в доверие, а затем получить полезные сведения из первых уст. Если я узнаю, какой вред она собирается вам причинить, то смогу защитить вас, учитель.
Мо Цин поднял брови и как-то странно посмотрел на меня:
– И как же она собирается причинить мне вред?
Я продолжала смотреть ему прямо в глаза и не стала избегать ответа:
– Лу Чжаояо говорила мне, что изначально не собиралась причинять вам вред, но недавно вы похвалялись на ее могиле, что заполучили меч Невыносимой Тяжести… Поэтому она захотела найти вас, чтобы отомстить. А когда Лу Чжаояо узнала, что вы убрали все ее смертоносные формации, избавились от столба для подвешивания трупов и подарили нефритовую платформу для порки… Тогда она решила во чтобы то ни стало воскреснуть и свергнуть вас…
Мне казалось, что сказанного будет достаточно, чтобы убедить его: я будто бы рассказала ему нечто важное, хотя на самом деле ничего значимого не сообщила. Но этой толики информации должно хватить, чтобы вернуть доверие Мо Цина. Я была уверена, что сейчас он размышлял, как бы заставить призрак Лу Чжаояо появиться. Он поднял взгляд и пристально посмотрел на меня: странное выражение, будто Мо Цин не знал, плакать ему или смеяться.
– Тогда передай от меня Лу Чжаояо… – он придвинулся немного ближе ко мне, – что, если она вернется, я с удовольствием уступлю ей место главы школы.
Мо Цин казался искренним и серьезным. Мне даже показалось, что он говорит правду… Я невольно попятилась. «Молодец! Теперь, когда обрел такую мощь, решил, что можешь спокойно разбрасываться словами и говорить всякие бредни? “С удовольствием уступит место главы школы”, конечно! Ключевое слово тут “если”!» – мысленно возмутилась я. Неужели он настолько уверен, что я не смогу возродиться? Я изобразила улыбку:
– Учитель, вы так великодушны! Лу Чжаояо непременно тронут ваши слова!
Мо Цин все еще пристально смотрел на меня, как будто хотел заглянуть мне в душу. Я обернулась и увидела Небесный Клинок:
– Кстати, учитель, вчера вы разрушили магический барьер Цзян У с помощью этого меча, да?
Я обошла вокруг клинка и внимательно осмотрела его. Сотворенный стихией, он был грубым и массивным, но тем не менее тонкое, как бумага, лезвие выглядело так, будто его тщательно отполировали.
– Это действительно уникальный клинок, – сказала я.
Я как раз собиралась взяться за рукоять меча, когда заметила неясный темно-красный след на сверкающей, грубо обработанной стали рукояти. Это выглядело как… засохшее пятно крови. Я немного удивилась и посмотрела на Мо Цина, уткнувшегося в документы.
– Учитель?
– Мм?
– Вы ранены?
Мо Цин даже не поднял головы:
– Просто царапина.
Круглый год Небесный Клинок подвергался ударам небесных молний, которые придали ему форму. Кроме того, его охраняли мифическое чудовище и стихийные формации.
Достать этот клинок было так же тяжело, как и меч Невыносимой Тяжести. Вряд ли рану, полученную на том острове, можно было назвать «царапиной».
Я вдруг вспомнила, что ночью, когда Мо Цин сражался против Цзян У, он так и не использовал меч как надо. Тогда я думала, что он просто презирал Цзян У. А ведь куда проще было бы сразить врага одним точным ударом, не пришлось бы так долго возиться…
Я не мигая смотрела на Мо Цина. Он почувствовал мой пристальный взгляд и наконец посмотрел на меня, как будто что-то понял:
– Беспокоишься обо мне?
В его глазах вспыхнул свет, и уголки губ чуть приподнялись. Эти его слова заставили меня спросить саму себя: «Я… беспокоюсь за него? Прямо сейчас я… волнуюсь?» Но я тут же одернула себя. Какая глупость! Это Чжиянь может беспокоиться, а я – нет. Мо Цин – мой враг. Я улыбнулась:
– Беспокоилась, но раз вы говорите, что это всего лишь царапина, то я вам верю. В этом мире нет ничего, что могло бы навредить вам.
Я не дала Мо Цину столь желанный им ответ. Взяв Небесный Клинок, я попробовала пару приемов, искоса поглядывая на мужчину.
Искорки в его глазах погасли, уголки губ опустились, а выражение лица было таким, будто он смеялся над собой. Видимо, мои слова ранили его.
Потренировавшись немного с мечом, я повернулась к Мо Цину и спросила:
– Учитель, у Небесного Клинка нет ножен. А ведь разряды, которые исходят от лезвия, могут случайно кого-нибудь ранить…
У меня, конечно же, хватало умений обращаться с таким легендарным мечом. А вот Чжиянь точно поранится, так что лучше хранить этот клинок в ножнах. Мо Цин кивнул.
– Да, ножны необходимы.
Его выражение лица вновь стало прежним. Я пошла к столу, снова наклонилась к Мо Цину и сказала:
– Уж если провожаешь Будду, так провожай до Западных Небес [50]… Учитель, вы дадите мне ножны? – Я немного поразмыслила. – Готовых ножен не так много, но на рынке должен быть кто-то, кто изготавливает их…
Мо Цин кивнул. Он отложил кисть для письма и встал:
– В городе Фэнчжоу [51] даже в такое время суток все еще кипит жизнь. Если отправимся сейчас, думаю, без труда найдем мастера, который изготовит тебе ножны.
Мм, прямо сейчас? Все-таки у Мо Цина твердый и решительный характер…
Мы быстро очутились в городе Фэнчжоу. Он сильно отличался от города Цзян: если тот был оплотом торговли на границе небесных и демонических школ, то Фэнчжоу полностью принадлежал адептам демонического пути и выглядел очень зловеще.
Здесь школа Десяти тысяч убиенных обладала абсолютной властью. Конечно, это не мешало адептам других демонических школ приезжать сюда торговать. По сравнению с шумным великолепием города Цзян, это место было больше похоже на безудержно веселящуюся Преисподнюю. Тут предавались чревоугодию, пьянству, разврату и азартным играм, убивали ради забавы – как тайно, так и открыто. В этом городе царил хаос. И именно поэтому здесь можно было найти все, что угодно. Все, что можно придумать, и все, что не поддается воображению. Пока у тебя есть деньги, все можно было купить.
Как давно я не бывала в подобных местах! Я не смогла сдержаться и глубоко вздохнула:
– Как мне нравится это место!
Хотя атмосфера прежней школы Десяти тысяч убиенных не была столь безумной по сравнению с городом Фэнчжоу – наоборот, скорее отличалась торжественностью и серьезностью, – но такая порочная обстановка мне была по душе.
– Разве ты не ученица школы небожителей? – не удержался от вопроса Мо Цин. Я посмотрела на него и закатила глаза:
– Учитель, разве это не доказывает, что в сердце я уже связана с вами судьбой?
Произнося эти слова, я
