на юное лицо Джулиана. Я увидел, как по его щеке покатилась слеза. У меня защемило сердце от предчувствия страшной беды.
— Если не хочешь, не рассказывай, Джулиан, — тихо промолвил я, положив руку ему на плечо.
— Ты должен это услышать, Джон, потому что ты напоминаешь мне меня самого в мои молодые годы. Ты счастлив, богат, и у тебя блестящие перспективы. Но если ты не изменишься изнутри, то можешь потерять то, что составляет счастье твоей жизни… Под колесами того автомобиля погибла не одна моя дочь. Тем солнечным октябрьским утром умер я сам. Мне просто незачем стало жить, и я ушел с головой в работу, чтобы заглушить эту невыносимую боль. Я поставил в своем кабинете диван, чтобы только не возвращаться в дом, где все напоминало о ней. Моя карьера взлетела вверх, но душа моя устремилась в пропасть. Моя когда-то любимая жена стала мне чужим человеком, и мы расстались. Затем, как ты знаешь, я растолстел и стал прожигать жизнь в дорогих ресторанах и светских тусовках. Я чудовищно разбогател, но пожертвовал собственной душой.
Он опустил глаза, пряча непрошеные слезы.
— Вот что означают твои слова о том, что я должен проживать с детьми самые счастливые мгновения их детства… — почти шепотом сказал я.
— С тех пор прошло уже двадцать семь лет, — низким глухим голосом отозвался Джулиан. — Но я отдал бы все, что имел тогда и имею сейчас, лишь бы снова услышать звонкий смех моей дочери и расцеловать ее золотые локоны. Я многому научился в Сиване, я стал совершенно иным человеком, я обрел душевный покой, но все же… каждый день я вспоминаю нежные глаза моей милой девочки. У тебя дивные дети, Джон. Дари им свою любовь, пока можешь это сделать. Никакая карьера не заменит тебе семью.
Джулиан задел за больное. Я и до встречи с ним с грустью понимал, что моя зацикленность на работе губительно влияет на отношения в моей семье. Я знал, что дети скучали по мне, хотя никто из них никогда не произносил этого вслух. За них это сделал Джулиан. Время идет, дети растут, а я… я не помню, когда мы с сыном Энди отправлялись в секретную заводь, где мы рыбачили еще с моим отцом. А ведь было время, когда мы ходили на рыбалку каждые выходные. Одна мысль об этом причиняла мне боль. Я решил во что бы то ни стало прекратить жертвовать семьей во имя карьеры.
— Счастье — всего лишь дорога, которую мы выбираем сами, — прервал мои горестные размышления Джулиан. — Ты можешь посмотреть под ноги и увидеть алмазы, а можешь сломя голову нестись к призрачному счастью, которое наступит в конце пути. Но там тебя ждет лишь пустота и разочарование… Нет такого понятия как «конец пути». Есть только сегодняшний день. Это — твое единственное и самое главное сокровище.
— Но как я могу научиться жить «здесь и сейчас»? — нетерпеливо спросил я.
— Просто радуйся, — невозмутимо ответил Джулиан. — Помни: неважно, как складывается жизнь. В любых, даже самых нечеловеческих условиях, ты можешь радоваться уже тому, что живешь. Повседневность скрывает в себе много сокровищ.
— А как насчет тех случаев, когда человек теряет все, что нажито годами трудов и страданий? Или находится в глубочайшем духовном кризисе?
— Разве есть связь между суммой на твоем счету и радостью повседневной жизни? — произнес он прерывающимся голосом. — О, если бы ты знал, Джон, как много в мире несчастных миллионеров! Или ты полагаешь, что великие мудрецы Сиваны печалились о том, что у них нет контрольного пакета акций или особняка на юге Франции? — лукаво подмигнул Джулиан.
— Принимается, — сказал я.
— Есть большая разница между тем, чтобы «иметь богатство» и «быть богатым». Если хоть раз в день ты будешь благодарить судьбу за то, что просто живешь, твоя жизнь наполнится чудесами. Даже полностью разоренный человек обладает множеством вещей, за которые он может сказать судьбе «спасибо». Если он здоров, если у него есть семья, если люди знают его как честного человека — он уже богат. А если он обладает настойчивым характером и любит труд — ему не страшны никакие преграды.
Помолчав, он продолжал неторопливо:
— Каждый человек может найти повод поблагодарить судьбу. Мудрецы благодарят судьбу даже за щебетание птиц у них под окном. Люди имеют обыкновение жаловаться на жизнь, так как она не дает им желаемого. Они не понимают главного: жизнь дает не то, что хочется, а то, что нужно.
— Значит, благодаря жизнь за все духовные и материальные ценности, которыми я обладаю, я начинаю жить настоящим?
— Да! Ты концентрируешься на том, что есть сейчас, не сожалея о прошлом и не волнуясь о будущем. Ты чувствуешь вкус настоящего, и жизнь твоя обретает смысл и полноту. Ты раздуваешь искру, которая зажжет факел твоего призвания.
— Факел моего призвания? Это как? — переспросил я.
— Каждый человек — уникален. В любом из нас дремлет гений, — торжественно произнес бывший гений адвокатуры.
— О, только не в моих коллегах, — сморщился я.
— В любом из нас, — настойчиво повторил Джулиан. — У человека есть свой предначертанный путь, и он должен пройти его. Твоя гениальность пока еще дремлет, но стоит тебе найти свое призвание, оно загорится, подобно факелу, и осветит твой путь. Я не знаю, в чем состоит твоя миссия. Быть может, ты прославишься как комик или станешь великолепным педагогом. Если ты найдешь свою Дхарму, то все твои мечты и желания исполнятся сами собой. Тебе даже не придется прикладывать особых усилий. Наоборот: чем больше сил ты будешь вкладывать в достижение цели, тем длиннее окажется твоя дорога к ней. Просто иди в направлении своей мечты, наслаждаясь каждым прожитым днем. Ты будешь счастлив здесь и сейчас, а мечта… мечта все равно исполнится. Вот что я имел в виду, когда говорил о факеле призвания, — торжествующе произнес Джулиан. — Знаешь, в детстве я очень любил одну книжку — отец часто читал ее мне — она называлась «Питер и его Волшебный клубок». В ней рассказывалось о мальчике по имени Питер, который рос довольно милым и живым ребенком, был примерным сыном и прилежным учеником. Лишь одно портило ему жизнь: он не умел жить настоящим. Слушая учителя на уроке, он воображал, как будет играть на улице после занятий. Играя на улице, он вспоминал, как хорошо был летом, когда не надо было ходить в школу. Он всегда витал в облаках, проходя мимо удивительных возможностей, которые давала ему жизнь. Однажды воскресным утром Питер пошел прогуляться в лес. Он
