видела, но чувствовала, что она по-настоящему страдает, хотя и держит стоны в себе.
— Примите жертву! — Прохрипела Анна и, скорее по наитию, чем различая детали, полоснула «жертвенного агнца» нижом по горлу.
Удар Магии был страшен. Ее, словно бы, пробило десятком молний одновременно, но, выдержав ад агонии, Анна нашла себя живой и по большей части невредимой. Убитый ею мужчина ичез, словно, его и не было, не оставив после себя ни капли крови, а в фокусе Великого Круга стояла до крайности изможденная девочка. Худая, высокая блондинка с ярко-синими глазами: Изабелла Клара Фелиситас фон дер Агте, Изабо Энгельёэн…
[1] Vanitas vanitatum et omnia vanitas (лат.) — Суета сует и всяческая суета.
[2] Vir clarssimus Galen (лат.) — славнейший муж Гален.
[3] Семиотика — общая теория, исследующая свойства знаков и знаковых систем.
[4] Протей — в древнегреческой мифологии морское божество; сын Посейдона и Геры. Обладал необыкновенной способностью к перевоплощению (метаморфозе), принимал любые обличья.
[5] Гримуар — также известен как «книга заклинаний», «волшебная книга») — книга, учебник магии, обычно включающий инструкции по созданию магических предметов, таких как талисманы и амулеты, выполнению магических заклинаний, наведению чар, проведению гаданий, а также вызову сверхъестественных существ (ангелов, духов, божеств и демонов).
[6] Кунстхаус — музей изобразительных искусств Цюриха.
[7] Ин-кварто (лат. in quarto «в четвёртую часть листа) — полиграфический термин, обозначающий размер страницы в одну четверть типографского листа. На одном листе при этом помещается 4 листа (8 страниц) книги. Размеры страницы составляют 24,15 × 30,5 см.
[8] Тропарь в православной церкви — одно из кратких молитвенных песнопений, в котором раскрывается сущность праздника, прославляется и призывается на помощь священное лицо. В широком смысле — понятие, включающее в себя разнообразные (но, как правило, небольшие) формы гимнографии. Значение этого слова у древних эллинов объяснялось как «лад, пение». Все их напевы назывались тропарями.
[9] Согласно Энциклопедии Гарри Поттера, Селенцио — Заклятие немоты или Чары немоты (англ. Silencing Charm) — чары, заставляющие живое существо замолчать. Для сотворения надо сделать выпад палочкой, указав на цель, и произнести: «Силенцио». Преподаётся в Хогвартсе на пятом курсе в классе Заклинаний. Воздействует на животных и на людей.
[10] Здесь используется базовое знахение слова Литания (лат. litania), означающего «молитва» или «просьба», вне всякой связи с Христианством.
Глава 8. Это гораздо больше, чем факт. Так оно и было на самом деле…
Третий ритуал прошел на пределе возможного. Был момент, когда Анне показалось, что все было зря, что пришло время расстаться с надеждами на лучшее. Но она удержалась на краю и не дала волшбе пойти в разнос. Выстояла, хотя и не знала теперь, как ей это удалось. Впрочем, надо отдать должное «новорожденной» Изабо. Девочка держалась, что называется, до последнего. И ее стойкость помогла Анне выдержать нечеловеческое напряжение, требовавшееся, чтобы оперировать магией такой силы.
Потом, когда Удо вынес на руках из алтарного зала совершенно обессилившую Изабо, Анна постояла еще минуту, оставаясь в фокусе Актора, и пошла было к двери, но не дошла лишилась не только сил, но и сознания. Ушла в спасительное небытие и очнулась затем только через пять дней. Такого магического истощения, по словам профессора Бернштайна, он не видел со дней своей юности, когда во время войны с Грин-де-Вальдом работал ассистентом целителя в Берлинской Paracelsus-Klinik[1].
— В то время вас, пожалуй, не смогли бы вывести из комы, — сказал он Анне, комментируя ее состояние. — Сейчас колдомедицина продвинулась далеко вперед, но то, что вы с собою сделали, миледи, это уже по ту сторону Добра и Зла. Понимаю, что вы не могли иначе, но, тем не менее, это было крайне опасно….
«Было… — согласилась Анна. — Опасно… Кто бы спорил, а делать-то было что?»
И в самом деле, не было ведь другого выхода. И девочку было жалко, и праздновать труса не хотелось, поскольку дело задевало и ее гордость, и ее чувства, не говоря уже о том, что являлось настоящим вызовом ее таланту.
«Талант не пропьешь! — Гордясь собой любимой, ухмыльнулась мысленно Анна. — А в результате, я жива и девочка выдержала. И что теперь? А ничего! Ограничители мы сняли, и спрятали Гарриет Поттер так, что фиг теперь кто ее найдет!»
Оставалась, правда, проблема с психикой Изабо. Иди знай, как на нее подействует память о том, что она перерезала горло тому мужику…
— Я взял на себя смелость, — продолжил между тем профессор Бернштайн, — дать Изабо сразу после окончания ритуала один эликсир… Пришлось принимать решение в состоянии цейтнота… Вы были без сознания, а время уходило…
— Что вы ей дали?
— Пять капель «Забвения». Это как раз последние три часа волшбы.
— Значит, жертвоприношения она не запомнит?
— Уже не помнит, — кивнул профессор.
— Так это же замечательно! — Восхитилась Анна. — Какой вы умница, господин профессор!
— Я всего лишь целитель, Миледи, — улыбнулся мужчина. — И я искренно рад, что мы с вами мыслим одинаково. Незачем девочке помнить такое. Но должен вам сказать… Больше-то, все равно некому! Эта магия… Она потрясающая. Опасная, темная, пугающая… Но предать забвению такую силу? Это больше, чем преступление: это ошибка!
— Скажите это Дамблдору или президиуму МКМ! — горько усмехнулась в ответ Анна. — Теперь только так. В тайне, в надежном месте и под клятвой. Других возможностей нам не оставили.
— Да, — кивнула профессор. — Именно так. Принять закон непросто, но отменить его, вообще, невозможно. Так устроен наш мир.
Анна пробыла в постели еще пять дней. Выйти из комы оказалось недостаточно. Надо было прийти в себя. Восстановить силы. Избавиться от слабости и вернуть себе магический потенциал.
— Не торопитесь! — ответила на ее сетования профессор Бернштайн, заглянувший в замок, чтобы проведать свою необычную пациентку. — Всему свое время. Знаете, как говорят? Даже девять беременных женщин за месяц не родят…
Разумеется, она все понимала. Однако чувствовать свою немощность было выше ее сил. И единственным утешением являлось то, что девочка не потеряла магию и даже восстановилась всего за три дня. Изабо приходила к ней в спальню каждый день и оставалась с Анной столько времени, сколько позволят. Чаще всего, сидела у окна за столиком и читала какую-нибудь книжку. В замке была отличная библиотека, и там на полках можно было найти много всего интересного, например, книжки о магии для самых маленьких.
— Что ты делаешь? — спросила Анна девочку однажды утром.
— Колдую!
Она, и в самом деле, выводила указательным пальчиком ту вязь, которая, будь это волшебная палочка, могла оказаться связкой из трех заклинаний.
— Помнишь, что надо сказать? — уточнила Анна.
— Да! — кивнула
