– А что вы постоянно носите в своей барсетке? – вдруг спросил Ленц.
– Лампу Аладдина, – ответила я. – Она всегда при мне. Это очень удобно. Когда что-нибудь нужно, надо просто потереть ее немного, и джинн все устроит.
– Не тяжело таскать-то? – проворчал Боулс.
– Тяжело, но разве вы не рады, что на пожаре камера оказалась при мне?
– Очень рады, – заверил меня Бакстер. – Вам и в самом деле надо отдохнуть, Джордан. Завтра будет нелегкий денек.
– До встречи.
Кайсер вышел из зала вместе со мной, а доктор Ленц провожал нас внимательным взглядом.
12
«Камелия гриль» расположена на углу Карроллтон и Сен-Шарль-авеню, прямо на насыпной набережной, под которой мчится быстрая Миссисипи. Как и большинство городских построек, это заведение выглядит старомодно – розовые скатерти, фартуки у официантов и стулья у барной стойки вместо крутящихся круглых табуреток. Мы с Венди давно сделали заказ и ждали его исполнения уже минут двадцать, когда дверь распахнулась и на пороге появился Кайсер. Он огляделся и быстрым шагом направился к нашему столику. Венди его появление, кажется, удивило.
– На пару слов, – бросил он ей.
Венди молча поднялась и пошла за ним. Я не слышала их короткого разговора. Видела лишь, что Beнди слушает внимательно и напряженно. Затем Кайсер вернулся ко мне, а Венди отошла в дальний конец бара.
– Как-то некрасиво получилось, – заметила я. – Что вы ей сказали?
– Что мне нужно поговорить с вами в отсутствие Ленца.
– А-а… Надеюсь, вы в курсе, что она вами всерьез увлечена?
– Я никогда этого не поощрял.
– А ей от этого легче?
Кайсер поджал губы и принялся внимательно изучать меню.
– Она славная девочка, не размазня. Переживет, никуда не денется, – пробормотал он наконец и поднял на меня глаза, в которых как будто таилось нечто большее, чем он сейчас сказал. Я отметила, что под глазами у него пролегли четкие тени. Это от усталости…
– Ну хорошо, – сдалась я. – Итак, о чем речь?
– Кстати, это всего второе наше свидание, – заметил он. – Может быть, дела подождут?
Я не заметила улыбки на его лице, но поняла, что это у него такие шутки, и усмехнулась:
– Перестаньте. Для чего мы все-таки уединились?
– Как я уже сказал, мне нужно с вами поболтать. Без свидетелей. Без Ленца и Бакстера, если уж на то пошло. У меня такое ощущение, что мы идем по чужой лыжне. Человек, с которым мы пытаемся соревноваться, бежит впереди нас. Далеко впереди.
Я заглянула ему в глаза и увидела в их глубине настоящую тревогу.
– Так, поняла. На чем основано ваше предположение?
– Трудно объяснить. Наитие. Мне вся эта ситуация очень не нравится. И я чувствую, что нужно что-то срочно делать.
– Что именно?
– Ну, для начала… хотя бы что-нибудь заказать.
Кайсер поднял руку, и к нашему столику мгновенно подскочил официант. Мы добавили к уже сделанному заказу еще один омлет, апельсиновый сок и кофе с молоком. Как хорошо чувствовать себя дома! Машинально оглядевшись, я наткнулась взглядом на Венди, которая сидела в отдалении и старательно смотрела в другую сторону.
– А если Бакстер узнает, что мы тут с вами шушукаемся, как заговорщики?
– Бакстер не узнает.
– Нет, но если бы узнал? Ему бы это вряд ли понравилось, не так ли?
– С чего вы взяли? Он мне доверяет. До известной степени. Впрочем, ему, конечно, не понравилось бы то, что я сейчас скажу.
– Интересно…
– Вам приходилось когда-нибудь таскать с собой оружие?
– И не раз.
– Автоматическое или револьвер?
– И то и другое.
– Я хотел бы одолжить вам пистолет. Что скажете?
– А что сказал бы на это Бакстер?
– Он был бы против и спустил бы на меня всех собак из департамента внутренних расследований.
– Так зачем вы идете на это?
– Вы в опасности, Джордан. Если наш приятель захочет добраться до вас, он завалит Венди прежде, чем вы обе успеете почуять неладное. А когда Венди выйдет из игры, вы останетесь с ним один на один. В этой ситуации пистолет в кармане окажется нелишним.
– И я убью его?
– А вы сумеете?
– Если он на моих глазах застрелит Венди? Можете не сомневаться!
– А если по-другому? Если он просто оглушит Венди и попытается затащить вас в свою машину? Вы будете стрелять?
Мне вдруг стало неуютно, словно Кайсер предсказывал то, что случится на самом деле.
– Я сделаю все, чтобы спастись.
Кайсер буравил меня глазами, как на допросе.
– Вам когда-нибудь приходилось стрелять в человека?
– В меня стреляли. И знаете, Джон, давайте оставим эту тему.
– У вас, судя по всему, была интересная работа.
– Не соскучишься.
– А что случилось? В какой-то момент перегорели пробки?
Я скосила глаза в сторону Венди. Та сидела к нам спиной, а лицом к двери. Славная девочка… Она нравилась мне все больше. В ее жизни событий, пожалуй, поменьше, но она отдается своей работе со страстью, какая была во мне самой лишь в молодости…
– Именно.
– И поэтому вы решили на время переквалифицироваться в метеофотографа?
– Да.
– Это от безысходности или просто подвернулся случай воплотить давнюю мечту?
– Второе. – Я подняла на него глаза. – Впрочем, не уверена, что довела бы начатое до конца, даже не случись того происшествия в Гонконге. Я ждала от этой книги большего, если честно.
– Чего именно?
– Сама не знаю.
Принесли наш заказ, но мы продолжали смотреть друг на друга.
– Можно личный вопрос? – спросил он.
– Попробуйте.
– Вы когда-нибудь были замужем?
– Ни разу. Вас это удивляет?
– Пожалуй. В Америке не много найдется привлекательных женщин, которые ухитрились дожить до сорока и ни разу не побывать в роли жены.
– Другими словами, в чем моя проблема? Вы это хотели спросить?
Кайсер рассмеялся.
– Угадали.
– А вы в самом деле полагаете, что я могла бы составить счастье мужчины?
– Я в самом деле так полагаю.
– Ну что ж, ваше мнение разделяли многие. Но на меня удобно любоваться издалека.
– А вблизи?
– Вблизи я не такая, как все.
– Что с вами не так?
– Вообразите ситуацию. Я знакомлюсь с парнем. Симпатичным, успешным, независимым. Пусть он будет частным врачом. Или журналистом. Или брокером на бирже. А лучше голливудским актером. Впрочем, не важно. Он влюбляется в меня, ему кажется, что он жить без меня не может. Еще бы! Я не самая страшная из женщин. К тому же моя профессия фотографа многим почему-то представляется чем-то гламурным, богемным. Мы начинаем встречаться. Он хвастается мной перед своими друзьями. Взаимное влечение все нарастает. Наконец мы становимся любовниками.
– Дальше происходит что-то не то?
– Вот именно! Через месяц, а то и через неделю, меня отправляют в командировку. В Афганистан, в Боснию, в Египет. И не на конкурс «Мисс Вселенная». Я знаю, что буду вынуждена целый месяц рыть землю носом. И хорошо, если только месяц. А у моего парня тем временем заключается выгодная сделка и он хочет, чтобы на званом ужине я выгодно оттеняла его в глазах делового партнера. Или Американская киноакадемия раздает очередных «Оскаров» и он волнуется, его надо поддержать, побыть с ним.
– И что же?
– Я выбираю командировку. Не колеблясь. Собираю шмотки – и в аэропорт. И тогда парень наконец сознает, с кем связался. И линяет, пока все не зашло слишком далеко. Я его понимаю.
– Почему обязательно линяет?
– Потому что во всех мужчинах есть ген превосходства.
– Чего-чего?
– Вы слышали. Им необходимо быть выше. Необходимо, чтобы женщина им принадлежала. Когда они влюбляются и дают волю своим фантазиям, то это их фантазии, а не мои. И реальность часто их разрушает. Одним не нравится, что у меня заработок выше. Другим – что я уделяю своей работе больше внимания, чем их пирушкам и друзьям. Третьим – сам факт наличия у меня собственного мнения, которое я всегда отстаиваю. Не отстаиваю даже, а просто следую ему, невзирая ни на что. Вы поймите, Джон, я вам не жалуюсь на свою горькую судьбу – просто объясняю.
– Я зарабатываю шестьдесят восемь тысяч в год, – обронил вдруг Кайсер. – Мне известно, что ваш доход существенно выше.
– Откуда вам это может быть известно?
– Я видел вашу налоговую декларацию.
– Что?!
– Мы перетрясли всю вашу жизнь точно так же, как делаем это сейчас с жизнью Уитона со товарищи. Пусть вас это не шокирует, нам необходимо было исключить вас из числа подозреваемых.
– Великолепно…
– Итак, продолжим. Я не считаю, что ваша работа ценнее и привлекательнее моей. А если вы сами считаете иначе, меня это ни в коей мере не задевает. – Он наконец взял в руки вилку и ковырнул омлет. – Верите?
– Верю.
– И я знаю, что не являюсь для вас пупом земли.
