заливают лицо. Юля поспешно принялась меня поднимать. Сил двигаться у меня нет. Я хочу остаться с ним…
– Саша, пожалуйста, хватит.... – жалобно сказала Юля.
Я взглянула на сестру. Такой испуганной и беспомощной я ее не видела никогда. Мне стало стыдно. Взглянув на могилу Олега в последний раз, я стряхнула руки сестры и направилась к выходу.
– Саша!
Юля поспешила за мной. Я решительно забралась на заднее сидение автомобиля.
– В офис, Гоша.
– На работу? – изумилась Юлька, – Думаешь, ты готова?
– О да, – мстительно прошипела я, – готова.
– Саша, это не очень…
– Я просто сделаю одну вещь, и мы с тобой поедим где-нибудь пообедаем, хорошо?
– Главное, чтобы ты об это не пожалела потом…
– Я жалею, что потратила так много времени впустую.
Юля настороженно за мной следила, но смысл перемены в моем настроении понять не смогла.
Гоша подвез нас к парадному входу, я небрежно выбралась из автомобиля и направилась к входу.
Прохожие и сотрудники офисов узнавали меня. Некоторые оглядывались, и шептались. Как я устала от этого.
Юлька короткими перебежками шла следом. Мне плевать, что мои колени в грязи, и я сбежала из психушки. Мне плевать, что все они думают и говорят. С этого момента я делаю только то, что считаю нужным.
Мы вошли в лифт, и его зеркальные двери скрыли нас от десятков любопытных глаз.
– Фу-ух, – выдохнула Юлька и принялась поправлять макияж, – я чувствую себя рок-звездой, ну, или ассистентом рок-звезды…
Я усмехнулась про себя. Губы насиловать сил не было.
Лифт распахнулся на нужном мне этаже. Мы вошли в приемную. Мой ассистент – сутуловатый парень, в безупречно отглаженной рубашке и при галстуке, весь подобрался. Должно быть новость, о том, что он ассистент не просто консультанта, а еще и жены генерального, которая в скором времени приберет все к своим рукам, значительно меняла его статус.
– Здравствуйте, Александра…
– Володя, – перебила я, – пришли ко мне Августа Павловича и Маргариту Савельевну. Прямо сейчас. Да, и попроси Юлю сделать нам кофе. Спасибо, – на ходу проговорила я, раскрывая дверь в кабинет перед своей сестрой.
Когда дверь за нами закрылась, Юлька восторженно на меня взглянула.
– Впечатление такое, что ты всю жизнь этим занимаешься, – выдохнула она.
– Олег меня всему научил, – отозвалась я, снимая пальто, – Тут вешалка.
Юлька разместила свою куртку на указанный мною предмет.
– Это твой кабинет?
– Угу… – я села за свой рабочий стол, и выдохнула.
Дверь распахнулась и в кабинет вошла девушка с подносом, на котором расположились две чашки кофе для нас. Я впервые видела ее, и меня это насторожило.
– Кто вы? – ледяным тоном осведомилась я, – не позволяя ей установить кружку передо мной.
– Меня зовут Маша, я помощник офис-менеджера финансового отдела.
– А где Юля?
– Ушла в декрет…
– Где вы взяли этот кофе?
Уничтоженная моим тоном, а может и взглядом, Маша, мучительно краснея, произнесла:
– Сварила в кофеварке на кухне финотдела.
– Да? – я отодвинула от себя чашку, – Тогда отпейте сначала вы из моей кружки.
Маша недоуменно уставилась на меня, но встретив решительный взгляд оглянулась на Юльку, в поисках помощи.
Сестра выглядела еще более удивленной.
– Саша… это не слишком? – осторожно спросила она.
– Не слишком. Пейте!
Маша, едва сдерживая слезы, сделала глоток из моей чашки, и упрямо на меня взглянув, поставила кружку передо мной. Я изучила ее лицо на предмет ужаса, паники, ожидания смерти, возможно, первых судорог. Но ничего кроме унижения и обиды не увидела.
– Спасибо, Маша, – помолчав, сказала я, – Будьте добры, проследите, чтобы с сегодняшнего дня у меня была своя кофеварка в кабинете.
Маша кивнула.
– Спасибо, вы свободны.
Девушка поспешно покинула кабинет. Юля проводила ее взглядом и взглянула на меня.
– Это было отвратительно…
– Я знаю, – осторожно отодвинув от себя чашку, произнесла я.
Проследив за мной, Юлька возмущенно вскинулась:
– Неужели, после всего, ты не станешь его пить?!
– Меня дважды пытались отравить. И никто ничего не понял. Даже ты!
– Я?!
– Да, между прочим. Тогда в клубе, где я якобы напилась. Помнишь?
– Да, но..
– Тот блондин заходил ко мне в палату вчера, когда его подружка чуть не вколола мне какую-то дрянь, вместо димедрола!
– Так это…
– Его кровь была на мне сегодня утром. Неужели об убийствах в больнице до сих пор не растрезвонили?
– Нет, что-то говорили утром… – Юлька выглядела ошарашенной.
– Ограбление нашей квартиры тоже не случайность. К нам залезли сразу после убийства Димы. Я была у него в тот день. И не успела совсем чуть-чуть… Страшно подумать, что случилось, окажись ты дома, когда они пришли…
– Думаешь, меня могли убить?
Я взглянула на сестру и та потупила взгляд. Ей все еще нужен ответ?
– Ты ведь сменила замки?
– Да, Коля сменил.
Коля?
– У тебя новый парень?
– Нет. Это же Коля… ну племянник твоего шофера.
Я рассеянно кивнула. Да, что-то такое я слышала.
Моим вниманием завладел бизнесс-план одного африканского месторождения. Уж очень часто у ни ломается оборудование!
В дверь постучали. Я отвернулась от бумаг, и пригласила гостей войти.
– Александра Юрьевна, – кивнул мне круглолицый Август Павлович, финансовый директор, и предложил стул своей спутнице, главному бухгалтеру – Маргарите Савельевне, та мне сдержанно улыбнулась.
Никогда прежде, я с ними лично не общалась.
И наверное, правильнее было бы обсудить мое положение с хорошим юристом. Но на все это не было времени. Мой удар станет неожиданным, если я нанесу его так скоро после смерти Олега.
– Здравствуйте, – я вернулась за свой стол, Юлька притихла на диване для гостей.
– Александра Юрьевна, мне хочется сказать, как все мы скорбим по Олегу Павловичу, – начал финдиректор, -признаться, весть о том,что вы его супруга нас весьма порадовала. Жаль только…
– Я поняла вашу мысль, Август Павлович, – поспешно перебила я, не хватало еще расплакаться при них, – но позвала я вас для другого…
Финансовый причмокнул губами от моей грубости, бухгалтерша свела тонкие, нарисованные брови.
– Меня интересует следующие. Какой процент имущества Теряева составляет наследство от семьи Мазуриных?
Август и Марго переглянулись, потом женщина медленно произнесла:
– Примерно тридцать процентов…
– Ясно. А что собой представляют эти проценты? Деньги? Недвижимость?
– Несколько банков, акции… – начал лениво перечислять финдиректор.
Я задумчиво кивнула. Воцарилось молчание, пока я прикидывала в уме, какой ущерб нанесет мой выпад бизнесу Теряева.
– Мне необходимо, – начала я, – чтобы сегодня вы подготовили мне все бумаги, необходимые для передачи имущества семьи Мазуриных в благотворительный фонд…
– Какой фонд?! – взглянув поверх очков, ошарашенно спросила Маргарита Савельевна.
– Все равно, какой. У нас в стране некому помогать? Сироты, бездомные, пациенты…
– Но, Александра Юрьевна, это же огромная сумма! – возмутился Август.
– По вашему наша корпорация нуждается в деньгах больше, чем бездомные дети?
Август беспомощно взглянул на Марго и пролепетал:
– А как же совет директоров?..
– Мой муж подарил мне на свадьбу двадцать один процент акций корпорации. Еще тридцать перейдет мне по его завещанию. На совете, самым большим пакетом акций, в двенадцать процентов, кажется, обладает, Нестор Стругацкий?
Эта фамилия зажгла в моей голове некую лампочку. Что он и его дочь знают и Мазурине? Олег достаточно близко знал Анжелу, и наверняка, делился с ней своими удачами в поисках врага. При мысли,
