Однако посещение «Комфортом» портов, вероятно, не вызовет существенного повышения влияния Америки в полушарии. «Америке трудно конкурировать с Кубой и Венесуэлой таким образом, – сказал Питер Хаким (Peter Hakim), президент «Межамериканского диалога», проамериканской группы исследования политики в Вашингтоне. – Это заставляет нас выглядеть так, будто мы пытаемся подражать им. Кубинские врачи не причаливают в портах на пару дней, а находятся в стране на протяжении многих лет»10.
Как было уже сказано, раскрытые в 2011 году с помощью «Викиликс» документы Государственного департамента США содержали и такой небольшой факт. В июле 2006 года, когда шла подготовка к конференции движения Неприсоединения, Майкл Пармли (Michael Parmly) из американской Секции интересов в Гаване отправил телеграмму. В ней он сообщал, что активно занимается поиском «интересных историй и других новостей, которые разрушают миф о достижениях кубинской медицины».
Известный режиссер Майкл Мур (Michael Moore) ссылается на другую телеграмму Государственного департамента из «Викиликс»: «31 января 2008 года чиновник Госдепартамента в Гаване нашел какую-то придуманную историю и переслал ее в Вашингтон. Вот она:
«Чиновник заявил, что кубинские власти запретили показ документального фильма Майкла Мура «Здравозахоронение» (Sicko) как являющегося подрывным. Хотя идея фильма состоит в том, чтобы дискредитировать американскую систему здравоохранения, выдвигая на первый план превосходство кубинской системы, чиновник сказал: кубинский режим знает, что фильм – это миф, и не хочет, чтобы возникла обратная реакция из-за показа кубинцам медицинского оборудования, явно недоступного большинству из них».
Майкл Мур указывает на историю, рассказанную агентством «Ассоши-эйтед пресс» 16 июня 2007 года (за семь месяцев до той телеграммы), под заголовком «Министр здравоохранения Кубы говорит, что фильм Мура демонстрирует человеческие ценности коммунистической системы». Он добавляет, что народу Кубы показывали этот фильм по национальному телевидению 25 апреля 2008 года. «Кубинцы приветствовали фильм, один из тех редких американских кинофильмов, что получают признание на Кубе. Я лично позаботился о том, чтобы 35-мм пленка попала в Институт кино в Гаване. Показ «Здравозахоронения» прошел по всем городам страны»11.
Соединенные Штаты также запрещают продажу Кубе жизненно важного медицинского оборудования и препаратов, типа ингаляционного средства севофлюран, которое стало превосходным фармацевтическим препаратом для общей анестезии детям, и фармацевтического препарата дексметодимин, особенно необходимого для пожилых пациентов, которые часто подвергаются хирургическим процедурам. Оба препарата производятся американской фирмой «Эббот лабораториз» (Abbot Laboratories).
Кубинские дети, страдающие от лимфообластной лейкемии, не могут пользоваться препаратом Erwinia L-asparaginasa, лекарством, известным под наименованием элспар, потому что американская фармацевтическая компания «Мерк» (Merck) отказывается продавать его Кубе. Вашингтон также запретил американскому «Каравану пасторов за мир» (Pastors for Peace Caravan) передавать в дар Кубе три машины скорой помощи «форд».
Кроме того, кубинцы недовольны отказом выдавать им визы, требующиеся для посещения конференций по проблемам анестезиологии и реанимации, проводимых в Соединенных Штатах. Это создает дополнительные препятствия кубинским анестезиологам в поддержании компетенции на уровне современных требований в области анестезиологии, уходе за крайне тяжелыми пациентами и обезболивании.
Вышеизложенное – всего лишь некоторые примеры того, как американцы воюют против кубинской системы здравоохранения. О них говорилось в кубинском докладе на Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций 28 октября 2009 года.
Наконец, мы имеем разработанную американцами «Кубинскую медицинскую профессиональную программу по иммиграции» (US Cuban Medical Professional Parole immigration program, CMPP), которая поощряет кубинских врачей, официально работающих за границей, чтобы они дезертировали и немедленно отправлялись в США в качестве беженцев. Газета «Уолл стрит джорнэл» сообщила в январе 2011 года, что только за один день 16 декабря 2010 года американскими консульствами в шестидесяти пяти странах мира были выданы визы CMPP для 1574 кубинских врачей, за образование которых заплатило кубинское правительство, испытывающее финансовые трудности12. Программа, как ни странно, была инициирована Министерством внутренней безопасности США. Это еще одна победа над терроризмом? Или социализмом? Или это одно и то же?
Ждите, пока американские консерваторы не узнают, что Куба – это единственная страна в Латинской Америке, где аборты бесплатны и их делают по требованию.
Глава 15
Холодная война и антикоммунизм
Молния! Холодная война не была борьбой между Соединенными Штатами и Советским Союзом (5 марта 2007 года)
Это была борьба между Соединенными Штатами и странами третьего мира. Люди всех стран третьего мира боролись за экономические и политические изменения, против репрессивных режимов, поддерживаемых Соединенными Штатами, или создавали собственные прогрессивные правительства. Эта борьба за самоопределение не совпадала с потребностями американской правящей элиты, и поэтому она была направлена на то, чтобы разделаться с подобными правительствами и движениями даже при том, что Советский Союз фактически не принимал никакого участия в этих событиях. Примечательно, что те люди, которые высмеивают теории заговора, в то же время безоговорочно верят в существование международного коммунистического заговора. Вашингтонские официальные лица, конечно, не могли признаться, что они вмешиваются, дабы помешать экономическим и политическим переменам в странах социалистической ориентации, и называли это «борьбой с коммунизмом», «борьбой с коммунистическим заговором», «борьбой за свободу и демократию».
Мне напомнила обо всем этом недавняя статья о Сальвадоре в газете «Вашингтон пост». Речь шла о двух людях, которые находились по разные стороны баррикад во время гражданской войны 1980–1992 годов. Один из них – Хосе Сальгадо (Jose Salgado) был солдатом правительственной армии, а сейчас является мэром Сан-Мигеля, второго по величине города Сальвадора. «Вашингтон пост» пишет, что Сальгадо с энтузиазмом следовал тактике выжженной земли, которую исповедовало его армейское начальство, включавшей уничтожение детей, стариков, больных и целых деревень. Он помнит, как ему твердили, что это делается во имя борьбы с коммунизмом. Но его часто навещают сомнения относительно того, что он видел, что делал и за что боролся.
Война, поддерживаемая Америкой, которую тогда выставляли борьбой против коммунизма, сейчас видится бывшим солдатам и партизанам не столько как идеологический конфликт, сколько как борьба за благополучие и права человека. «Нас, солдат, обманывали, – говорит Сальгадо. – Нам говорили, что коммунизм представляет угрозу. Но, оглядываясь назад, я осознаю, что те, против которых мы боролись, не были коммунистами. Мы просто были бедными деревенскими жителями и убивали других бедных деревенских жителей».
По его признанию, он когда-то думал, что партизаны мечтали о коммунизме, но теперь, когда те же самые люди являются его коллегами по бизнесу и политике, понимает, что они хотели того же, чего и он: процветания, возможности продвигаться в жизни, свободы от репрессий. Все то, что они видят вокруг себя сегодня, еще больше раздирает душу и создает неверие в свои силы. Несмотря на все жертвы, Сальвадор все еще остается одной из самых бедных стран Западного полушария. По данным ООН, более 40 процентов сальвадорцев живут менее чем на два доллара в день, в стране все еще процветают насилие и коррупция. Для некоторых открытым остается вопрос: действительно ли все это стоило того? Сальгадо говорит: «Мы проливали кровь, убивали своих друзей, а в итоге все так же плохо… Посмотрите на всю эту нищету – богатство находится в руках кучки людей».
Партизаны, против которых когда-то боролся Хосе Сальгадо, живут с теми же сомнениями. Бывший партизан Бенито Аргета (Benito Argueta) сожалеет, что будущее оказалось не тем, в которое он верил. По его словам, притом что некоторые фракции коалиции партизанских армий, сражавшихся в гражданской войне, были марксистскими, идеология не имела никакого отношения к его решению взяться за оружие и оставить ферму, где его отец своим каторжным трудом зарабатывал всего лишь несколько колонов. Идеология также не играла никакой роли в желании его друзей вступить в Народную революционную армию. Он помнит, что боролся «за клочок земли, за право своих детей когда-нибудь учиться в университете»1.
Сальвадорское правительство, возможно, никогда не воевало бы так жестко без массированного притока военной техники и вооружения из Вашингтона и оказания ему помощи в подготовке личного состава, составивших в общей сумме 6 млрд долларов. В результате погибли 75 тысяч сальвадорцев и примерно 20 американских военнослужащих были убиты или ранены. Инакомыслящие сальвадорцы до сих пор опасаются праворадикальных эскадронов смерти. В Сальвадоре едва ли произошли какие-либо существенные социальные перемены. Малочисленный класс имущих все еще владеет страной, а бедные, как всегда, остаются бедными. И все же «коммунизм» был побежден, а Сальвадор остается частью «свободного мира» и лояльным членом империи, отправляя свои войска в Ирак2.
