— Лисса! — воскликнула я. — Прекрати! Заставь его остановиться.
— Он раньше должен был остановиться.
До предела огорченное, возмущенное выражение лица делало ее почти неузнаваемой, и я определенно никогда не видела, чтобы она творила такие вещи. Я, конечно, понимала, что это такое. Принуждение. Остался последний шаг — заставить Вейда использовать биту против себя самого.
— Пожалуйста, Лисса. Хватит. Пожалуйста.
Сквозь туман опьянения ко мне просочился ручеек ее эмоций, настолько сильных, что я еле устояла на ногах. Гнев, жестокость, беспощадность. И это обычно милая, уравновешенная Лисса! Мы знакомы с детского сада, но в этот момент я едва узнавала ее. Мне стало страшно.
— Пожалуйста, Лисса, оно того не стоит. От пусти его.
Она не отвела яростного взгляда от Вейда. Он медленно поднял биту и нацелил ее на собственную голову.
— Лисс! — продолжала молить я. О господи! Схватить ее, что ли, чтобы заставить остановиться? — Не делай этого!
— Его нужно остановить, — так же ровно ответила Лисса. Бита пришла в движение, вот-вот она наберет инерцию и… — Он не должен был так обращаться с ней. Люди не должны так обращаться с другими людьми… даже с «кормильцами»
— Но ты пугаешь ее. Посмотри.
Я думала, ее и этим не отвлечь, но потом Лисса перевела взгляд на «кормилицу». Та по-прежнему сидела в углу, скрючившись и обхватив себя руками. Голубые глаза стали как блюдца, лицо залито слезами. Она сдавленно, испуганно всхлипывала.
Лицо Лиссы оставалось невозмутимым, но я чувствовала: внутри ее идет борьба за то, чтобы снова обрести контроль над собой. Какой-то частью души она не хотела причинять вред Вейду, несмотря на весь свой гнев. Ее лицо сморщилось, она закрыла глаза. Правая рука потянулась к левому запястью и сжала его с такой силой, что ногти впились в плоть. Она вздрогнула от боли, но боль отвлекла ее от Вейда, это я почувствовала через нашу связь.
Принуждение перестало действовать, и он выронил биту, недоуменно оглядываясь. Оказывается, все это время я не дышала и только сейчас с облегчением выдохнула. В коридоре послышались шаги — видимо, грохот привлек наконец внимание. Двое служащих ворвались в комнату и замерли, увидев результаты погрома.
— Что случилось?
Мы смотрели друг на друга. Вейд выглядел совершенно сбитым с толку — таращился на комнату, на биту, на Лиссу, на меня.
— Не знаю… Я не мог… — Внезапно, заметно разъярившись, он сосредоточил свое внимание на мне. — Какого… Это все ты! Ты хотела, чтобы я отпустил «кормилицу»!
Служащие вопросительно посмотрели на меня, и в считаные мгновения я приняла решение.
«Ты должна защитить ее Чем больше она использует свои способности, тем хуже будет. Останови ее, Роза. Останови ее до того, как они заметят и уничтожат и ее тоже. Увези ее отсюда».
Перед моим внутренним взором возникло лицо страстно умоляющей меня госпожи Карп. Я бросила на Вейда высокомерный взгляд, прекрасно понимая, что никто не поставит под вопрос сделанное мной признание и не заподозрит Лиссу.
— Ну да, если бы ты позволил ей уйти, сказала я, — мне не пришлось бы делать этого.
«Спаси ее. Спаси ее от нее самой».
После того вечера я никогда больше не напивалась снова — чтобы не утрачивать бдительности, находясь рядом с Лиссой. И два дня спустя, когда меня вот-вот должны были исключить за «порчу имущества», мы с Лиссой сбежали из Академии.
Я вернулась в настоящее, Ксандер обхватил меня рукой, Лисса смотрела на нас огорченно, с возмущением, и я понятия не имела, может ли она снова выкинуть что-нибудь из ряда вон. Однако ситуация слишком походила на ту, два года назад, и я понимала, что должна разрядить ее.
— Всего капельку крови, — продолжал Ксандер. — Я много не возьму. Просто хочется попробовать кровь дампира на вкус. Никто и внимания не обратит.
— Ксандер, — раздраженно сказала Лисса, — оставь ее в покое.
Я выскользнула из-под его руки и улыбнулась, подыскивая ответную реплику, которая не спровоцировала бы драку, а свела все к шутке.
— Давай! — поддразнивающим тоном сказала я. В последний раз, когда парень попросил меня об этом, пришлось его хорошенько стукнуть, а ты чертовски миловиднее Джесси. Только зря попорчу твою красоту.
— Миловиднее? — переспросил он. Я сногсшибательно сексуальный, но не миловидный.
Карли засмеялась.
— Нет, ты миловидный. Тодд рассказывал, что ты купил французский гель для волос.
Как человека сильно подвыпившего, Ксандера оказалось несложно отвлечь; забыв обо мне, он кинулся защищать свою честь. Напряжение спало. Он умело отбивал нападки по поводу своих волос.
Взгляд Лиссы встретился с моим, и я прочла в ее глазах облегчение. Она улыбнулась, еле заметно кивнула мне в знак благодарности и снова переключила внимание на Аарона.
ШЕСТНАДЦАТЬ
На следующим день меня поразило, сколь многое изменилось с тех пор, как Джесси и Ральф начали распускать слухи. Некоторые, конечно, продолжали перешептываться и хихикать по моему поводу. Новообращенные Лиссы относились ко мне по-дружески и время от времени даже защищали. В целом же, поняла я, одноклассники уделяли мне теперь совсем мало внимания. Тем более что возникло нечто, интересующее их несравненно больше.
Лисса и Аарон.
По-видимому, Мия узнала о нашей вечеринке и рвала и метала, когда выяснилось, что Аарон был там без нее. Она ворчала на него, говорила, что если он хочет быть с ней, то нечего бегать туда-сюда и встречаться с Лиссой. Но Аарон решил, что не хочет быть с ней, и распрощался тем же утром.
Теперь они с Лиссой были неразлучны. Сцепив руки, болтая и смеясь, стояли в коридоре, вместе ходили на ланч. Она смотрела на него таким взглядом, словно он был самым очаровательным парнем на планете, хотя, судя по доходящим до меня эмоциям, испытывала к нему не более чем умеренный интерес. В основном все делалось напоказ, о чем он не догадывался. Сам он смотрел на нее, как на святыню. А что я? Я чувствовала себя скверно.
Мои чувства, однако, не шли ни в какое сравнение с тем, что испытывала Мия. Во время ланча она сидела как можно дальше от нас, с устремленным прямо перед собой взглядом, игнорируя утешительные замечания друзей. На бледных круглых щеках пылали розовые пятна, глаза были обведены красным. Она не говорила никаких колкостей, когда я проходила мимо. Никаких самодовольных шуток. Никаких насмешливых взглядов. Лисса растоптала ее — в точности как Мия поклялась поступить с нами.
Единственным, кто чувствовал себя еще несчастнее Мии, был Кристиан. В отличие от нее, у него хватало силы духа разглядывать счастливую парочку, причем с выражением неприкрытой ненависти на лице. Как обычно, никто не обращал на него внимания. Кроме меня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
