Как, испытывая желание придушить, я ощущаю гордость за неё? Рыжая бездушная ведьма.
Преодолеть каких-то четыреста семьдесят километров, и я могу увидеть её, может быть даже дотронуться до неё. Эта мысль мной полностью овладела. Поручил помощнице отца, которая была неравнодушна ко мне, разузнать по своим источникам, где остановится команда России. Оказалось какой-то убогий отель недалеко от спортивного комплекса, где будут проводиться соревнования. От имени благотворительного фонда, сделал целевое пожертвование на оплату проживания команды в конкретном отеле, на верхнем этаже которого у меня были забронированы на эти даты апартаменты.
Откинулся на спину, разглядывая потолок, понимая, как глубоко погряз. Это болезнь совсем не лечится. Что в ней такого особенного, что ни из головы, ни из сердца не могу выкинуть? Раньше, может быть можно было предположить, что все дело в том, что я её до сих пор не трахнул или в том, что до нее ни одна девчонка меня не кидала. Но все было куда хуже и глубже, я нисколько в этом себя не обманывал.
Увидел её рыжий хвостик, переступив порог отеля, заранее зная, что она должна быть в холле, когда мы будем заходить. Не хотел на неё смотреть, знал, что глаз не смогу отвезти. Но когда она вскочила на ноги, увидев меня - отлегло. Все же не настолько я ей был безразличен.
Разве просто принадлежать целиком и полностью человеку, для которого ты никогда не будешь на первом месте? Моя очередь к её сердцу была и будет всегда после спорта. Она недвусмысленно это дала понять.
Не было никакого плана. Просто знал, что она точно будет в гостинице еще несколько дней. Даже от самой мысли, что она где-то рядом становилось менее паршиво, и алкоголь не требовался так сильно.
Карина надоедливо жужжала на ухо весь день, что мне пришлось провести с ней и старой компанией. Смотрел на товарищей и понимал, что все они здесь лишние и в моей жизни им тоже больше не место. Не видел с ними связи и общности. Похоже я вступаю ту фазу взросления, когда напиваться буду в одиночестве.
Мне кажется, я понял, что она где-то рядом, еще до того, как раздался стук. Открыл дверь и пропал. Не верил, что сама пришла, что не пришлось напиваться, идти в её номер и силой тащить к себе. Оставалось только смотреть в её глаза и подыхать от тоски, от безысходности, от собственной слабости перед ней. Когда остались наедине, даже дотронуться боялся, думал сломаю её, так желал её прижать к себе. Просто стоял, вдыхая её запах, и этого уже было достаточно чтобы жить.
![]()
Глава 19.1![]()
Хуже всего, что я терял контроль только от одной её близости, больше не доверяя самому себе. Вся напускная холодность трескалась и осыпалась к её ногам. А обнаженная Алена на моей постели – воплощение моих фантазий о ней. Хотя нет, был еще с десяток мест, где я бы хотел её взять, думая о ней длинными вечерами. И вот сейчас она здесь, с разведенными ногами, в молчаливом приглашении войти в нее - я так долго ждал этот момент, который казалось уже никогда не наступит, что мог кончить только от одного этого вида.
Забрался на кровать, сев на колени. Член стоял колом. А я не знал, как прикоснуться к ней. Только разглядывал её как идиот, задаваясь вопросом, надолго ли эта гостья в моей жизни и когда она вновь её покинет. Не знаю, что она увидела в моих глазах, но сама подобралась ко мне, выпрямилась, обхватывая ладошками моё лицо, смотря в глаза.
- Я люблю тебя, - тихо произносит и смешивает наше дыхание в поцелуе.
Все ломается во мне и меня ломает от этих слов, что мечтал услышать от неё. Закрываю веки не дыша, ощущая отголосок её признания внутри себя. Люблю её настолько сильно, что это становится практически невыносимым, до боли, когда кажется, что я истекаю кровью по ней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- А мне кажется, что я тебя ненавижу, - произношу, когда она завершает свой несмелый поцелуй. Чувства настолько острые, а грань между ними так тонка, что сам не понимаю, где начинается любовь, а заканчивается ненависть.
Чувствую, как она содрогается в плаче, но не отстраняется, не сбегает, а прижимается ко мне, обнимая. Мои же руки висят неподвижно как плети.
- Пожалуйста, не надо, - слышу её тихий голосок и влагу слез в изгибе шеи, куда она утыкается лицом. Она вздрагивает и тут я понимаю, какой я осел, раз она плачет. Хотел сделать больно ей, а сделал себе.
Касаюсь ладонью её спины, чувствуя, как её острые соски впечатываются в мою грудь. Невыносимая пытка. Она отстраняется, смотрит на меня бирюзовыми глазами, такими яркими и живыми, что раз увидев никогда не спутаешь её с другой девушкой.
- И ненавижу тебя, и люблю одновременно, и жить без тебя не могу, и убить хочется, - сжимаю пальцами её шею, демонстрируя палитру своих чувств, - свернуть бы твою шейку и больше никогда не мучиться мыслями о тебе.
- Не получится, Самгин, - вновь целует, но теперь чувствую, как её слезы высыхают, а губы изгибаются в улыбке, покрывая моё лицо поцелуями, - я тебя даже умерев не отпущу, буду преследовать тебя и всех твоих баб, жить спокойно не дам, не рассчитывай на это.
Блядь, почему я слышу эту нелепую угрозу, и она делает меня счастливейшим из людей.
Провожу рукой между её ног, она горячая и влажная для меня, настолько, что я чувствую доказательства её желания и на девичьих бедрах. Опускаю её спиной на матрас, упираясь руками по обе стороны от её лица, смотря в ожидающие глаза.
Хотел наказать её, обидеть, ужалить, хотя бы на часть показать какого мне было все это время без неё. Но сейчас, когда она лежит подо мной, разве я могу желать чего-то иного кроме её удовольствия? Касаюсь губами, вспоминая вкус её кожи. Она самый лучший десерт в моей жизни, вишенка на любимом торте для парня, который перепробовал кучу сладостей.
Не знаю, чего желаю сильнее, целовать её, притрагиваться к ней, или смотреть как она вздрагивает от моих прикосновений, как кожа покрывается мурашками, а розовые соски напрягаются, становясь острыми.
Покрываю поцелуями её тело, спускаясь губами к самому сокровенному месту, которое хотел попробовать и изучить с начала нашего никудышного знакомства. Представляя себе вечерами, когда девчонка со мной не разговаривала, смотрела сквозь меня или с ненавистью, как бы она реагировала на такие ласки, как бы искажалось её лицо в наслаждении. Абсурдно, но эти мысли тогда часто крутились в моей голове.
Блядь, мечты сбываются, и я между её ног, целую нежную кожу бедра, собирая языком вкус её возбуждения. Чувствую, как она замирает подо мной, не дышит, как мышцы её тела каменеют в напряжении, но она не отталкивает меня в напускной скромности, а ожидает продолжения. Я ласкаю её, одурманенный её запахом и вкусом, со всеми первобытными инстинктами, которые остались во мне от предков, понимая, что она должна идеально мне подходить.
Готовлю её к проникновению, не желая причинить боль, или, по крайней мере, свести её к минимуму, посасывая маленький напряженный клитор, проникая в неё пальцами. Она не сопротивляется, а поддается мне на встречу, двигаясь бедрами в такт моего языка и поступательным движениям пальцев. Чувствую как её пальчики перебирают мои волосы, притягивая к себе, желая продолжения, и мне хочется её поглотить, забрать всю себе до самого дна, со всей жадностью с которой я отношусь к ней, не желая делить её ни с кем и ни с чем в этом мире. Когда она подходит к пику, и я, оставляя её на этой вершине, трачу секунды на освобождение зубами презерватива из упаковки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она завороженно, с нескрываемым голодом в глазах, смотрит на то, как я натягиваю кондом на член, облизывая пересохшие губы так чувственно, что кажется, она тоже хочет попробовать меня ртом.
У меня были дурочки, которые считали, что для меня что-то значит их девственность и дарили мне этот подарок, порой и не предупреждая о нем. Но без чувств к его обладательнице, для меня факт того, что я первый никогда и ничего не значил. Мне не важно, сколько у девушки на одну ночь было до меня мужчин, сколько будет после, при должном уровне защиты.
Глава 19.1