Тут во двор влетел микроавтобус, в него посадили горбуна и увезли. Вот и все, собственно, что они видели, но передрефили ужасно. А потом поднялись в квартиру и вот девушку связанную нашли.
— Вот так, то-се, — закончил свой сбивчивый рассказ Петрович.
— Мы ведь за другим шли, — сказал Петя, шурша курткой.
— Да уж за другим, то-се. Теперь уж и не знаем, говорить ли…
— Ну чего там! Говори, дед! — ободрила Карина.
— Да вот, про Илюху мы сказать пришли.
— Так он жив?! — воскликнула Карина.
— Жив, да только лучше бы ему и не жить, то-се… — немного помолчав, дед продолжал: — Мы с ним в камере-то сидели. А сегодня пошли, а он того, значит, то-се. Короче, вроде милиционера он убил, а может двух…
— Да, четверых сказали, — вступил в разговор Петя.
— Ты может, дядя, ку-ку? — Карина покрутила пальцем у виска. — Может у тебя от стрельбы крыша поехала?..
— Да мы сами не поверили, то-се. Сказали нам так. Вот мы тебя, Сергей, и пошли разыскивать. Так что к изнасилованию, то-се, теперь еще четыре убийства пришьют.
Г л а в а 15
ЧЕРНАЯ МЕССА
На разъезжающихся ногах, тяжело дыша Илья брел вдоль реки. Через каждые десять шагов он оглядывался на догоняющего его Транса. Илье казалось, что расстояние между ними сокращается каждую минуту, и он спешил выиграть у безмозглого Транса хоть шаг, хоть два шага времени.
Окончательно вымотавшись от этой дикой буссмысленной гонки, Илья остановился. За все время пути он так и не дошел ни до какого населенного пункта. Поле с правой стороны увеличилось, казалось, еще больше; лес отступил далеко в сторону. Путь был только вперед: сзади за Ильей шел Транс. Но Илья настолько уже устал, что ему было все равно, догонит его безмозглый болван или нет, страх уступил место полному безразличию. Даже присесть и немного отдохнуть было некуда, кругом одна грязь.
Бредя по этой бесконечной дороге, Илья проклинал просторы Родины, ее широту и "богатства"… Он, уже не оглядываясь, тащил ноги с лепешками грязи на подошвах, уже не убегая, а желая дойти до какого-нибудь сухого места, где можно посидеть, отдохнуть, вытянуть ноги…
Сначала Илья услышал гул. Он постоял, прислушиваясь, стараясь догадаться, что бы это могло быть и определить откуда он доносится, потом повернулся.
Сзади на большой скорости, то подпрыгивая на ухабах, то утыкаясь носом и вновь подпрыгивая, разбрызгивая из-под колес струи грязи, шел бойкий и бесстрашный автомобиль, в народе прозванный "козелком". Пожалуй, только он мог пройти по такой дороге. Да еще танк и трактор.
Сначала Илья обрадовался. "Только бы Транса не взяли, — подумал он, вглядываясь в даль. — Только не его".
Но будто нарочно стремясь доставить Илье неприятность, машина остановилась возле Транса. Дверца открылась, вслед за чем из машины вылетело что-то крупное и грохнулось в придорожную грязь. Это влекомый могучей рукой Транса из автомобиля вылетел водитель. Транс залез в машину. Она рванула с места…
Илья не стал торопиться или убегать, кричать, суетиться… Бежать было некуда — слишком уж широки родные просторы, на них не скроешься. Он, не паникуя, дождался, когда "козелок" с Трансом за рулем остановился рядом с ним, открыл заднюю дверцу и, не дожидаясь приглашения или грубой выходки с его стороны, уселся на заднее сидение. Лицо Транса было все так же безжизненно и не выражало ничего. Он рванул с места, и Илью начало швырять из стороны в сторону. И даже здесь на сидении автомобиля отдохнуть не удалось.
"Куда же мы едем?! — задумывался иногда Илья, когда трясло и швыряло не так сильно. — Он сам-то знает?"
Дорога петляла вдоль речушки. Они промчались мимо какой-то фермы, на дворе которой стояли три костлявые предсмертного вида коровы, и погнали дальше… Потом въехали в лес и по лесной дороге добрались наконец до заасфальтированного шоссе.
Иногда Илье казалось, что Транс знает куда ехать — почему-то он уверенно избирал нужное ему направление движения.
Выбравшись на шоссе, когда тряска и болтанка прекратились, Илья вновь начал думать о побеге. Конечно, выскакивать на ходу из резво мчащейся машины совсем даже не хотелось. Но если представится возможность…
"На пути наверняка будут посты ГАИ. Нужно выпрыгнуть возле такого поста и попросить помощи, — подумал Илья, зорко глядя по сторонам, и тут же одумался, схватился за голову. — Что-то меня совсем утрясло, ведь я насильник! Меня сразу засадят и снова допрашивать начнут… А может изнасилование на Транса свалить?! Вон, ментов то он перебил, гаденыш, если к этому еще изнасилование приплюсовать, что ему будет, дундуку?! Во, тупица-то!.. Что-то меня действительно утрясло. Ведь меня взяли на месте преступления, я без Транса тогда там был… заявление-то на меня написана…"
Мысли появлялись какие-то неправильные. Илья глядел на этот массивный затылок и ему так хотелось треснуть по нему кулаком… Пусть даже не причинить олуху никакого вреда, но хоть душу отвести… Ох, как хотелось! Но Илья удержался.
— Слушай, Транс, куда ты меня везешь, а? — впервые за все время их встреч Илья решился заговорить со своим похитителем.
Транс молчал.
— Ну, слышь, ты, придурок! — обнаглел Илья. — Куда, говорю, везешь меня, гад?!
Он и не надеялся, что Транс ему ответит, ему вдруг стало упоительно приятно обозвать его в голос. Транс ничего не ответил и никак не отреагировал на его слова, словно не слышал, а может быть и не слышал или не понимал.
— Сволочь ты безмозглая, — сказал Илья для пробы и, немного подождав, продолжал: — Балбес тупоумный! Гнида ты тупоры-лая! Мразь поганая!..
И почувствовал он, как злоба против Транса успокаивается, и даже поднимается настроение.
— Гадина! Кто тебя послал, стервеца?! Тварь!!
Уже без зазрения совести на заднем сидении сквернословил Илья.
— Дол-дон!!
И как не странно, но это привело мысли в порядок. Была какая-то необъяснимая прелесть вот в таком безнаказанном оскорблении человека, который не нравился. Но не имея, так называемой, "обратной связи," негативные эмоции, которые источал с ругательствами Илья, не возвращались к нему, и скоро ему это наскучило.
Он молча глядел в окно и думал, что сделает с ним Егор Петрович, когда Транс привезет его в подземный город. Наверное опять сотрет память и отпустит Илью на все четыре стороны. Зачем еще в тот раз, когда он был в руках легендолога… Зачем не согласился он на эту несложную операцию?… Жил бы сейчас спокойно и забыл бы только свои подземные приключения. А он и так их почти забыл… Тот ужас, когда его утащила под кладбище белоглазая чудь, теперь казался почти сном. Чем-то бывшим не с ним. Ну, подумаешь, сотрут память, да и фиг с ней!.. Лишь бы этого поганого монстра больше за ним не посылали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
