«пустыми» или бесплодными. Они отчаялись не только забеременеть, но и завести семью. Обособились от общества, но и в затворники уходить не спешат.
— Ясно, — подытожил Шрам, — Таких общин много. Некоторые чересчур религиозны, другие, наоборот, отвергают церковь и живут по мирским законам. Общее, у них, разве что мировоззрение гуманизма. Эдакое волонтёрство на фоне собственной никчёмности. Я это не одобряю, но и не осуждаю.
Командир вернулся к столу и уселся на столешницу.
— У тебя там подружка?
— А чё? — по привычке насупился Бирюк, — Я человек свободный. Местных девок, из вольнонаёмных, жуть, как мало. Да и не глянулся никто. Проститутки дорого. Мигрантки… хрен их знает на кого напорешься. Да и запросы у них, будто боярыню в аренду берёшь. Дрочить стрёмно, говорят ослепнуть можно. Вот и запал на одну из коммуны. Она баба добрая и отзывчивая, а что в голове всякая хрень про тупиковую ветвь рода человеческого, так, то в постели не мешает.
— А как на твой взгляд: Брюс в общине свой человек или исключительно по делам наведывается?
— За то не знаю, — пожал плечами Бирюк, — Надо у Настёны спросить. Как понимаю, у коммунарок промеж собой секретов нет. По любому, что-то слышала.
— Отлично, — обрадовался Шрам, — Это будет твоё задание. Вместе в гости наведаемся, но позже.
— А чё толпой ходить? Сам сгоняю. Хоть завтра. Я в Костоломовке восьмой год, всяко повидал, в разных переделках побывал. Чё со мной случится? Или не доверяешь?
Шрам взял файл, достал из пластика бумаги.
— Забегая вперёд, скажу, что мы четвёртая группа, нанятая Беней Корнем для ликвидации Мирского и Брюса. Три предыдущие либо погибли, не справившись с заданием, либо исчезли. Посему, одиночное передвижение по слободе запрещаю! Тем более, что после сегодняшней выходки Анжелики возле лабаза, эти двое, скорее всего, уже в курсе появления в Костоломовке вооружённой группы. Заметьте, не бандюков или наскоро собравшихся бродяг, а легальной, хорошо вооружённый команды. Все просекли?
Никто не решился возражать.
— А теперь второе и главное, — поёрзав задницей по столешнице и устроившись поудобнее, сообщил сержант, — Кратко зачитаю досье на каждого. Собранные данные противоречивые и весьма предвзятые, но паханы так гордятся собранной информацией, что не хочу их разочаровывать. Итак. Светозар Мирский. Родился в 2086 году. Место рождения предположительно Москва. В графе родители прочерк. Далее аттестат об окончании церковно-приходской начальной школы в Митино и гимназии там же. Думаю, что сей документ подделка. Митино даже сейчас мутный райончик, а в то время и подавно. Его подлинность не отследить, а нужен он исключительно для легализации биографии. Следующий документ — диплом об окончании Московского Гуманитарного Межконфессионального Университета в 2107 году. Только диплом. Ни времени поступления, ни справок об учёбе и сдачи сессий. Ничего. Тем самым этот документ у меня также доверия не вызывает.
Шрам налил из графина воды, понюхал содержимое стакана и вопросительно посмотрел на подчинённых.
— Может, кто-нибудь чайку заварит? Что-то в горле пересохло.
— Сделаю! — с готовностью вскочила Анжелика, но Амба, ухватив девушку за запястье, вернул на стул.
— Сейчас чифирчику сварганю, — безапелляционно заявил он, с кряхтением поднимаясь, — Хорошо мозги стимулирует и повышает внимание. К тому же, я уже в курсе всех раскладов, командир.
Сержант кивнул, прекрасно понимая, что заявление гражданского консультанта нужно прежде всего для повышения его собственного рейтинга среди членов группы.
— Пока продолжу. В 2109 году Мирский устраивается в департамент по урегулированию религиозных конфликтов. Часто выезжает в командировки. Здесь перечислены шесть городов, где ему удалось успешно устранить разногласии между официальной церковью и её оппонентами. В том числе уладить теологический спор в Гудауте по поводу религиозной войны против капитала. Если кто помнит, там возникло движение католического джихада, объявившего войну епископальной и архиерейской знати. Они пытались объединить все конфессии и отказаться от высшего церковного руководства.
Шрам положил документ на стол и задумчиво потёр подбородок.
— Я помню, какие тогда были споры и какие прогнозы давали аналитики конторы. По всему выходило, что если не новый крестовый поход, то резня типа Варфоломеевской ночи, неизбежна. И вдруг всё утихло. Делегаты обнялись, пожали друг другу руки и разъехались. Ходили разные слухи о произошедшем на конгрессе, но толкового объяснения никто не смог предоставить. Я тогда не входил в большие кабинеты и не особо интересовался религией, поэтому не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию. Так или иначе, Мирский заслужил одобрение Совета Министров и получил повышение по службе. В восемнадцатом году его назначили председателем согласительной комиссии по налаживанию контактов с сатанистами и чернокнижниками. И вот здесь главная неувязочка. В то время я уже возглавлял отряд… ээээ… короче, не помню я никакого Мирского. Председателем был Епифанцев. Кондратий Егорович, если мне не изменяет память. Лично с ним никогда не контактировал, но на решениях стояла именно его подпись.
— Может это один и тот же человек? — предположила Анжелика, — Сменить паспорт не так уж и сложно. Особенно, если есть связи и деньги.
— Согласен, — кивнул Шрам, — Нужно запросить фото этого Епифанцева и сравнить.
— А если он проходил по программе защиты свидетелей? — вновь вмешалась бывшая телохранительница, — Я сталкивалась с подобным по службе. Таким людям меняли не только документы, но и делали пластическую операцию. В этом случае сравнивать бесполезно.
— Пластическую операцию, говоришь? — задумчиво переспросил сержант, — В этом ракурсе я ситуацию не рассматривал. По документам администрации Костоломовки, Мирский прибыл для восстановления после аварии. А Епифанцев выведен за штат после теракта в здании Согласительной Комиссии в двадцать втором году. Слышал, что многие тогда погибли, а он получил тяжёлые ранения. Некоторое время лежал в искусственной коме. Что было потом неизвестно. Во всяком случае у меня информации нет. Не до того было.
— В двадцать втором году начали строить «Ранчо Бездельника», — сообщил Амба, появившись в комнате с закопчённым двухлитровым чайником, — Я это точно помню. Нагнали техники, будто собирались не двухэтажный сруб из брёвен ставить, а сооружать бункер на случай новой пандемии. Стройку обнесли забором и никого не пускали. Все рекрутеры возмущались, что строители кинули их с процентами. Отказались от услуг местных, а пригнали толпу гастарбайтеров из Азии. Сначала всё было тихо, а после чурки принялись шлындать в слободу за девками, наркотой и самогоном. Начались стычки с местными. Потом грандиозная драка стенка на стенку. Мне половину уха откусил один дебил, чтоб у него изжога и вечный понос приключился.
— И чем закончилось? — спросил Шрам принимая пол стакана ядрёного, цветом напоминающего дёготь, напитка.
— Пейте маленькими глотками, неспеша. Если зенки начнут из орбит вылазить, хлебните воды и покурите, — раздавал советы
