается на беленькую девушку, опрокидывая ее вместе со стулом назад и щелкая мощной зубастой челюстью прямо в сантиметре от девичьего носа.
