— А вы ее знали? — осторожно спросила Рейн.
— Ну, видела пару раз, — ответила доктор Фишер и пожала плечами. — Она проходила курс терапии в нашем городе.
— А эти агенты, — продолжила Рейн, — вы не помните, как их звали?
— Вам сегодня везет, — заметила доктор Фишер. — Я бы не запомнила, а их визитки я давно выбросила, но одного из них, того, что постарше, звали так же, как моего старого знакомого. Билл Хейли.
— Спасибо. Вы мне очень помогли.
Доктор Фишер пожала предложенную Рейн руку, но не отпустила ее. Она внимательно посмотрела в лицо девушки. Рейн почувствовала неловкость.
— Я гак понимаю, что ваше имя мне стоит сохранить в строжайшем секрете? — спросила она наконец. — Вам стоило постричься покороче, милочка, и покрасить волосы.
У Рейн округлились глаза.
— Но как… как вы догадались?
— Да бросьте. Кто еще стал бы интересоваться делом Питера Лазара столько лет спустя? — сказала она мягко. — Кроме того, вы очень похожи на мать. Хотя вы и удивили меня слегка… вы мягче, теплее, что ли.
— О Боже, — воскликнула Рейн. — А те, кто знал ее, заметят сходство?
— Это будет зависеть от того, насколько у них развито воображение и наблюдательность.
Рейн покачала головой. Сначала она пробовала коричневый парик, но ее бледное лицо делало настолько очевидным факт подделки, что это только привлекало внимание. Кроме того, медные космы ее матери нисколько не походили на ее легкие локоны цвета соломы. Мать всегда говорила Рейн, что она замухрышка, и долгое время она в это верила. Толстые очки в дешевой пластмассовой оправе не добавляли ей очарования. Но ведь у Виктора колоссальная наблюдательность.
— Я тебя осматривала один раз, — продолжала тем временем доктор Фишер.
Рейн удивленно уставилась на нее:
— Когда?
— Школьный врач в начальной школе Северина была моей хорошей подругой. Ты часто приходила к ней с головной болью и рассказывала про призраков, гоблинов и про сны. Она беспокоилась за тебя. Она считала, что тебя стоит показать психиатру или невропатологу. А может, и тому и другому.
— А-а, — пробормотала Рейн, пытаясь припомнить этот случай.
— Она пробовала поговорить с твоей матерью, но наткнулась на стену непонимания. — Доктор Фишер нахмурилась, вспомнив об этом. — Вот она и попросила меня заехать и посмотреть тебя.
— И?..
— Мой диагноз был прост: умная, чувствительная одиннадцатилетняя девочка со стрессовой ситуацией в семье. Мне было жаль твоего отца. Но больше всего я переживала из-за тебя. На всех остальных на том острове мне было наплевать. Уж прости мои слова.
— Да ничего страшного. — Рейн сморгнула слезы. — Прошу вас, не говорите никому о нашей встрече.
— Боже милостивый, конечно, нет, — воскликнула доктор Фишер возбужденно. — Я рада, что могу помочь вам хотя бы сейчас, раз уж не смогла помочь тогда. Удачи вам, мисс Камерон. Держите меня в курсе, как продвигаются дела. И… будьте осторожны.
Подъехало такси.
— Обязательно, — крикнула Рейн на бегу.
Она забралась в такси и попыталась сосредоточиться.
— Куда едем? — спросил таксист.
— Секунду, я еще не решила, — сказала она.
Она велела водителю покатать ее по округе, а сама воспользовалась мобильным телефоном, который дал ей Сет, и позвонила. Она попыталась разыскать этого Билла Хейли. Она ждала несколько минут, пока секретарша перезванивала в разные инстанции. Наконец ей сообщили, что Билл Хейли сейчас занят в другой части города. Рейн набрала номер, который дала ей секретарша, и попросила соединить ее с абонентом. Затем она откинулась на спинку сиденья и стала ждать. Живот снова крутило от волнения.
Фортуна повернулась к ней лицом, она чувствовала это. Утром она наврала с три короба Харриет прямо в лицо. Мол, ей назначено у доктора, так что бай-бай. Самое забавное было то. что ей даже понравилось смотреть на умильное личико Харриет, когда она сказала это. Наверное, всему виной завтрак, на котором настоял Сет и сам же его приготовил. Не иначе как он сдобрил яичницу волшебным порошком.
Мысль о Сете вызвала невольное чувство вины. Она обещала ему докладывать о каждом своем шаге, но просьба была откровенно параноидальная. Он сегодня занят на новом объекте, так что не стоит его отвлекать по пустякам. Она не могла тратить ни время, ни силы на диспут о том, нужно ее сопровождать или сойдет и так. К тому же ее помыслы чисты и невинны. Она же не с незнакомцем встречается под мостом посреди ночи.
Патронаж Сета временами ей даже нравился, но иногда он выходил за рамки. Впрочем, ей стоило поучиться у него напористости и смелости.
Телефон ожил.
— Офис Билла Хейли, — произнес женский голос. — Чем могу помочь?
— Меня зовут Рейн Камерон. Я звоню, чтобы задать мистеру Хейли несколько вопросов по поводу дела, которое он вел несколько лет назад. Это касается Питера Марата Лазара. Восемьдесят шестой год.
— В чем заключается ваш интерес к этому делу?
Рейн задумалась на секунду, но затем доверилась инстинктам, как она сделала прошлой ночью с Сетом.
— Я дочь Питера Лазара.
— Погодите минутку, — попросила женщина.
Рейн вцепилась в телефон, как будто это был спасательный круг. Голова кружилась. Впервые за последние семнадцать лет она сказала правду, да еще и женщине, ни имени, ни лица которой она не знала. Сейчас трем людям на всей планете, кроме матери и доктора Фишера, было известно ее истинное имя. Когда ее представят мистеру Хейли, их станет четверо.
Телефон снова ожил.
— Мистер Хейли сможет поговорить с вами. Когда вы подъедете?
— Прямо сейчас.
— Это возможно. Но поторопитесь, у него назначена встреча на полпервого.
Ее рука дрожала, когда она записывала адрес на клочке бумаги. Когда же она перестанет бояться говорить правду?!
Он никогда бы не подумал, что это ангельское создание может так беспардонно врать. Эта дрожь в голосе, этот невинный взгляд… он купился, как пацан. Вот что случается с мужиком, когда он начинает думать тем, что между ног. Может, другие и привыкли к этому. Но для него все это было в новинку.
Он набрал номер Макклауда, глядя на сигналы маячков на экране монитора. Рейн не сидела в безопасной тиши кабинета офисного здания Лазара. Она ехала где-то по окраине южного района Сиэтла. Он заехал в спою конуру, чтобы переодеться в чистое и захватить пару приборов. Затем проверил показания на мониторе.
Макклауд взял трубку после третьего сигнала.
— Ты почему не сообщил мне, когда она покинула здание? — рявкнул он.
— Потому что ты был занят и потому что я держал ситуацию под контролем, — спокойно ответил Коннор. — Во всяком случае, до последней минуты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
