Невзирая, однако, на все сие, не хотелось мне упустить случая, чтобы не увериться совершенно в несуществовании островов сих. Почему и приказал я держать курс так, чтобы по означенному на картах положению островов притти к середине оных. Таким образом я удостоверился, что северные, безымянные четыре острова, северный Вулкан, острова, открытые, будто бы, в 1664 г. и южный Вулкан не существуют вовсе, или, по крайней мере, не находятся в том месте, где они показаны на французских картах. Мимо островов, открытых, будто бы, в 1714 г., прошли мы в расстоянии 75 миль, а потому и не могу сказать об оных ничего утвердительного.
Итак, имея достаточные доказательства не верить существованию островов сих, не почел я нужным дать им место на моих картах. Находясь в широте 36° и долготе 213°45', казалось нам, что мы в половине 6-го часа пополудни увидели несколько островов прямо на западе; однако скоро после узнали, что то были облака, обманувшие нас своим видом. Поелику некоторые из нас все еще думали, что то были острова, действительно, то я и велел держать курс прямо к оным до 7 часов. Прежде наступления ночи все, наконец, удостоверились, что видели не острова, а одни только облака; почему, поворотив, пошли опять прежним своим курсом на SW.
Перемена теплоты воздуха была чрезвычайно чувствительна. Ртуть в термометре стояла между 19 и 21°. Во время плавания нашего от Сандвичевых островов к Камчатке, хотя то было и в средине лета, показывал термометр на сей параллели только 16 и 17°, даже и под 30° широты не возвышалась ртуть тогда до 21°. Сия малая степень теплоты в июне и июле, вероятно, приписана должна быть великому отдалению земли, также и тому, что воздух в первых месяцах лета недовольно еще нагрелся.
С отбытия нашего из Камчатки продолжалась всегда, с малою только переменою, сильная зыбь от NO и O; но 20 сентября, под 34°20' широты и 215°29'45''долготы, всем нам казалось странным тихое состояние моря, хотя и дул ветер от 50 довольно свежий. А посему и можно подозревать о существовании неизвестной доселе к 30 земли. В сей день увидели мы в первый раз опять летучую рыбу и великое множество касаток, также и птиц, привитающих около тропиков, которые редко бывают видимы в такой северной широте, исключая близость земли.
Я имел намерение побывать у острова, открытого в 1643 г. голландцами, показанного на картах под названием (t′Zuyden Eyland), т. е. южный остров, лежащий к югу от острова Фатзизио, но свирепствовавшая во время бытности вашей на параллели его буря от ONO, при пасмурной, дождливой погоде, не допустила исполнить сего намерения. Курс капитана Кольнетта был в близости сего острова, почему и думать надобно, что он его видел; следовательно, и нельзя сомневаться о точном оного определении. География терпит немалую через то потерю, что искусный сей офицер, воспитанник знаменитого Кука, не издал в свет описания своего путешествия, бывшего в 1789 и 1791 гг. Все известие о его плаваниях состоит только в одной путевой линии, означенной на карте Арро-Смита, помещенной в атласе южного моря. Хотя он в предисловии к описанию своего плавания в 1793 и 1794 гг. и обещал издать в свет прежние свои путешествия, но сие и поныне остается без исполнения.
Рукопись плавания его по Корейскому морю в 1791 г. имел у себя Эразм Гауер в то время, когда он плавал в Китай с лордом Макартнеем и когда должен был предпринять плавание по Желтому морю. Можно бы думать, что английское правительство с намерением скрыло путешествие Кольнетта и Бротона около берегов Японии, но подозрению сему противоречит позволение английского правительства издать все морские путешествия, которые в продолжение 40 лет составляют блестящий период в истории мореплавании, увенчанных славою многих важных открытий. Путешествие капитана Бротона, предпринятое единственно для открытий, чему прошло уже семь лет и поныне еще не издано. Сопутник Ванкуверов мог бы доставить в рассуждении землеописания и мореплавания полезные и важные сведения. Неупователыно, чтобы с погибшим кораблем поглощен был журнал его и карты. Камень, о который разбился корабль Бротона, лежит по карте Арро-Смита в северной широте 26° и восточной долготе от Гринвича 125°40'[65].
Бурная и мрачная погода продолжалась во всю ночь. Однако я не хотел пропустить благоприятствовавшего ветра и взял курс несколько южнее вышеупомянутого южного острова. На старых картах Японии, приложенных к путешествию Кемпфера, к истории путешествий Лагарпа и к истории Японии Шарлевоя, показан остров Фатзизио под широтою 31°40', т. е. 1°35' южнее, нежели на карте Арро-Смита, который последуя Данвилю[66], положил сей остров в широте 33°15', а остров южный или t′Zuyden Eyland под 32°30'. Итак, прежде упомянутые определения не заслуживают никакой доверенности[67].
Поутру NO шторм несколько утих и уклонился к SSW. В 8 часов подул ветер опять от NO и свирепствовал с прежнею силою, быв сопровождаем великим дождем. Во время скорой перемены ветра от SW к NO, при которой несколько минут было довольно тихо, показались многие бабочки и морские нимфы, бывшие явным признаком близости земли; в сие же время прилетела на корабль сова, которую естествоиспытатель Тилезиус срисовал и почитал сие для себя немаловажным приобретением; погода была так пасмурна, что горизонт наш был неясно виден. Возвышение ртути в барометре, при сей бурной погоде, было столь велико, что, судя по прежним примечаниям, никак не ожидал я того, а именно: 29 дюймов 45 линий. Горнеру удалось взять несколько высот в полдень, по коим найдена широта 31°13'; долгота же вычислена 220°50', совершенно сходственная с счислимою.
В сии последние сутки переплыли мы 181 милю и по карте находились около¼ севернее средины пролива Ван-Димена, которым пройти имел я намерение, а потому и держал курс W. Только днем склонялись мы несколько к северу, в чаянии увидеть землю. Мне не известно ни одно описание, в коем бы упоминалось о сем проливе, даже положение оного на французских и английских картах показано весьма различно. По Арро-Смитовой карте лежит пролив между островом Ликео, отделяемым от большого острова Киузиу узким проливом, и островом, именуемым Танао-Сима. На французских же картах показан он между островами Киузиу и Ликео. Широта входа в оный довольно, впрочем, сходствует на обоих. Вскоре увидим, что показание сего пролива как на французских, так и английских картах весьма несправедливо.
По прибытии нашем в Нагасаки, рассказывал мне капитан Мускетер, начальник бывшего там голландского корабля, что пролив сей открыт в начале 17 столетия случайным образом: а именно, что один голландский корабль, шедши из Нагасаки в Батавию, пронесен сильным штормом вдоль пролива сего; почему капитан сего корабля, называемый Ван-Димен, дал ему свое имя. Мускетер, казавшийся мне весьма мало сведующим человеком, обещался прислать мне одну старую голландскую книгу, в которой находится, по словам его, повествование об открытии сего пролива. Вероятно, что японская недоверчивость и подозрение не позволили ему исполнить своего обещания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
