— Откуда в тебе столько энергии? — поразилась подруга.
— Не знаю. Ой, смотри, корабль!
Они подошли вплотную к окну. Дистанцию на глаз было определить трудно, но просматривался их сосед отлично. По размеру было заметно, что он чуть больше Сенчюри, на трубе красовалась большая буква С, а палубы, каюты и балконы были сплошь расцвечены желтыми огнями.
— А почему он горит, а мы нет?
— Кто тебе сказал, что мы нет? Посмотри на опен дек.
Окна спортивного зала выходили на открытую палубу для персонала потому, как и зал и опен дек находились на самом носу корабля. Такие же желтые огни подсвечивали корабль по периметру, а по краям в некоторых местах сиял таинственным светом синий и белый неон.
— Карнивальский корабль. Ой, нет, вру. Коста. Итальянский. Такое ощущение, что он на месте стоит.
— Тогда может и мы стоим? А море плывет.
— Все так нереально красиво. Смотри, вон первая звезда.
— Положено загадывать желание. — Но делать этого Алине почему-то совсем не хотелось, вместо этого она уселась на тренажер для пресса.
— А вообще, смахивает на картинку для рабочего стола на компьютере.
— Вот-вот, все так думают. Нереально. А как на самом деле выглядит красота уже никто и не помнит. Какой смысл ехать на море, когда можно купить календарь с видом? Грибы никто не собирает, потому что они есть в магазине, цветы, так покупные розы, собаки — йоркширские терьеры, а на лыжном склоне люди пьют кофе, а еще лучше пиво.
Наташа улеглась на синий мат и тоже начала качать пресс:
— Ну, ездят же пассажиры на Сенчюри, например.
— Еще бы! Купить алкоголь в дюти фри и майку с надписью Барселона. Но эти еще куда ни шло, хоть какое-то продвижение, хоть и пенсионного возраста. Но в большинстве своем, людей просто перестало хоть что-либо интересовать! У скольких твоих друзей есть загран паспорт? Хотя тебя нельзя брать в пример, ты нетипичный человек. Но если посчитать какое количество человек ездило из России, Белоруссии или Украины куда-нибудь кроме Египта или Турции, можно за голову схватиться. А в Штатах только пятнадцать процентов населения имеет загран паспорт, мне друг рассказывал. Я еще могу понять позицию русского человека: пока у нас соберешь все бумажки на визу, состариться можно! У моей знакомой в английском консульстве спросили девичью фамилию бабушки, ты считаешь это нормальным? — Алинино возмущение только помогало ей в упражнениях, со злости девушка сделала вдвое больше, чем собиралась.
Наташа с кряхтением приподнялась и села по-турецки:
— Так ведь не у всех же есть возможность ездить, у кого-то банально не хватает денег.
— И что? Пусть учатся и меняют работу! Я во Франции официанткой зарабатывала больше, чем в России личным помощником директора. Заодно и язык выучила. Так что не надо мне объяснять, что это невозможно! Между прочим, когда я приехала в Париж, у меня в кармане было двадцать пять евро и ни единого знакомого, ни разрешения на работу, ни даже места, где остаться на ночь! И почему-то я не пошла на панель или не взяла пистолет, чтобы подстеречь богача в темном углу!
— Да ладно?! — Наташа недоверчиво нахмурилась, — это похоже на сказку. И что же ты сделала, как тебя вообще на работу взяли без документов, и ночевала ты, видимо, не на улице?
Девушка плюхнулась на пол вместе с подругой и недовольно уставилась в зеркало на свою красную физиономию:
— Мир не без добрых людей, но речь не об этом. — но увидев в зеркале, как коллега скептически закивала с выражением на лице «Так я и думала», передумала и решила все же поведать свою историю, — ладно расскажу, но быстренько.
Алина попыталась сесть в позу лотоса, но отвыкшие ноги не очень-то хотели слушаться. Совладав с непослушными конечностями через какое-то время, девушка заговорила:
— Сначала я приехала в Ниццу работать няней, и виза у меня была студенческая на год. Все было не так уж и плохо, мальчику был год и два, шкодный, но забавный. Днем мы с ним ходили на пляж и катались на карусели, а ночью гуляла с молоденьким испанцем. Дом стоял через дорогу от пляжа, и все выглядело просто замечательно, потом оказалось, что хозяйке не очень-то нравятся мои похождения, хотя правил я не нарушала, а мне тоже не пришлась по вкусу зима в окрестностях Монпелье, где до ближайшего населенного пункта, не считая булочной, двадцать километров. Вот я и стала думать, чем бы таким заняться. В Россию возвращаться мне совсем не хотелось, но чтобы остаться, нужно было где-то работать, а с языком на тот момент, документами и всем остальным у меня возникал большой знак вопроса.
— И? Как ты его разрешала- то?! — Наташа, выгнутая в мостик, повернула голову так, чтобы разглядеть лицо подруги, которая в свою очередь замолчала, в восхищении разглядывая чудо акробатики.
— Ах, ну да. — девушка поменяла ноги и снова уселась в лотос, — Во-первых, выбрала город. В списке у меня фигурировали Париж, конечно, Ницца и Монпелье, который маловат, но зато я там хоть кого-то знала. Только этот кто-то тут же перестал со мной общаться потому, как ее парень чересчур явно начал за мной ухлестывать. Короче говоря, я выбрала Париж. По интернету нашла комнату, хотя платить мне особо было нечем, я пообещала, что с первой зарплаты отдам, и мальчик араб поверил красивым глазам. Рядом с новым местом жительства увидела объявление о работе, хотя понятия не имела, как носят тарелки, или открывают бутылки, но научиться всему оказалось не так уж сложно, это тебе не ядерная физика. Даже сейчас могу в одну руку пять тарелок взять, а уж штопором орудую не хуже любого мужчины. А взять меня на работу им в итоге было выгодно, так я работала по-черному, то и налог за меня платить не надо было. Вот и вся история.
Наташа, уже стоя на ногах, покачала головой:
— Ты точно сумасшедшая. И, по-твоему, так должны жить все нормальные люди?
— Через полгода я снимала свою двушку, у меня появился маленький мотоцикл, и я поступила в Сорбону, на бесплатное обучение, которое не только является лучшим университетом во Франции, но и известно во всем мире. Да, так должны жить нормальные люди, у которых хватает сил и смелости изменить хоть немного свою жизнь!
На этот раз покачивание было, явно, восхищенным:
— Вот я и говорю: сумасшедшая! На такое нормальный человек не способен. Только такие, как ты. — она немного подумала, — ну и может самую малость, но и я тоже.
— Это только к вопросу о том, что делать, если нет денег. Одна из опций, а придумать можно миллион! Но я не об этом говорила, даже не знаю, как бы поточнее объяснить. Общая человеческая культура катится в тар-тарары! Мы читаем женские детективы без единой умной мысли, слушаем безголосых и бездарных певцов, дрыгаемся под музыку, которую и музыкой то назвать сложно. Сложил пару звуков на компьютере и вот, пожалуйста, новый хит. А мультики? Ты помнишь, что смотрели мы, и что сейчас показывают современным детям? У нас были ежики в тумане, русалочки и Винни-пухи с голосом Леонова, а сегодня телевизор страшно включить! Какие-то квадратные уродцы опять же только что сошедшие с экрана ноут-бука. Нет, я не против прогресса, но как с такими сказками у детей будет хоть малейшее чувство прекрасного? Плавать и то разучились! Выйдешь на пляж и дальше десяти метров от берега не видно ни одной головы! Залезут в воду и стоят, общаются все о той же популярной музыке.
