к ближайшей повозке, разбирая импровизированные аптечки и разбегаясь по лагерю с новыми силами.
Само собой, имея в запасе такое небольшое количество людей обслужить несколько тысяч раненых — просто невыполнимая задача. Однако мы работали на пределе своих возможностей спасая сначала самых тяжелых бойцов. Хотя, конечно, самые тяжëлые остались на поле битвы, которое мы были вынуждены оставить за врагом.
К сожалению, я не смог научить всех зашивать раны, хотя и сам этим навыком владел лишь на начальном уровне. А вот Лаврентий, как оказалось, этому обучен. Он носился с одного конца лагеря в другой, накладывая повязки и довольно-таки умело штопая раны. Наскоро обустроив лагерь, к нам вскоре присоединилась и первая пятёрка, также слышавшая мою речь.
Сам я лично перевязал двадцать одного пациента и судорожно зашил рваные раны ещё трëм. Последнее мне давалось с трудом и лишь оперируя третьего пациента я действовал более уверенно. Что удивительно, среди двадцати четырёх моих раненых оказались двое сотников, один из которых примкнул ко мне и моему «недозаговору» против невежества Михаила. Ему массивная пуля мушкета попала в бедро, лишь чудом не задев кость и размозжив большую часть мягких тканей. Я не знал, что будет с такой раной, но всё же сделал всё от меня зависящее. В ином случае он всё равно скончался бы, а так хоть есть шанс.
Кстати говоря, сам воевода так же получил тяжëлые раны, так как сражался в первых рядах. Его состояние критическое и никаких гарантий я давать не могу. Однако жизнь его, безусловно, является гарантией хоть какой-то сплочённости армии.
— Как наши дела? — Устало поинтересовался Максим, когда я, закончив с последним на сегодня раненым, присел у костра.
— Ужасно, — Вытирая руки, выдохнул я. — Две трети личного состава вышли из строя, одна вторая — безовозвратно. Итого боеспособных частей… — Я задумался. — не более десяти тысяч.
— Против?
— Против более чем двадцати тысяч противников. — Я бессильно откинулся на желтеющую траву. — А что с артиллерией?
— Шесть орудий способны вести бой. — После недолгой паузы ответил Максим.
— Неужели их контрбатарейная борьба оказалась настолько эффективной? — Выдавил я из себя эмоцию удивления.
— Да куда уж там! У них разброс по вертикали громадный, по нам ни разу даже близко не попали. — Он глубоко вздохнул. — Четыре орудия мы оставили с разорванными стволами прямо там же.
— Как так?
— А вот так вот! Как оказалось, эти неучи даже отмеренных зарядов пороха не имеют, а всё на глаз сыпят. — Он искренне сплюнул, высказав свою неприязнь к местному архаизму не самым понятным и цензурным способом. — Когда мы вышли на скорость чуть меньше выстрела в минуту, остальные расчёты стали посматривать на нас, начали ускоряться, торопиться. В итоге и без того небезопасное мероприятие привело к таким потерям.
— Жертвы есть? — Спросил я, хотя положительный ответ, пожалуй, был очевиден.
— Пятерых на месте убило. Ещё четверо скончались во время отступления. Остальные легко ранены, я их уже залатал. — Мы ещё с минуту постояли, обдумывая ситуацию. — Эх, нам бы годик подготовки, да власти над этой… Недоармией. Мы бы тогда…
— Погодь, Макс. — Я обратил внимание на собирающуюся кучку людей не далеко от нас и постоянно косившуюся в нашу сторону. Максим тоже заметил эту внезапно появившуюся толпу, уже двинувшуюся в нашу сторону и бесцеремонно распахнул кобуру, вынув пистолет. — Ты чего это?
— А они ж всё равно не знают, что это. — Пожал он в ответ плечами. — Тоже верно. — Согласился я, а сам незаметно так поправил поудобнее свои ножны, чтобы, чтобы в случае чего успеть выхватить оружие не позднее оппонента.
Как оказалось, собрание это хоть и получилось случайно, однако члены его, как выяснилось, люди не последние. Передо мной стояли почти все сотники армии. Ну, те, кто выжил. Многие раненные, кто-то с подвешенной рукой, кто-то с самодельным костылëм. В общем, сразу видно, кто на передовой главный удар принимает.
— Саша, — Начал Алексей, протягивая мне руку. Я лишь устало кивнул своему соратнику. Он и ещё один, недавно возжелавший присоединиться ко мне выглядели на фоне остальных наиболее целыми.
— Вы что-то хотели? — Обратился я ко всей толпе рослых воинов. Они, подобно школьникам у доски стали поглядывать друг на друга, пытаясь скинуть бремя ответственности.
— Да… — Начал один из них, но от чего-то замялся.
— В общем, мы покумекали, — Продолжил за него Алексей, — Михаил сейчас ведь плох очень. А мы все, ну, вроде как не воеводы вовсе.
— Ежели мечом помахать, или с лука пострелять, то мы конечно… — Продолжил кто-то сзади.
— Считаете, среди вас нет толковых командиров? — Озвучил я давно известный мне факт.
— Ну, вроде как таких нет. — Оборачиваясь, в поисках поддержки, подтвердил Алексей. Его поддержал одобрительные гомон. — А мы уже вот сколько замечали, что ты, Саша, знаешь в ратном деле вельми больше нашего, ну и больше… — Он замялся.
— Михаила. — Закончил я за него. Подтверждать никто не рискнул, хотя по глазам их было видно, что они в целом согласны. — И что же ты предлагаешь? — Я еле сдерживал любопытство.
— В общем, мы решили, что пока воевода не поправится, можно тебе передать его дело. — Внешне я остался невозмутим, хотя внутри всё бурлило от предвкушения.
— Вы согласны подчиняться мне до боя, в бою и после него, во время этого похода, пока Михаил не сможет вернуться к своим обязанностям? — Уточнил, скрывая дрожь в голосе. Сотники переглянулись и почти синхронно кивнули.
— Да.
— Что ж… В таком случае, сейчас моя команда — отдыхать. Завтра на рассвете назначаю общее собрание… — Я задумался. — А вот прямо здесь, у этого кострища. Собирайте всех десятников и пушкарей. А, и ещё. Возьмите из ополчения самых толковых воинов, чтобы голова была холодная, а сердце горячее. Советую брать из купцов или богатых ремесленников. Задача ясна?
— Да… Да… Да… — Вяло ответили они, начиная расходиться.
— Стоять! — Хоть я и устал, но воинскую дисциплину поддерживать нужно даже в только что прибывших частях. Сотники испуганно обернулись и вопросительно посмотрели на меня.
— Пока вы под моим командованием — Никаких «да» или «нет» быть не должно! Говорите либо «так точно», либо «никак нет». Это понятно? — Они ещё немного поступили, но вскоре въехали.
— Так точно! — Почти слитно, но пока без энтузиазма ответили они.
— А расходиться по своим делам можно только после команды «разойдись». Усвоили?
— Так точно! — Распробовав новую фразу, ответили старшие офицеры.
— Разойдись! — И толпа вновь стала рассасываться, но уже значительно быстрее.
Глава 18 «Рокировка»
Этим утром я неожиданно для себя встал по первому сигналу. Даже
