Старик никогда не представлял, ни разу за все свои Шестьдесят восемь лет, что будет говорить с магистром Рдена, самим Повелителем Адского Клинка. Он надеялся, что ему удалось скрыть дрожь при обращении к этому мрачному суровому гиганту. Быть может, магистр Ордена принял его вздрагивающие плечи за признаки старости, а не страха.
Но какое у него было лицо! Столь суровое и твердое. И эти глубоко посаженные глаза, холодные и непреклонные, словно горная зима.
Дасат не привык бояться. Он всегда жил с уверенностью, что у Императора есть план и каждый человек — часть Его плана. Старик верил, что его судьба — жить и умереть фермером, в один из свободных вечеров мирно закончить свои мирские дела. Когда группа верующих попросила, чтобы он проводил их в паломничество к усыпальнице Ивестры, Дасат был польщен и почел за честь стать их проводником. Эти люди смотрели на него с таким уважением. Он не мог отказать. Это было самое сильное чувство в его жизни… какое-то время.
А затем начался кошмар. Паломники увидели в небе над верхушками деревьев огненные полосы. Они услышали грохот со стороны гор Адского Клинка и увидели, как вспышка на востоке превратила ночь в день. Перепуганные люди бросились к Дасату с вопросами. Но у него не было ответов, и он повел их дальше. Неужели он ошибся? Нет. Паломничество было достойным делом. Он не простил бы себе, если бы прошел так далеко и вернулся, так и не выяснив причины. А вскоре после этого они натолкнулись на лагерь, который устроили монстры, высыпавшие из разбитого корабля. Они набросились на людей, убив человек десять, прежде чем кто-нибудь понял, что происходит.
Дасату приходилось слышать об орках, но его знание было ограничено содержанием традиционных истории, которые отец рассказывал ему в детстве. Маленькие дети пугались, слушая такие легенды, а их родители говорили при этом: «Молись Императору каждую ночь, усердно трудись во имя Его, и Он защитит тебя». Возмужав, Дасат стал менее серьезно воспринимать такие истории Никто из тех, кого он знал, никогда не видел ни одного ксеноса. Не имея такого опыта, он начал думать, что владычество Человечества в галактике абсолютно.
Брошенный в клетку и вынужденный смотреть, как его собратьев предают жутким пыткам, он быстро избавился от такого заблуждения. И если Мир Ринна не был безопасен, значит, и другое место тоже не было.
Лишь благодаря чуду — вмешательству Императора, который послал своих сынов на помощь, — Дасат и некоторые из паломников выжили. Но надолго ли?
Старик шел молча, целиком погрузившись в эти размышления. Остальные выжившие тоже молча следовали за космодесантниками, которые прорубали путь через густой лес, не отдыхая ни минуты и не разговаривая. В действительности их молчание не обманывало Дасата. Ему казалось, что эти голубые гиганты общались друг с другом чуть ли не силой мысли, но, скорее всего, они просто использовали некую коммуникационную систему, встроенную в шлемы. Они никогда их не снимали. В действительности только магистр Ордена это сделал, и то лишь тогда, когда беседовал с Дасатом и остальными паломниками, словно ему было важно, чтобы они увидели его человеческое лицо. А затем эта женщина, Джиленн, и ее дети. Багровые Кулаки спасли ее в сельской коммуне где-то на юго-востоке. Дасат с радостью смотрел, как его подопечные заботились о детях. На их лицах отражалось сочувствие, они делились с Джиленн тем, что у них осталось. Его сердце упало, когда он вспомнил о детях, которые вышли с группой из Вардуи. Их было девять, и всех их орки замучили до смерти. По крайней мере, их смерть была быстрой и теперь они с Императором.
Глядя на широкие спины Багровых Кулаков, Дасат думал, долго ли они позволят ему и его группе следовать за собой. Конечно, они выиграют время, если избавятся от такой обузы. Он знал, что космодесантники спешат в Новый Ринн. Сначала он думал, что паломники никогда не смогут угнаться за ними. Он даже хотел предложить магистру оставить их позади, потому что, конечно, самой важной задачей для Багровых Кулаков было как можно быстрее достичь их цели и дать отпор захватчикам. Но сама идея обратиться к магистру или любому из этих непреклонных воителей наполняла его ледяным ужасом.
Они не были похожи на фрески или статуи. Те образы всегда были теплыми, сияющими, созданными руками обычных людей.
А эти существа были ангелами смерти, созданными чтобы убивать. Дасат близко не представлял, что у них на уме, хотя кое о чем догадывался. Поведение некоторых Астартес определенно было враждебным. Дасат подумал, что, если бы не шлемы, они сплевывали бы на землю от отвращения при каждом взгляде на беспомощных людей. Он особо позаботился, чтобы паломники держались подальше от двоих воинов. Он не хотел давать им повод для выражения своей нетерпимости. Один из них был представлен и оказался знаменитым капитаном Кортесом. Имени второго Дасат не знал.
Хотя старик ошибся в том, что его люди стали нестерпимой обузой для Багровых Кулаков. Азкалан теперь был достаточно спокоен. Конечно, путешествие по лесу было более долгим и трудным, но заросли представляли собой в то же время и защиту. Магистр Ордена ничего не объяснил, да Дасат и не ожидал от него подобного, но было ясно, что Кантор ведет космодесантников вдалеке от проторенных путей. Дороги большей частью повторяли изгибы реки Ринн, и Дасат догадывался, почему Багровые Кулаки их избегали: орки могли воспользоваться дорогами или самой рекой для переправы своих войск.
Пока Дасат размышлял обо всем этом, Молбас Метра, погонщик лет тридцати и один из самых набожных членов группы, ускорил шаг, пока не поравнялся со стариком.
— Они не такие, как я представлял, — приглушенно промолвил он. — Женщины их боятся, даже несмотря на то, что они нас спасли. Они так… отличаются от нас.
«Ты боишься, — подумал Дасат. — Конечно же, они отличаются. Они космодесантники, сыны Императора»
Мегра всегда считал себя храбрым и сильным человеком и никогда не стеснялся говорить другим об этом, но он открыто рыдал, когда чудовища посадили его в клетку. Дасат не осуждал его за это. Он и сам был в отчаянии, когда клетка закрылась за ним, будучи уверен, что теперь его неминуемой судьбой будет долгая и мучительная смерть.
К югу отсюда есть дорога, — сказал Мегра. — И она ведет в столицу. Почему они не ведут нас по ней? Это было бы быстрее. И безопаснее, как мне кажется. Я не думаю, что нам стоит постоянно оставаться в лесу. Как ты считаешь?
Дасат с трудом удержался, чтобы не повернуться и не рявкнуть Мегре что-нибудь вроде: «Ты соскучился по обществу орков? Верь нашим повелителям. Они спасли нас не для того, чтобы скормить кровожадным монстрам».
Он чувствовал, как Мегра сверлит его взглядом, и с ожесточением сжимал губы. Но ему не пришлось осаживать глупца. Из густой зелени впереди раздался низкий голос:
— Опасность настигнет рано или поздно, фермер. Молись, чтобы мы увидели ее раньше, чем она увидит нас.
Вот теперь Дасат повернулся, чтобы посмотреть на Мегру, и увидел, что тот смертельно побледнел. Голос впереди звучал отнюдь не дружелюбно. Это был капитан Кортес.
— Он м-меня слышал? — неверяще промямлил Мегра.
Дасат нахмурился. «Конечно, он тебя слышал, — подумал он. — Разве легенды не говорят, что их чувства куда острее наших?»
Наверняка они и видят дальше и острее. Что еще они могут? Может быть, читать мысли? Он слышал, что некоторые из космодесантников на это способны. Тогда им известно, как перепуганы люди, продирающиеся сквозь густые джунгли в обществе полубогов, созданных для войны. Мегра был достаточно глуп, чтобы озвучить свои мысли, но все остальные молчали. Они ограничили все разговоры подбадриванием детей Джиленн.
«Быть может, время излечит наш страх, — подумал Дасат. — Как говорится, близкое знакомство с чем-либо Убивает страх».
Именно это он прочитал в одной старой книге давным-давно и тогда воспринял фразу как великую мудрость. Теперь же эти слова казались ему наивными и фальшивыми.
В конце концов, он был теперь близко знаком и с зеленокожими. И его страх перед ними усилился в сотни раз.
ДВЕНАДЦАТЬ
Зона Торговая-3, город Новый Ринн
Капитан Алвес стоял на верхнем ярусе галереи, осматривая нижние пролеты. Галерея была массивным сооружением, большим открытым пространством. Стеклянный арочный потолок возносился на пятьдесят метров над мраморным мозаичным полом. До нашествия это был торговый пассаж, место, где процветавший средний класс Ринна тратил свое время и сентимы. После эвакуации первых внешних районов помещение превратилось в приют для беженцев. Мраморный мозаичный пол был местами испачкан кровью и повсюду накрыт грязно-белыми покрывалами, под которыми лежали раненые и умирающие. Не все, ищущие здесь приюта, нуждались в лечении. Многим просто больше некуда было идти. Их дома были сожжены или разрушены до основания. Кроме людей, Алвес заметил несколько тюков с вещами, не слишком больших. У этих несчастных были считаные минуты, чтобы схватить самое необходимое перед тем, как солдаты Риннсгвардии вывели их из не защищенных стенами внешних поселений. Впрочем, судя по одежде, эти люди и раньше владели немногим. С ними были и дети. Самые маленькие не понимали происходящего и играли в догонялки среди массивных каменных колонн, поддерживавших потолок и галереи.
