— Ну а если это все на самом деле…
— Достаточно, — оборвал Рихтер, — всему свое время. Мне нужно подумать и решить, что делать дальше. Хотя лучше сначала развеяться… Сегодня идем в клуб, который мне недавно приглянулся. Оторвемся на полную катушку. В конце концов, не каждый день узнаешь о собственной гибели. Я позвоню девочкам. Попробую пригласить их на праздник… Точно… Рождество ведь на носу… Устроим вечеринку по этому поводу. Жизнь полна иронии… Мы чуть с тобой в Рождество не умерли… Есть возражения насчет банкета?
— Возражений нет. Все будет так, как скажете, мой генерал, — произнес с усмешкой я и мы рассмеялись, больше истерически, чем весело.
* * *
Тишина нежно ласкает уши, заполняя всего меня изнутри и обнимая снаружи. Я вбираю из бокала небольшой глоток темно-золотистого коньяка, благоухающего цветочным ароматом ранней весны.
Разрешаю ему распределиться по всей полости рта и плавно раскрыться, не глотая сразу. В ответ он завораживает чарующим букетом спелых фруктов с тонкими древесно-ванильными нотками, наполняя каждую вкусовую клетку божественным наслаждением.
Потихоньку проглатываю, чувствуя, как тепло расползается по каждому миллиметру расслабленного тела. Мгновение… и в голове взрывается ослепительной вспышкой эмоций бомба изысканного послевкусия. Она раскидывает новую мозаику ощущений — мягкую, бархатистую, с шоколадными оттенками.
Уголек сигары вспыхивает от глубокой затяжки ярко-алым цветом, застеснявшись в полумраке комнаты. Ее освещает лишь тусклый свет одинокой свечи. Мысли плывут… Я даже не могу вспомнить, где сейчас нахожусь. Вернее, не хочу… Мне и так хорошо… Свеча отбрасывает пляшущие тени на стены и потолок, вынуждая привычные вещи преображаться и кружиться в безумном хороводе. Сгоревший табак небрежно осыпается пеплом на отворот пиджака. Лицо окутывает облако густого серого дыма с восхитительным ароматом специй и пряностей. Его клубы лениво расползаются и растворяются в воздухе.
Помутневшее сознание не устояло перед бурей эмоций, и пространство комнаты окончательно поплыло. Теперь оно повиновалось неподдающимся логике законам мира эйфории и превращалось во что-то радостное и беззаботное…
Рихтер знал толк не только в антикварных вещах, но и в хорошем коньяке и элитных сигарах. Если оценивать исключительный талант гурмана Альфреда по пятибалльной шкале, то можно смело ставить шестерку. В подборе феерии вкуса ему равных нет.
— Володенька, ты еще с нами? Володя… — прокрался в сознание ласковый женский голос, немного отрезвляя возбужденный рассудок.
Божественно и непередаваемо! Рихтер не поскупился.
— Вова… Я не для мебели здесь сижу… Возвращайся, — нашептывал голос, похожий на дуновение теплого вечернего бриза на берегу моря.
Не хватало только заката, который окрасил бы небо в рубиновый цвет. Нежные волны щекочут ноги. Привкус соленых морских брызг на губах…
— Владимир, я обижусь и уйду! — раздался в голове крик, разрушивший иллюзии.
Разум вернулся в тело, валяющееся на диванчике в VIP-зоне ночного клуба. Это отдельное от основного зала помещение, в которое не проникали ни взгляды случайных свидетелей, ни музыка с танцпола. Звукоизоляция стен была просто отличная. Как будто не в клубе сидишь, а в комнате для релаксации.
Ослепительные волшебные краски растворились, очертания прояснились, и взору предстала серая реальность. Но бесцветной она показалась лишь на первый взгляд.
Напротив меня, на другом красном кожаном диване сидела прекрасная Елена. В ее глазах бегали чертики, самозабвенно танцующие вокруг отраженного пламени свечи. Какие у нее красивые очи — небесно-голубые… В них хотелось утонуть… Симпатичный носик. Утонченные черты лица. Вьющиеся аспидно-черные волосы, спадающие на плечи. Все в ней было идеально… Я никогда не видел никого прекраснее. Сегодня она не казалась серой мышкой, какой я увидел ее в первый раз.
В тот день я, как обычно, пришел на работу. Дверь соседнего кабинета была открыта. Зайдя внутрь, я увидел девушку, которая возилась с какой-то картиной и даже не обратила на меня внимания. Забавное зрелище… Лицо перепачкано краской непонятного цвета. Из-под бейсболки торчат пряди волос. На ней безразмерный мужской комбинезон с пятнами неизвестного происхождения. В обеих руках по несколько кисточек для рисования. Я даже удивился, вспомнив, что Рихтер расписывал ее мне как красавицу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сейчас же она была непередаваемо обворожительна, в той степени, когда даже не хочется искать изъяны. И выразительные глаза, и безукоризненная фигура, и роскошное вечернее платье алого цвета… В неограненном алмазе скрывался бриллиант, который я вначале не разглядел. Рихтер, как всегда, оказался прав. Кстати, а где он? Альфред же сидел рядом со мной на диване. Еще пять минут назад мы мило беседовали на абстрактные темы… Видимо, я увлекся дегустацией коньяка… Даже не заметил, когда старик встал. Хотя я не видел и появления Елены с танцпола.
Я поставил коньячный бокал на низенький столик, стоящий возле дивана. Затушил в пепельнице огарок сигары и обвел взглядом просторное помещение без единого окна. Полы из массивных досок цвета горького шоколада. Стены, обитые кроваво-красным бархатом, на которых развешаны рыцарские мечи и притушенные бра под старину. Справа — обеденная зона с шестью резными стульями и сервированным столом в готическом стиле. Еды на нем не было — только приличный отряд бутылок с элитным коньяком. В центре стола стоял тройной канделябр в виде демона, на котором горела всего одна центральная свеча. Весьма интимная обстановка… Прямо, в паре метров от меня — диван и скучающая на нем Елена. Слева — потухший камин с деревянным обрамлением, испещренным кельтским орнаментом, кованая дровница с кочергой и кресло-качалка. Рихтера нигде не было. Все-таки он куда-то вышел… И, как всегда, не предупредил.
— Владимир! — гневно одернула меня девушка.
— Ой! Извини, Леночка… Я задумался… — произнес я как можно ласковей и растянул губы в улыбке.
— На первый раз принято, но не вздумай повторить. Не смотри, что я такая милая, могу и обидеть. Моя бурная фантазия по этой части не знает границ, — с серьезным видом произнесла она и рассмеялась.
— Обязательно учту на будущее. Хотя, думаю, до этого не дойдет. А где Рихтер?
— Отлучился ненадолго. Скоро вернется. Он тебе уже предложил съездить в заграничную командировку?
— Ты про Францию? Да…
— И? Что ты решил?
— Я еще не определился…
— Почему ты не хочешь ехать? Что тебе мешает? И дела бы для Альфреда вместе сделали и отдохнули. Париж в это время года напоминает сказку, в которой сбываются мечты. Город миллионов огней. Город любви и романтики. Эйфелева башня, Лувр, Триумфальная арка, Версаль… М-м-м…
— Предчувствие, наверное. И к тому же, нехорошее.
— Забудь об этом. Что ты как зануда? Хочешь, сыграем в игру? Сейчас самое время довериться судьбе. Решение придет само.
— Что за игра?
— Тебе понравится… Я обещаю… — промурлыкала прекрасная Елена.
Мне даже показалось, что она со мной заигрывает. Такой расклад мне нравится. Может, действительно стоит поехать? Будем вместе отдыхать и бездумно тратить деньги. Но сначала игра.
— Пожалуй, можно попробовать… Если все в пределах разумного.
— Есть одно условие — выбор судьбы обсуждению не подлежит и принимается как должное. Согласен?
— Да объясняй уже правила!
— Все просто. Набираешь наугад номер телефона и задаешь вопрос, на который нужно получить ответ: «да» или «нет». — Она закинула ногу на ногу, усаживаясь поудобнее. — Еще есть вопросы?
— Нет, но ты будешь первой… Я в этом деле новичок, — ответил я и достал сотовый телефон.
— Как скажешь, — согласилась она, и изящные пальцы застучали по кнопкам. Небольшая пауза, звонкие гудки и слово «алло» из трубки. — Привет, это Есения. Как дочурка поживает? Наверное, покой вам только снится? А… Это хорошо… Нормально… А у тебя как? Я, знаешь, зачем позвонила? Меня в Париж на Рождество один молодой человек пригласил. Стоит мне съездить или нет? Точно… Да… Ага… Да… Пока.
