будешь подчиняться мне и исполнять мои желания. И никто тебя у меня не отнимет.
— Да, повелительница, — хрипло выдавил джинн, хватая ртом воздух и глядя на нее затуманенными от страсти глазами.
Даша, содрогнувшись от нестерпимого желания, плавно опустилась на его торчащий член, прочувствовав, как он погружается в нее до самого основания.
— О да, моя повелительница, — застонал Иббрис, закатывая глаза. Даша мягко толкнулась ему навстречу раз, другой, третий, изо всех сил сдерживая рвущееся наружу наслаждение. О нет! Не так быстро! Еще чуть-чуть…
Оргазм застал ее врасплох, закружив в искрящемся водовороте и на миг отрезав ее от всех иных чувств, кроме слепящего наслаждения, сотрясающего ее тело. Лишь спустя пару мгновений, она поняла, что все еще продолжается.
Иббрис, приподняв ее под бедра, яростно толкался в нее снизу, глубоко врываясь в ее лоно и заставляя кричать от непрекращающегося удовольствия. Даша сжала его внутри себя, желая ощущать его ближе, полнее, больше, и он со стоном взорвался, до боли сжимая ее бедра пальцами и прижимая к себе.
Даша обессиленно повалилась ему на грудь, слушая колотящееся под ухом сердце и почти физически ощущая вибрирующую вокруг них магию, сдерживаемую светящимися голубыми цепями под его кожей.
— М-м, это было очень зажигательно, — послышался от входа в комнату насмешливый голос Сиренн. — Если бы не увидела, никогда бы не подумала, что джинн умеет так страстно трахаться.
Большая компания
— Ах ты… — Даша попыталась вскочить с кровати, чтобы… Она сама не знала, что собирается делать, но единственным желанием было отвесить пощечину ифриту, бесстыдно ворвавшемуся в их с Иббрисом уединение. Но джинн, крепко прижав ее щекой к своей груди, удержал ее.
— Давайте не будем ссориться, — примирительно сказал он. — Нам сейчас надо подумать, как обхитрить Наора. У нас и так мало времени.
— Что тут думать? — фыркнула Сиренн. — Пусть она загадает свои желания и отпустит тебя. Одно из них может быть отменить сделку с Наором. Ты, как только она загадает желание, уберешь метку. И все!
— Ты и правда можешь убрать метку сделки? — Даша непроизвольно потерла предплечье, где светилась невидимая сейчас звездочка.
Иббрис взял ее руку и подсветив магией паутинку, оплетшую Дашину руку, принялся придирчиво ее изучать. Даша тоже рассматривала золотые узоры под своей кожей. Кажется, их стало больше и они распространились дальше.
— Оно растет? — испуганно спросила она, проводя пальцем по линии выше локтя, которой еще несколько часов не было совершенно точно.
Джинн ничего не ответил, поглощенный изучением заклинания. Зато ответила вместо него Сиренн, с комфортом расположившаяся в кресле, закинув ногу на ногу.
— Конечно. Наор уже начал выполнять свои условия договора, а ты еще нет. По мере того, как он будет учить тебя, метка долга будет расползаться по твоему телу, и, когда он закончит обучение, она захватит всю тебя. Если ты не отдашь ему бутылку, то Наор будет управлять тобой через нее, как марионеткой, — беспечно пояснила она. И тут же добавила: — У тебя поесть что-нибудь найдется?
Даша посмотрела на Иббриса, проигнорировав последний вопрос. Но джинн огорченно качал головой.
— Я смогу снять ее только, если ты загадаешь мне желание. В этом случае ничего не будет сдерживать мою магическую силу, и я избавлю тебя от нее. Наор не поскупился на эту метку и вложил в нее, похоже, все, что умеет. Она очень сильна, — проговорил он, разочаровано выпуская ее кисть из своих рук. И тут же добавил с надеждой: — Загадаешь второе желание?
Но Даша опустила глаза, оборачиваясь в простынь.
— Я не буду избавляться от этой метки, — твердо сказала она. — Я буду учиться у Наора и найду способ тебя освободить.
— Как ты не понимаешь? — возмутилась Сиренн. — Твое упрямство ставит под угрозу твою жизнь и свободу джинна! Если у Наора еще нет способа отнять у тебя бутылку, то он очень скоро найдет его. Особенно, если бутылка будет рядом с ним, и он сможет экспериментировать, сколько угодно.
— Не отнимет, — буркнула Даша, сама не уверенная в своей правоте. Но отпустить джинна она пока не могла. Быть может, если ситуация станет совсем уж безвыходной. Но не сейчас!
Ужасно хотелось помыться, но оставлять этих двоих наедине… Даша поморщилась от этой мысли, и тут же одернула себя. Не имеет она никаких прав ревновать. Да и вообще никаких прав, кроме права загадать еще два желания.
Джинн тронул ее за плечо, и Даша поняла, что он уже несколько раз пытается что-то ей сказать, но она не реагирует.
— Я похозяйничаю на твоей кухне, ты не против? — проговорил Иббрис, заглядывая ей в глаза. Даша отрешенно кивнула и, встав с кровати, побрела в ванную комнату. Если она, выйдя из душа, застанет джинна и ифрита занимающихся любовью, то она не будет на это смотреть, как бессовестная Сиренн.
Но, когда она вышла из душа, завернувшись в большой махровый халат, ничего такого не было. Сиренн сидела в том же кресле и бездумно переключала каналы на телевизоре. С кухни доносился божественный аромат чего-то мясного и пряного, и Даша поняла, что она умирает с голоду.
Иббрис стоял у плиты в одних тонких трикотажных брюках белого цвета, облегающих его округлые ягодицы и спадающих вниз мягкими складками, и ловко орудовал ножом, не забывая периодически помешивать готовящееся в глубокой сковороде блюдо.
Даша невольно залюбовалась его красивой фигурой. Свои длинные волосы он завязал узлом на затылке, чтобы не мешались, и ничего не скрывало рельефных мышц, играющих под кожей при каждом движении. А что если…
Даша подошла к нему сзади и обвила руками его талию, с наслаждением проведя ладонями по гладкой и мягкой коже его живота.
— М-м? Голодна? — произнес джинн своим самым соблазнительным голосом, не прерывая своих занятий. Даша уже знала, что он нарочно может говорить так, что от звука его голоса можно потерять голову. Но ее это нисколько не смущало.
— Очень! — с придыханием сообщила она и коснулась губами ямки между его лопатками. — Так голодна, что готова съесть тебя прямо сейчас.
Джинн хрипло рассмеялся и прямо в ее объятиях развернулся к ней лицом.
— М-м-может подождешь, пока будет готов ужин? — промурлыкал он ей в губы, заглядывая ей в глаза своими невозможными прозрачно-голубыми глазами.
— Не могу, — улыбаясь прошептала Даша и, высунув язык, обвела кончиком контур его нижней губы.
— Мы рискуем остаться голодными, — пробормотал он, подхватывая ее под бедра, и, развернувшись, усадил ее на столешницу. Нож, доска и остатки недорезанных овощей посыпались на пол, сброшенные его рукой. Пока его
