Уриил вспомнил последнюю атаку на быстро отступающую линию обороны, в сознании замелькали образы убитых — его будущие ночные кошмары.
— Не могу сказать точно. Может, гвардеец, которому разнесло голову рядом со мной во время последней атаки на окопы перед Диакрийским мостом? Или огненный воин, которого я располовинил, когда он спрыгнул с разбитой «Каракатицы»?
Клозель понимающе кивнул.
— Битвы наподобие этой сливаются в сплошной кровавый ужас. Это война в своих самых страшных и нечеловеческих проявлениях, когда искусство воина значит меньше, чем то, где он стоит в то время, как падает снаряд.
— Я создан для битвы, капеллан. Каждый мой мускул, каждый орган создан Повелителем Человечества для того, чтобы вести войну, самую жестокую, какую можно представить, но эта ежедневная резня без пощады чужда мне. Мы не должны быть здесь, но мы не можем покинуть людей, отдающих жизни, чтобы защитить это место.
— Загляни в Кодекс Астартес, и найдешь ответ, — посоветовал Клозель. — Мы, Астартес, хороши в молниеносных атаках, ударах ножом в сердце и в решительных беспроигрышных действиях, но не в такой затянувшейся бойне. Если мы покинем Ольцетин, он практически обречен, но разве наши силы не нашли бы лучшее применение где-то еще?
— Мы должны сделать что-то, чтобы лучше проявить себя в этой войне, но я не знаю, как, — признался Уриил. — Все, что я знаю, — это то, что мне не хочется остаться и умереть здесь, где жизнь героя может оборвать какая-то случайность. Это для меня сущее проклятие.
— Верно, — согласился Клозель. — Каждый космодесантник надеется на почетную смерть в бою, такую, чтобы летописцы ордена прославили ее в веках. Смерть как таковая нас не страшит, но встретить ее без чести по-настоящему ужасно.
— Тогда что ты предлагаешь?
— Тебе судить, как мы сражаемся, а не мне, но что-то подсказывает, что у тебя уже есть план, верно?
Уриил кивнул.
— Пока только наметки, но нашим союзникам они не понравятся.
— Нам не важно, что им там нравится, что — нет. Ты капитан космодесантников, и решение о том, как лучше оборонять Ольцетин и Павонис, — за тобой.
— Знаю, — сказал Уриил.
Уриил и Клозель вышли на самую широкую часть моста Императора, на тот момент служившую эвакопунктом для раненых солдат Империума. Уриил никак не мог свыкнуться с тем, сколько крови проливала Имперская Гвардия. Бесконечные ряды мешков с трупами, покрытых брезентом, ждали вывоза, длинные палатки были наполнены кричащими людьми и измученными врачами, делающими все, чтобы количество павших росло не так быстро.
После боя потери космодесантников обычно можно было пересчитать по пальцам одной руки, но гвардейцы гибли тысячами. Резня такого масштаба ужасала Уриила, вновь и вновь напоминая ему об отваге и чести смертных солдат, встающих на врага с обычной винтовкой в руках.
Полковник Лоик и капитан Гербер были уже здесь, и два воина Астартес подошли к ним, когда они склонились над импровизированными картами, нарисованными мелом на стене разрушенного здания.
Двое военных обернулись на звук тяжелых шагов, и Уриила поразило, как люди изменились за прошедшие дни. Они с Клозелем все еще были в отличной форме, но на смертных напряжение битвы сказалось очень заметно. Оба были совершенно измучены и явно недосыпали. Лоик похудел и теперь выглядел как солдат, а не как адепт, изображающий из себя солдата.
Уриил видел Гербера до первой атаки буквально мельком, но серьезность офицера и его харизма произвели на него сильное впечатление. Оба офицера были всецело преданы своим отрядам, и Уриил гордился, что ведет их в битву.
— Уриил, капеллан Клозель, — поприветствовал Лоик, — рад снова вас видеть.
Уриил коротко поклонился в ответ и обратился к капитану Герберу:
— Есть вести от других соединений?
Гербер кивнул, рассеянно потирая свежий шрам на шее.
— Да, но отрывочные, последним данным уже несколько часов, и непонятно, насколько они устарели. Капитан Лузейн рапортует, что «Знамя» держит Йотусбург под контролем и что его силы готовы выступать.
— Отлично, — сказал Уриил, обрадованный хорошими новостями. — А что магос Ваал? Она утверждала, что отправит запасы боеприпасов и оружия через три дня, и этот срок давно прошел.
Лоик заметно смутился и пожал плечами.
— Она сказала, что они еще не готовы, там что-то с духами машин кузнечных ангаров, либо вмешалось еретическое колдовство тау, я точно не знаю.
— Нам нужны эти боеприпасы, причем немедленно! — отрезал Уриил. Он глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. — Что, Ваал не понимает, что если она не доставит нам все это, мы можем потерять этот мир?
— Сдается мне, Адептус Механикус считают, что оскорбить духов машин куда страшнее. Не сомневайтесь, Уриил, я более чем твердо высказался о наших нуждах.
— Расскажите мне, что там с «Мечом», — сказал Уриил, кивая на карту. — Скажите, что лорд Уинтерборн справляется лучше, чем мы.
Гербер показал острием меча на одну из карт.
— Лорд Уинтерборн и солдаты «Меча» в настоящий момент бьются в холмах Оусен. Они задержали тау, но те пытаются прорваться.
— Леарх сильно рисковал, обращаясь по воксу из-за линии врага, — заметил Уриил.
— Он хорошо сделал. Предупреждение пришло как раз вовремя, — возразил Гербер. — Благодаря ему нашим флангам пока ничего не угрожает.
— Ну, это уже что-то, — сказал Уриил, разглядывая карту Ольцетина, которую изучали офицеры. — А теперь займемся нашей ситуацией.
— Разумеется. Мы с капитаном Гербером разработали план, похоже, вполне осуществимый.
— Расскажите, — попросил Уриил.
— Конечно. Мы полагаем, что если переведем сюда людей с бастиона Императора, то сможем удерживать Диакрийский мост еще по меньшей мере неделю.
— Это возможно, — допустил Уриил. — А потом что?
— А потом мы придумаем какой-нибудь другой способ загнать их в тупик, — вставил Гербер. — У вас есть идея получше?
Уриил решил, что не стоит терять силы и время, чтобы смягчить удар.
— Мы не будем никого никуда переводить, — сообщил он. — Бастионы укрепим и каждый второй мост разрушим. Если мы попытаемся удержать южный мост, то у нас не выйдет, и фланг падет. Тау знают, что другие мосты — ключ к обороне Ольцетина. Честно говоря, нам надо было их разрушить, как только начался бой.
— Разрушить мосты? — переспросил Лоик. — Но им уже много веков. Мы не можем!
— Решение уже принято, полковник. Я здесь не для того, чтобы обсуждать это, просто сообщаю вам о вашей новой задаче. Мы не можем продолжать бой вот так. Либо сделаем это сейчас, либо нам конец.
— Но если у нас будет еще неделя, кто знает, как все обернется, — запротестовал Лоик.
— Ультрамарины не воюют по принципу «как получится», — вмешался Клозель. — Только уверенность. Если будем продолжать подобным образом, проиграем, а этого нельзя допустить.
— Конечно нет, — сказал Лоик, — но должен быть другой способ!
— Его не существует, — проговорил Уриил тоном, не подразумевающим возражений.
Гербер посмотрел на нарисованную мелом карту и кивнул:
— Честь удовлетворена, Адрен, и мы пролили за город достаточно крови. Пришло время сделать трудный выбор, и мы не можем позволить себе бояться.
Лоик увидел, что никто не поддерживает его попытку предотвратить разрушение мостов, и Уриил по глазам полковника понял, что тот смирился.
— Очень хорошо, — сказал Лоик. — Разумеется, вы правы, просто тяжело видеть, как символы твоего родного мира рушатся ради его спасения.
— Мы тут все как хирурги, которые ампутируют руку, чтобы спасти пациента, — произнес Клозель.
— Понимаю. Просто я думаю, что останется от Павониса, если мы будем приносить такие жертвы во имя победы над тау.
При этих его словах план, который зародился у Уриила, внезапно приобрел законченный вид.
— Что? — спросил Лоик, почувствовав, что сказал что-то важное.
— Я знаю, как мы можем выиграть войну, — объявил Уриил.
Погоня закончилась.
Горячие стрелы пульсирующей энергии рванулись к Леарху, и он бросился за валун. Еще два разведывательных скиммера пронеслись мимо и продолжили бреющий полет, немного сменив направление. Он перекатился спиной к валуну, приготовив болтер на случай, если вдруг появится возможность пустить его в дело.
Посылать сигнал по воксу, сообщая о наступлении тау на фланги, было рискованно, и Леарх надеялся, что Уриил воспользовался этой информацией. Электронная система слежения ксеносов явно уловила короткие сигналы, и две группы скиммеров постепенно накрыли Леарха, Иссама и других все туже стягивающейся сетью.
Преследователи знали, что добыча поблизости, и быстро перерезали все пути отступления, загнав скаутов на самый берег. В такой близости от Пракседеса было бы ужасно досадно провалить задание, но красться дальше не представлялось возможным.
