думай, что в ближайшее время окажешься рядом с байком, — смеется надо мной Раф.
«Тузовая задница». Нет, мудак. Хотя подожди? Он был "Тузом", так что, черт возьми, он и есть «Тузовая задница».
Мой малыш поможет мне почувствовать себя намного лучше, хотя прямо сейчас я не смогла бы поднять даже ногу.
— Как на долго вы останетесь? — я спрашиваю их обоих.
— Я уезжаю завтра, если здесь все будет в порядке, ничего? — спрашивает Раф, и я киваю в ответ, глядя на Уэста.
— Я отлучусь ненадолго, если ты не против, потом вернусь, когда Раф уедет.
Это не вопрос, и он это знает.
— Посмотрим, какой я буду, со мной не нужно нянчиться.
Уэст улыбается и начинает собирать свои вещи, пока я поднимаюсь на ноги и готовлюсь пойти и снова лечь, я снова устала, и сон поможет моему телу исцелиться.
Я почти дохожу до своей двери, когда вопрос касается моих губ.
— Эй, ребята, почему Паркеру запрещено знать свою фамилию? Какая у него родословная "Тузов"?
Раф качает головой: — Честно, Луна, лучше, чтобы никто не знал, потому что, если этот мальчик узнает до того, как получит привилегию, его отец убьет его до восхода солнца на следующий день.
Шок, охвативший мое тело, заставляет меня верить каждому слову, и от этого у меня сводит живот.
Это не тот ответ которого я ожидала, и такое даже я себе не представляла, давайте не будем искушать судьбу в ближайшее время.
(Роман)
Я часами сидел с открытой входной дверью, ожидая, когда он уйдет. Уэст ушел несколько часов назад, но мне было не интересно что он может сказать. Уже за полдень, когда ее входная дверь наконец открывается, и он тихо закрывает ее за собой, что говорит мне о том, что она спит.
Хорошо.
Когда он, наконец, оборачивается, то останавливается при моем появлении, но выражение его глаз говорит мне, что он не удивлен, увидев меня. Я не встаю, я просто вопросительно протягиваю руки. Он поднимает бровь, заставляя меня оттолкнуться, Луна, должно быть, набралась этого от него.
— Прекрасно, — вздыхаю я. — Ты когда-нибудь думал о том, чтобы предупредить меня? Я попросил Кая проверить ее, и мы постоянно оказывались в тупике, я полагаю, это из-за тебя? Я думал, что она самозванка.
Простой кивок — это все, что я получаю.
— Она хоть понимает, во что ввязалась?
— Нет, Роман, она не знает, и если мы расскажем ей слишком много сразу, она сорвется, ей нужны маленькие шаги, ясно?
— Разве ты не видел, в каком она состоянии? Всем вокруг похуй, что ей нужно, а ты оставляешь ее в неведении, — возмущаюсь я, он такой чертовски тупой.
— Роман, я предупреждаю тебя. Держи рот на замке, это больше, чем все мы, и ты чертовски хорошо это знаешь. Я обучил ее всему, дал ей все навыки, которые ей понадобятся.
— Все навыки Раф? А как насчет ее гребаного разума? Что насчет того, что ты чувствуешь после того, как убиваешь кого-то в первый раз? Или тот факт, что ей придется продолжать это делать, чтобы спасти себя, а? Это очернит ее душу, как и все наши. — я рычу сквозь зубы.
Он смотрит в потолок, как будто может найти там какие-то ответы, но, черт возьми, этого не произойдет.
Он не может мне ответить, потому что знает, что я прав, но никто из нас ничего не может с этим поделать. Во всяком случае, пока.
— Ей сейчас нужен отдых. В ближайшие несколько недель многое будет связано с вашими заданиями, основанными на навыках. Это будет достаточно тяжело для всех, но, надеюсь, это отвлечет от нее часть внимания. Пока это все, что мы можем сделать.
Он имеет в виду ничего не делать.
Черт.
Я понимающе киваю.
Он на мгновение замолкает, затем собирается подняться по лестнице, но я окликаю его, прежде чем он уходит, и он оглядывается на меня.
— Это действительно она? Meu Tesouro? — мой голос едва громче шепота, воспоминания всплывают в моей голове.
— Да, хотя она, скорее всего, не вспомнит, она не помнит Уэста. Когда она увидела, как умер ее отец, Роман, она заперла эти первые шесть лет своей сладкой жизни подальше. Я вижу, как она замыкается в себе, когда воспоминание пытается всплыть на поверхность, это причиняет ей сильную боль. Так что не жди, что она вспомнит, что ты бегал за ней повсюду, даже когда она была маленькой, ладно? — он слегка посмеивается, пытаясь отнестись к ситуации легкомысленно.
Я закрываю дверь, не отвечая.
Когда вчера ворвался Раф, я уже собрал все воедино: Уэст был уже в комнате, и упоминание о том, что Раф разговаривал с ней по телефону. Придурки хранили больше секретов, чем показывали.
Когда она только появилась, я испугался, что она могла быть наследницей Тотема. Трех линий крови было достаточно для этого. Ситуация усугубилась, когда мы ничего не получили по результатам нашей проверки.
Тогда Паркер полетел к ней, как мотылек на пламя, и он наш лучший знаток людей, но теперь, теперь я знаю.
Meu Tesouro, как всегда называл ее отец, была его драгоценностью, и я помню с самого раннего возраста, что она была и моим сокровищем. Качая головой, я отгоняю воспоминание. Если она откажется признавать что-либо из того времени, мне не поможет, если я случайно скажу что-то не то.
Я просто не могу в это поверить. Они сказали, что она умерла. Ушла со своим отцом, но сейчас она спит через коридор от меня.
Мне нужно отвлечься от всего этого, и я отправляю сообщение в наш групповой чат с парнями в поисках спарринг-партнера. Все они реагируют быстро, похоже, в данный момент мы все на взводе.
Я только хотел бы, чтобы был шанс, что все станет проще.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
(Луна)
Выходные пролетают слишком быстро, возможно, потому, что я слишком много времени провожу во сне, но это определенно к лучшему. Несмотря на то, что синяки не сильно уменьшились, боль стала намного терпимее.
Раф уехал в субботу вечером, отдав мои ключи от «Дот» Уэсту, чтобы убедиться, что я не отправлюсь кататься раньше положенного. Придурки. Это не помешало мне спуститься в гараж, чтобы проверить его. Похоже, кто-то еще в "Тузах" тоже увлекаеться байками, поскольку в гараже тоже был припаркован «Suzuki Hayabusa». Скорость этой штуки заставила меня склониться к Оскару, он казался самым сумасшедшим.
Я отказалась позволить Уэсту остаться, я могу сама о себе позаботиться.
