Ошарашенная, я перевожу взгляд с моей подруги на моего идола и обратно, словно часы кота Феликса.
— Вы хотите взглянуть на мою работу, — медленно повторяю я, чтобы убедиться, что не ослышалась.
Адриана смеётся на всю комнату.
— Моя подруга плохо осознаёт степень своего таланта. — Она пересекает комнату и обнимает меня. Адриана тихо шепчет мне на ухо: — Мы обедали вместе, и я упомянула тебя. Она попросила пойти со мной. Не злись.
Каким-то образом я догадываюсь, что моя далеко не тайная фея-крёстная Адриана наверняка уговорила Лурдес пойти с ней.
— Злиться? Да это лучшее, что со мной было, — восклицаю я намного громче, чем собиралась, отчего женщины смеются. Краска заливает щёки. — Начнём заново? Я Каролина. — Протягиваю руку, и Лурдес приветственно пожимает её.
— Лурдес. Надеюсь, ты простишь, что я без приглашения. — Она озорно подмигивает небесно-голубыми глазами, и я решаю, что мне нравится Лурдес не только как женщина, творчеству которой я поклоняюсь, но и как человек.
— Не беспокойтесь. Обещаю, что совладаю с чувствами. — Смущенно улыбнувшись, я стараюсь вести себя обычно. — Хочешь посмотреть, как продвигается работа? — спрашиваю Адриану, которая с волнением подходит к манекену, осматривая шёлковое платье.
— Ох, Каролина, получается идеально, — с трепетом произносит Адриана. Я наслаждаюсь охватившей меня волной гордости.
Обхожу подругу и указываю на смелый вырез в форме сердца.
— Подгоним под твои параметры на первой примерке. О неприятных инцидентах можешь не беспокоиться. Для этого здесь будут косточки и вшитые чашки.
Неожиданно дизайнер оказывается рядом со мной. Она критически изучает наброски рядом с бюстом.
— Чудесно, — бормочет под нос Лурдес. Я хочу пуститься в пляс от её похвалы, но сдерживаюсь. — Ты не против? — Она указывает рукой на манекен.
Хозяйка моды Майами хочет прикоснуться к моему наряду? Что за риторический вопрос.
— Прошу, — быстро отвечаю я.
— С таким шёлком довольно сложно работать, и всё же качество безупречное. — Лурдес обращается скорее к себе, чем к нам, но я впитываю каждый комплимент. — Я бы ничего не добилась, не суй свой нос, куда не надо, — неожиданно произносит Лурдес. — Я ни в коем случае не хочу унизить твою способность построить карьеру самостоятельно, но, может, ты захочешь работать со мной?
Я шокировано смотрю на Лурдес. Вообще-то, уверена, что у меня отпала челюсть.
Она, должно быть, принимает моё молчание за обиду, потому что начинает тараторить:
— Конечно, ты хочешь работать на себя, но смотри на это, как на старт твоей карьеры. Тебе придётся меня простить, но я впервые услышала о тебе только сегодня и это ужасно стыдно. Нельзя пускать на ветер такой талант. Приходи в мой шоурум в пятницу. Прихвати портфолио, образцы и вообще всё, что есть. Торопиться с решением не нужно. Мы всё обсудим.
Я начинаю говорить быстро и почти бессвязно:
— Марк Джейкобс работал на «Луи Витон». Не то чтобы я сравниваю себя с Марком Джейкобсом. Я имею в виду, что с радостью буду работать для твоего бренда. Как и сказала, я следила за твоей карьерой с тех самых пор, как узнала о твоём существовании. Пятница. Я приду. — Овладев собой, я могу составить связное предложение, и Лурдес одобрительно кивает.
— Адриана, хитрая девчонка, так нас свести, — игриво произносит Лурдес. — Дамы, прошу прощения, что так скоро, но если не уйду сейчас, опоздаю на встречу с партнёром по бизнесу. С самым безжалостным. — Она смягчает критику, подмигнув. Мы договариваемся о времени, потом она обнимает нас с Адрианой и уходит.
— Мне это снится, — обращаюсь я к Адриане.
Она поднимает руки, притворяясь, что сдаётся.
— Перед тем, как ты обвинишь меня, что я уговорила её прийти, — это не так. Так получилось, что я просто упомянула о планах после обеда.
— Я не сомневаюсь, что это правда, — мягко говорю я. — Ты одна из тех, кому я доверяю. Раз ты говоришь, что не приглашала её взглянуть на платье, я верю.
Адриана мягко улыбается мне.
— У меня к тебе просьба.
— Что угодно, — тут же отвечаю я абсолютно искренне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Есть одно особенно для меня место на севере Майами. «Дом Виллоу» защищает женщин и детей. Там живут многие наши сёстры, и мне кажется, тебе пойдёт на пользу провести там время. Я езжу туда по вторникам. Завтра тоже. Ты сделаешь мне большое одолжение, потому что любое позитивное внимание и уважение к этим женщинам и детям имеет огромную ценность.
— Ты уверена, что я подхожу для этого? — с сомнением спрашиваю я. — Я не самый блестящий пример принятия верных решений.
— Именно поэтому ты идеально подходишь для встречи с этими девушками. Ты не притворяешься, что лучше знаешь, как хорошо и правильно, — настаивает она.
Усмехнувшись, я отворачиваюсь и складываю журналы в почти аккуратную стопку.
— Не так давно я хотела, чтобы все именно так обо мне думали.
— Да что ты? Этого ты хотела? Поправь меня, если ошибаюсь, но я слышала, что это Дэвид накладывал на тебя невозможные ожидания.
— И как преданный щенок я его слушалась, — злобно отвечаю я.
— И ты станешь критиковать женщин из «Дома Виллоу»?
Я быстро поворачиваюсь к Адриане.
— Конечно, нет. Сложно даже представить, что привело их туда, но ведь это не их вина.
Адриана подходит ко мне и кладёт руку на плечо в успокаивающем жесте.
— Поэтому я хочу, чтобы ты поехала со мной.
— Хорошо. Дам шанс, — неуверенно соглашаюсь я, несмотря на сомнения. Потом бросаю взгляд на часы. — У меня встреча с Джаредом через полчаса.
— Я отправлю тебе адрес, и встретимся там в десять. Хорошо?
Я импульсивно обнимаю Адриану.
— Они часть сестринства, о котором ты говорила, и я тебя на подведу. Обещаю.
— Знаю, — соглашается она.
Администратор «Линдси, Смит и Кохейн» отводит меня сразу в маленький конференц-зал, где я впервые встретилась с Джаредом. После меня в комнату входит адвокат, держа в руках планшет и полную бумаг папку.
— Флорида не является собственностью государства, — начинает он. — Поэтому у вас нет автоматических прав на общие активы, нажитые в браке. Судья решает, как справедливо разделить имущество. Решение оспорить вопрос по какому-либо объекту остаётся за вами.
Я отвечаю полным решимости голосом.
— Я не передумала, Джаред. Все эти деньги мне не принадлежат. Их наличие вызовет ощущение привязанности к этому человеку, а я хочу оставить его в прошлом.
Конверт из манильской бумаги оказывается на столе, и он толкает его ко мне.
— По правде сказать, почти ничего и не осталось. Я бы не стал тратить время на поиск сберегательного счёта. Он не лгал, когда заявил, что денег нет. Хотя федералы и ищут оффшорные счета Дэвида. — Адвокат озадаченно качает головой. — Честно сказать, я не встречал такого бурного случая за все годы практики.
— Кому вы рассказываете, — бормочу я. Открыв конверт, я достаю из него документы с записями о счетах и вкладах. Поразительные цифры. Пока я считала, что мы живём по средствам, оказывается, счета почти опустели. — Я понятия не имела, что всё настолько плохо.
— Не забывайте про оффшорные счета, Каролина. Деньги есть, но он спрятал их, скорее всего из-за противозаконной деятельности «Морган Файненшл».
Я почти боюсь раскрыть ещё одно предательство Дэвида. И на этот раз, дело касается клиентов.
— Какого рода незаконная деятельность?
— Уверен, вы слышали про Берни Мейдоффа[13], — осторожно начинает Джаред.
У меня скручивает живот.
— Он украл так много?
— Клиентская база «Морган Файненшл» и близко не была такой большой, как портфолио Мейдоффа. Дэвид едва справлялся со схемой работы. Некоторые клиенты ставили отчёты по прибыли под сомнение и перевели деньги другим компаниям. Но он по-прежнему обещал крупные возвраты инвесторам. Как вы могли догадаться, он не мог выполнить обещания и для выплаты использовал инвестиции других клиентов. Кто-то сообщил властям, а остальную часть грустной истории мы уже слышали. — Смутившись, Джаред чешет за правым ухом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
