Человеческая личность:
наше сотворение, призвание и падение
«Ты сотворил нас для Себя, и сердца наши не знают покоя, доколе не успокоятся в Тебе»(Блаж. Августин). Человек был сотворен для общения с Богом: таково первое и главное утверждение христианского учения о человеческой личности. Но люди, созданные для общения с Богом, всякий раз отвергали Его: и это второй факт, принимаемый во внимание любой христианской антропологией. Люди были созданы для общения с Богом: на языке церкви об этом говорится, что Бог создал Адама по своему образу и подобию и поместил его в рай [65]. Люди всякий раз отвергали это общение: на языке церкви — Адам согрешил, и его падение — «первородный грех» — затронуло все человечество.
Сотворение человеческой личности.«И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему»(Быт 1:26). Бог говорит во множественном числе:«сотворим». Сотворение человеческой личности, как неустанно подчеркивали греческие отцы, было делом всех трех Лиц Троицы, и потому образ и подобие Богу всегда нужно мыслить по троичному образу и подобию. Мы увидим, что это жизненно важный момент.
Образ и подобие. Согласно большинству греческих отцов, термины образ и подобие означают не совсем одно и то же.«Выражение по образу, — замечает Иоанн Дамаскин, — указывает на разумность и свободу, в то время как выражение по подобию указывает на уподобление Богу через добродетель» [66]. Образ, или, если употребить греческий термин, икона Бога, означает нашу человеческую волю, разум, чувство моральной ответственности, — короче от животных тварей и делает каждого из нас личностью. Но образ подразумевает не только это. Он подразумевает, что мы»Его (Бога) род»(Деян 17:28). Его род: это значит, что между Ним и нами существует точка соприкосновения, сходства. Пропасть между тварью и Творцом не является непроходимой, ибо мы, будучи образом Божьим, способны познавать Бога и вступать в общение с Ним. Если мы будем должным образом пользоваться этой способностью общения с Богом, тогда мы сумеем стать»подобными»Ему, стяжать божественное подобие — говоря словами Иоанна Дамаскина,«уподобиться Богу через добродетель». Стяжать подобие — значит стать»вторым богом»,«богом по благодати».«Я сказал: вы — боги, и сыны Всевышнего — все вы»(Пс 81:6; ср. Ин 10:34 сл.).
Образ означает способности, которыми Бог наделяет каждого из нас с первого мгновения нашего бытия. Подобием же мы не обладаем изначально, оно есть цель наших устремлений, нечто, что приобретается лишь постепенно. Как бы ни были мы грешны, мы никогда не утрачиваем образ Божий, но подобие зависит от нашего нравственного выбора, от нашей»добродетели»и разрушается грехом.
Итак, при сотворении люди были совершенны — не столько в актуальном, сколько в потенциальном смысле. Наделенные образом Божьим, они были призваны достигнуть подобия своими собственными усилиями (разумеется, не без содействия божественной благодати). Начальным состоянием Адама было состояние невинности и бесхитростности.«Он был ребенком, еще не имеющим совершенного разумения, — писал Ириней. — Ему необходимо было вырасти и прийти к совершенству». Бог поставил Адама на верную дорогу, но для того, чтобы достигнуть конечной цели, тому предстояло пройти долгий путь.
Такой образ Адама до грехопадения несколько отличается от того, который представлен у Августина и с того времени сделался общепризнанным на Западе. Согласно Августину, люди в раю изначально были наделены всей возможной мудростью и знанием, их совершенство было реальным, а вовсе не потенциальным. Динамичная концепция Иринея, несомненно, лучше согласуется с современными теориями эволюции, чем более статичная концепция Августина; но они оба говорят как богословы, а не как ученые, так что ни в том, ни в другом случае их взгляды нельзя соотносить с какой‑либо конкретной научной гипотезой.
Запад часто связывал образ Божий с человеческой душой или интеллектом. Многие православные разделяют такую точку зрения, но другие считают, что если человеческая личность есть единое целое, то и образ Божий запечатлен в человеке в целом: как в душе, так и в теле.«Когда Бог сказал, что сотворит человека по образу Своему, — пишет Михаил Акоминат (Хониат, + ок. 1222), — то слово»человек»означает не душу саму по себе и не тело само по себе, но то и другое вместе». По замечанию Григория Паламы, наличие тела делает человека не ниже, а выше ангелов. В самом деле, ангелы суть»чистые»духи, в то время как люди — «смешанные»существа, соединение ума и материи. Но это значит, что наша человеческая природа сложнее ангельской и наделена более богатыми возможностями. Человеческая личность есть микрокосмос, мост и место встречи для всего творения Бога.
Православная религиозная мысль всячески подчеркивает образ Божий в человеческой личности. Каждый из нас есть»живое богословие»; в силу того что мы суть иконы Бога, мы можем встретить Бога, вглядываясь в глубину собственного сердца,«обращаясь внутрь самих себя»:«Царствие Божие внутри вас есть»(Лк 17:21).«Познай себя, — говорил св. Антоний Египетский. — Кто познаёт себя, познаёт Бога».«Если ты чист, — вторит ему св. Исаак Сирин (конец VII в.), — то небо в тебе; тогда внутри себя узришь ангелов и Господа ангелов». И о св. Пахомии передают:«В чистоте своего сердца он зрел невидимого Бога, словно в зеркале».
Так как человеческая личность есть икона Божья, любой человек, даже самый грешный, бесконечно драгоценен в глазах Бога.«Когда вы видите брата или сестру, вы видите Бога», — говорил Климент Александрийский. И Евагрий учил:«После Бога мы должны почитать каждого человека как Самого Бога». Это уважение к любому человеческому существу получает зримое выражение в православном богослужении, во время которого священник кадит не только иконы, но и присутствующих в храме, славя образ Божий в каждом из них.«Наилучшая икона Бога — это человек».
Благодать и свободная воля. Как мы видели, то, что человек есть образ Божий, помимо прочего означает, что мы обладаем свободной волей. Богу нужны сыновья и дочери, а не рабы. Православная церковь отвергает любое учение о благодати, которое ущемляет человеческую свободу. Чтобы описать отношение между божественной благодатью и человеческой свободой, православие использует термин»сотрудничество», или»синергия»(sunergeia); как говорит Павел,«мы соработники (sunergoi)«(1 Кор 3:9). Если мы хотим достигнуть полноты общения с Богом, то должны не только уповать на Божью помощь, но и сделать свою часть дела. Мы, люди, наравне с Богом должны внести свой вклад в общее дело, хотя то, что делает Бог, неизмеримо важнее того, что делаем мы.«Приобщение людей ко Христу и наше единение с Богом требует сотрудничества двух неравных, но равно необходимых сил: божественной благодати и человеческой воли». Высший пример синергии являет собой Богоматерь.
На Западе со времен Августина и пелагианского спора вопрос о благодати и свободной воле обсуждался в несколько иных терминах, и многие из тех, кто воспитан в августинианской традиции — в частности, кальвинисты — с подозрением относятся к православной идее»синергии». Не означает ли она, что мы приписываем слишком много человеческой воле и слишком мало Богу? Но в действительности православное учение — очень простое и прямое:«Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мной»(Откр 3:20). Бог стучит, но ждет, пока мы сами отворим дверь: Он не взламывает ее. Божья благодать всех зовет, но никого не принуждает. Как говорит Иоанн Златоуст,«Бог никогда никого не приводит к Себе понуждением и насилием. Он хочет, чтобы спаслись все, но никого не неволит».«Дело Бога — предложить Свою благодать, — говорил св. Кирилл Иерусалимский (+ 386), — дело человека — принять и хранить эту благодать». Но не следует думать, будто человек, приняв и сохранив божественную благодать, получил воздаяние за свои»заслуги». Дары Божьи — всегда свободные дары, и мы, люди, не имеем права что‑либо требовать от своего Творца. Однако хотя мы не можем»заслужить»спасение, мы тем не менее обязаны трудиться для него, ибо»вера, если не имеет дел, мертва»(Иак 2:17).
Падение: первородный грех. Бог наделил Адама свободной волей — возможностью выбирать между добром и злом, так что от Адама зависело, принять ли ему свое призвание или отвергнуть его. Он предпочел отвергнуть. Вместо того чтобы следовать по пути, проложенном для него Богом, он свернул в сторону, отказался повиноваться Богу. Грехопадение Адама заключается прежде всего в непослушании воле Божьей: он противопоставил ей собственную волю и так, в силу собственного выбора, отделил себя от Бога. В результате на земле возникла новая форма жизни: жизнь в болезни и смерти. Но, отвратившись от Бога, который есть бессмертие и жизнь, люди ввергли себя в противоестественное состояние, и это противоестественное состояние привело к неизбежному распаду их бытия, а в конечном счете к физической смерти. Последствия адамова непослушания распространяются на всех его потомков. Мы все — члены друг друга, как не устает напоминать св. Павел, и если один член страдает, страдает все тело. В силу этого таинственного единства не один Адам, но все человечество сделалось подвластно смерти. Вызванный грехопадением распад затронул не только физическое существование людей: будучи отрезанными от Бога, Адам и его потомки подпали под власть греха и дьявола. Всякий вновь рожденный человек приходит в мир, где грех возобладал повсюду, — в мир, где зло творить легко, а добро трудно. Наша воля слаба и немощна под воздействием того, что греки называют»желаниями», а латиняне»вожделением»(concupiscentia). Мы все под властью этих духовных последствий первородного греха.
