Пустота, ощущение холодного одиночества загасили огонь в душе и выковали из юноши мужчину, безжалостного истинного воина Красного Ордена. После того как больной король рассказал своему верному апостолу про явление к нему облика Богини Инайи и песне, они вместе обрели надежду и принялись расшифровывать послание. Меллон дал себе завет: если наследная принцесса вернётся, он сделает всё, чтобы она была счастлива. Пусть и с другим мужчиной. Об этом и ещё многом Яна успела переговорить с другом детства по пути в королевскую темницу.
— Тин, я… — Яна не знала, как выразить раздирающее душу чувство сожаления. Замерла на ступенях, смотря на удаляющуюся фигуру мужчины в кроваво-красном плаще, горло сдавили горько-солёные тиски. — Прости, что не смогла полюбить тебя…
Апостол продолжал спускаться, плечи его не дрогнули от хлестнувших в спину слов. Наследница бросилась к давнему другу, нога угодила в прореху в ступени, и Яна чуть не прокатилась кубарем по лестнице, Тинор вовремя успел, подхватил у самого камня. Дыхание Яны было частым, лицо мужчины в серой маске близко, но ничего, кроме дикой неловкости, принцесса в данный миг не испытывала.
— Я… прости…
— Не извиняйся. — Меллон смотрел на желанную женщину сквозь прорези маски. Сожалел. Утекло много вёсен, но настоящие чувства не похоронить.
Как он хотел коснуться этих алых губ! Хоть один раз вкусить их нежный шёлк. Однако лучше никогда не познать вкуса запретного плода, если риск не найти сил от него отказаться.
— Вам не за что извиняться, принцесса. Сердце невозможно заставить любить. — Апостол помог вернуть Яне вертикальное положение и отошёл на шаг. — Как невозможно заставить забыть.
Развернулся и возобновил ход. Яна зашагала следом. В молчании преодолели остальной путь, у развилки принцесса попросила Тинора остаться.
— Я хочу поговорить с Генаей наедине. При посторонних она не скажет всего.
После недолгой паузы Меллон кивнул. Протянул факел, велел подождать секунду; занырнул под плащ и достал маленький неприметный кинжал, потом вложил Яне в ладонь.
— Держите всегда при себе. Если вдруг в момент опасности меня или… или князя тэргов не окажется рядом, кинжал защитит.
— Спасибо. — Яна забрала свою ладонь. Тинор назвал номер камеры и пожелал быть осторожней.
Эхо шагов разносилось далеко вглубь темницы, оповещая томящихся за решеткой смертников. Четвёртую слева от конца камеру поглотила тишина, Геная дремала на высокой кровати с пышной периной и под тёплым одеялом. До суда она официально ещё оставалась королевой, и заключение венценосной особы должно быть соответствующее. Комнату Генаи вычистили до блеска и наполнили различными душистыми травами. Еды и воды принесли ограниченное количество, расчётом на несколько дней, до суда, а после… Измена короне карается изгнанием или же смертью. Заслышав приближающиеся шаги, Геная поднялась.
— Майя? Это ты?
— Нет.
— А-а, воскреснувшая наследница пожаловала. — Королева поднялась с постели и приблизилась к разделяющим прутьям решётки. — Догадывалась, что ты придёшь.
— Поговорим?
— Поговорим, старшая принцесса. Наследная дочь Цакары. Кость мне в горло!
Грубый отзыв королевы не ранил чувства Яны. Может, раньше слова бы и резанули по сердцу, когда она маленькая пыталась обрести в неприступной Генае новую мать, но не сейчас. Геная всегда отвергала, уделяя всё своё внимание родной дочери, и тогда наследная принцесса искала ласку и утешение у отца и Тинора.
Яна приподняла факел, чтобы лучше видеть хмурое лицо королевы. Одна сплошная ненависть отражалась в глазах алчной женщины. «И почему я раньше этого не замечала?»
— За что ты невзлюбила меня? Что я зделала такого, что ты люто ненавидишь и желаешь мне смерти?
— О-о, ты правильно подметила. — Геная скрестила руки под грудью и важно вздернула подбородок. — Я действительно желаю тебе смерти! Самой мучительной и долгой! Желаю, чтобы ты стонала от невыносимой боли и унижения! Чтобы потеряла всё! — шипела королева, скалясь в безумной улыбке, не подозревая, что Яна уже испытывала подобное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Когда ты пропала, я была уверенна, что ты сдохла! Целых пятнадцать вёсен дозволенного счастья и успеха! Я почти добилась своего… и тут ты вновь объявилась! Где же прохлаждалась все эти годы?
Яна не собиралась разъяснять, что ей пришлось пережить из-за неё. Это она пришла сюда за ответами и получит их все.
— Скажи мне, зачем ты пыталась уложить меня на жертвенный алтарь? Что тебе это бы дало? Власть? Разве ты ей не обладала?
Геная усмехнулась. Внезапно кинулась к решётке и попыталась схватить Яну за руку, но та вовремя отпрянула. Королева разразилась громким смехом. Почему бы не просветить дурочку, терять всё равно уже нечего?
— Власть? О да! Но не совсем мне… — прислонилась к прутьям лбом. — Мне нужна была твоя кровь. Королевская кровь. Я пыталась дважды, думаю, ты в курсе. Но каждый раз меня постигала неудача.
— Для чего, — сглотнула, — нужна моя кровь?
— Подумай хорошенько. Если бы тогда ты обвенчалась со своим тэргом, к кому перешла бы корона? К нашему злейшему врагу?! К этим крылатым безжалостным демонам, которые вырезали треть онарийцев! Не-е-ет, этого я допустить не могла. У Цакары только одно королевство — Дарьярд. И если бы я убрала в подходящий момент тебя, королевой должна была стать моя дочь Майя! И я бы дальше правила за её спиной, она такая же простофиля, как и твой отец! Но вот незадача… — снова смех. — В ней не течёт кровь короля. Она бастард! Когда глупый Лион женился на мне из долга перед короной, я уже носила под сердцем ребёнка другого: интрижка с каким-то придворным. А что происходит во время инаугурации?
— Новые король и королева приносят клятву, окропляя Аметистовое Сердце Богов кровью из скрепленных ладоней… — потрясённо промолвила Яна, дивясь открывшейся тайне Генаи. Отец всегда считал Майю своей второй дочерью! Боги!
— Всё верно. В этот миг и раскрылась бы моя измена. Я лишилась бы власти и всего нажитого влияния. На нас с Майей возложили бы позор и взашей погнали бы камнями из королевства. В лучшем случае. — Геная зевнула и отошла от решётки, схватила кубок с вином и осушила до дна. Поинтересовалась лениво: — Теперь ты понимаешь?
— Ты… ты сумасшедшая.
— О нет, я всего лишь хотела обеспечить жизнь своей дочери. Тебе не понять этого, ведь ты не мать.
«Ошибаешься, ещё как понять». Естественно, вслух Яна сообщать королеве не собиралась.
— Всё кончено. Ты проиграла. Отец всё знает о твоих проделках…
Яна развернулась, чтобы уйти, больше ей не зачем здесь оставаться. Но в спину нагнала последняя угроза королевы:
— Это мы ещё посмотрим. Я пока ещё жива.
Реянна решила не придавать значения предсмертному бреду безумицы, уходила прочь и, поворачивая за угол, неожиданно налетела на кого-то, факел выпал из рук и потух.
— Ой! — вскрикнула преграда девчачьим голосом. Яна разглядела в темноте Майю.
— Ты… всё слышала? — выдохнула взволнованно. Жалость сковала сердце, Майя ведь ни в чём не была виновата. Не виновата, что у неё такая мать. Майя всхлипнула и бросилась прочь.
После разговора с королевой Яна отсиживалась в своей комнате. Видеть никого не хотелось, взвесить и обдумать предстояло многое. За тягостными мыслями скоротала время до вечера, Седон появился, как раз чтобы позвать спуститься к ужину, но застал принцессу в понуром настроении.
— Что с тобой? — Обнял со спины, Яна сидела в плетёном кресле напротив распахнутого окна. — Ты вся холодная. Простынешь ещё, сейчас закрою.
— Не закрывай, — удержала от порыва, прислонила горячие ладони мужчины к щекам. — Так лучше думается.
— Хм, и что успела надумать? — Склонился и поцеловал Яну в макушку.
— Достаточно, — уклончиво. — Знаешь, а внизу за закатом наблюдать намного приятнее. Там деревья присыпаются розово-золотистым бархатом, реки и поля меняют оттенок, здесь же одно сплошное небо кругом.
— После всего полетишь со мной в Тиезей? Там закаты ещё красивее.
