Жаль, что у Велчи такая слабость. Если санитар один, и если у него не припрятан бинк в рукаве, то у нас был бы шанс удрать по дороге. При условии, конечно, что нас выведут за пределы здания. А, судя по всему, именно это и предстояло. Коридоры, по которым нас вели, оставляли однозначное впечатление — это какая-то клиника, притом большая клиника, хорошо финансируемая и оборудованная по последнему слову местной медицинской техники. Сквозь стеклянные стены я видела лаборатории и операционные, нас провели через холл, украшенный цветами.
И при всем том, объект этот скорей всего, режимный. По словам Велчи, когда она сюда приехала, ее документы проверяли три раза, а у выхода с флаерной стоянки дежурил вооруженный охранник.
Мы поднялись, по крайней мере, на три этажа вверх. Там к нам присоединился тучный пожилой доктор в халате поверх делового костюма. Я этого доктора смутно помню, он пару раз заходил в палату. Доктор окинул нас мрачным взглядом и велел поторапливаться. На флаерную стоянку мы выскочили уже почти бегом.
Оказывается, была ночь. Настоящая зимняя ночь с метелью. В легком больничном халате я мигом задубела, мороз ожег горло. Санитар подтолкнул нас к ближайшему флаеру, нутро которого обещало хоть какую-то возможность согреться. Велчи поскользнулась и упала. Поднимать ее пришлось мне: санитар к тому времени уже занял место пилота, а доктор и не подумал помогать.
Правильно они все просчитали. Попытаться удрать, конечно, можно, но кто ж побежит раздетым в ночь и метель? Только безумец. Флаер мягко качнулся, поднявшись в воздух и выруливая из-под навеса. Я сидела справа от водителя, велчи и доктор — сзади. Доктор бы и рад сесть на мое место, но по технике безопасности полагается распределять массу в машине равномерно, во избежание сильных кренов и неприятностей с управлением. Мельком поймав себя на этой мысли, я удивилась внезапно всплывшему знанию. Значит, права моя подруга. Не все еще потеряно. И я обязательно вспомню. Если, конечно, у меня будет на это время.
Следить за курсом сидя подле водителя, оказалось несложно. Для этого не надо было выглядывать в заснеженное окно — приборы давали полную информацию о параметрах полета. Меня даже удивило, почему санитар пытается так пристально вглядываться во тьму и метель, да еще ворчит при этом про нулевую видимость. Вот же, все ясно. Курс — юго-запад. Высота сто метров… низковато, кстати. Если ветер усилится, может приложить к поверхности. Скорость восемьдесят миль, стабилизация — девяносто шесть, время в пути семь минут.
Скорость кстати, все время снижается. Урод, болтать же будет, мы не на танкере! Но я пока благоразумно молчала.
— Долго еще? — ворчливо поинтересовался доктор.
— Понятия не имею. Я не вижу ориентиров.
Не видишь ориентиров, включи навигатор. Но я снова придержала язык. Хотя положение не обнадеживало.
— Тогда приземляемся, — возмутился доктор, — не то собьемся с курса.
Еще этого не хватало. Он нам сейчас приземлится. Он же представления не имеет, что внизу. Может, там лес?
— Включи навигатор, придурок, — шепчу я санитару, так, чтобы доктор не услышал, — грохнемся ведь!
Но доктор услышал. Может, слов не разобрал, но узнал мой голос. Переспросил:
— Что?
Ну, уж нет. Больше никаких полезных советов.
— Все в порядке.
Санитар терзал машину в поисках кнопки запуска спутникового навигатора. Было видно, что раньше он этим прибором не пользовался никогда, видимо, редко покидал город, а маяки городской системы коммуникации уже, к сожалению, остались за спиной.
Я протянула руку и включила нужный приборчик. И тут случилось страшное. Хотя, можно было догадаться. Географические наши координаты высветились прямо на лобовом стекле флаера. А карты не было. Кретин водитель не позаботился должным образом настроить прибор.
Ну, правильно, зачем ему, он же все равно этой хренью не умеет пользоваться. Так почто время тратить?
— Что дальше? — так же шепотом спросил санитар.
По идее, сейчас тебе нужно увеличить скорость, набрать высоту. Затем отдать мне управление и соединиться с инфосетью. Настроится на нужный канал, загрузить карты, после чего вновь взять управление на себя. Но говорить тебе об этом бесполезно. Не отдашь ты мне управление по доброй воле. Впрочем, если припечет…
— Соединение с сетью у тебя здесь есть?
И снова облом. Зачем ему здесь сеть? Он и сам с усами.
— Откуда? Только настройки на городские сервисы. Зачем мне?
— Что у вас там происходит, — всполошился доктор, мы будем садиться, или нет?
— Сейчас… сейчас все будет сделано.
Интересно, как он вообще планировал долететь в такую погоду?
Я поняла, что мы снижаемся. Скорость упала до сорока, флаер закачало, как лодку в шторм. Санитар вновь сгорбился над приборами и начал клясть почем зря внезапно испортившуюся погоду.
— Ты же говорил, что летал ночью, — взвинчено потребовал отчета доктор.
— В нормальную погоду и без ветра. Я предупреждал…
Скорость еще упала, нас сносит к северу, а высота уже метров семьдесят. Скоро начнем скрести днищем по деревьям. Если внизу деревья, а не что похуже.
Я уже была готова начать силой отнимать управление, когда санитар вдруг облегченно вздохнул:
— Вижу огни. Что бы там ни было, посадочная площадка наверняка есть. Переждем метель, потом дальше полетим.
— Время уходит, — проворчал вновь обретший уверенность доктор.
Сели. Хоть и с трудом. Мутные огни, увиденные нами сквозь снегопад, оказались на поверку сервисной станцией флаеров СПК. Дежурил там один пожилой техник, который не стал задавать гостям лишних вопросов.
А дальше нам с Велчи неожиданно крупно повезло. Санитар и доктор ушли пережидать непогоду и плохую видимость в кафе на станции, а нас оставили в машине. Очевидно, чтобы избежать лишних вопросов.
Меня оставили рядом с пультом флаера. Разобраться в его устройстве я успела за время нашего короткого полета. Разумеется, стартовую карточку санитар забрал с собой. Но попытаться-то мне никто не запретит.
Если разобрать панель и соединить контакты напрямую…
Там, под панелью все как в каменном веке. Слишком примитивно, слишком просто. А что вы хотите? Важно, чтобы техника работала, была дешева в сборке и надежна в эксплуатации. Значит, чем меньше наворотов, тем лучше. Магнитный ключ соединялся с бортовым идентификатором тремя проводками.
Велчи перегнулась через спинку кресла и наблюдала за моими манипуляциями с живым интересом.
Наконец, бортовые системы сменили гнев на милость и признали во мне человека, имеющего право здесь командовать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
