такой?
— Дык, это бог мести и ярости.
— А чего тогда ему крестьяне поклоняются?
— Да хрен знает! — пожал плечами Древень. — Может, основатели деревушки были его поклонниками, может, кто-то какое знамение увидел. Забей! В княжествах добрых три десятка богов, и то, что сегодня здесь стоит столб с Дрожбогом, не значит, что он тут простоит долго, или что будет здесь завтра.
— Как это?
— А вот так. Сегодня крестьяне умащивают Дрожбога, а завтра, когда он их не защитил, не послал дождь, не помог с урожаем, выкопают к чертовой матери, и поставят на его место, к примеру, Синегира.
— А это кто? — вмешался Нуки, услышавший наш разговор.
— Тоже бог, но молодой, — пояснил Древень. — Синегир любит веселье и пьянки. Собственно, ни один праздник не проходит без того, чтобы не поставить его столб, не принести ему жертвы.
— Жертвы? — оживился я.
— Не то, что ты подумал, — ответил мне Древень, — ему в дар приносят хмель, поливают столб пивом, оставляют еду.
— А…ну, нормальный тогда бог, — хмыкнул я.
— И что, если ему жертву принесу — он бочонок медовухи мне подкинет? — поинтересовался Нуки.
— Попробуй, — пожал плечами Древень.
— Тебе Один потом это припомнит, — заметил я.
— Что именно? — не понял Нуки.
— То, как ты за бочонок медовухи продался другому богу.
— Да не продался я! — тут же пошел на попятную Нуки. — Просто спросил…
— Ну да…
Меж тем наша кавалькада проехала и «божий столб», и половину деревушки.
Местные пялились на нас, но никаких агрессивных действий не предпринимали. Вообще ничего не делали — не пробовали с нами заговорить или хотя бы окликнуть, узнать, кто мы и куда направляемся, не пытались что-то всучить или наоборот, узнать, не продаем ли мы чего.
Что ж, нет и нет. Нам тоже они были совершенно неинтересны. Куда ехать — знали и сами.
По идее уже скоро доберемся до столицы «княжества». Еще одна деревушка (чуть покрупнее этой), и за ней уже столица…
Когда мы выехали из деревушки, один из моих «охранников» подъехал ко мне ближе.
— Мой конунг…
Я повернулся к нему, а затем проследил его взгляд — от деревушки кто-то мчался на коне прямо по полям, причем мчался, усердно подгоняя скакуна.
Интересно, куда это он торопится так? Хотя, что тут думать: наверняка поскакал предупреждать своих о странных чужаках…
Что ж, значит, скоро нас должны будут встретить. Давно пора: мы уже полкняжества проехали, а ни князя, ни его дружину, ни хоть кого-то, кто нас остановил бы и поинтересовался: «А куда это, собственно, вы, странные люди, направляетесь?», так и не встретили.
Спустя еще минут тридцать неспешной поездки мы добрались до следующего поселения.
В этот раз деревушка была уже куда как «качественнее». Первое, что бросалось в глаза — у дороги, при въезде в селение, стояло штук десять деревянных столбов, выстроившихся полукругом у плоского камня, которые наверняка использовали в качестве алтаря.
На столбах я разглядел такие же рожи, что и на увиденном первым. Все те же «деды» с угрожающими оскалами, безумными глазами и здоровенными бородищами.
И все похожи между собой. Интересно, а как местные их различают? Какие у богов жителей княжества особенности, так сказать, приметы?
Неподалеку от столбов стояли дома.
Само селение было больше предыдущего раза в три. Я смог увидеть всего несколько землянок, остальные «избы» были из сруба, однако выглядели, как с картинки — аккуратные, но явно просторные. Возле каждого дома имелось небольшое крытое крыльцо, они будто взяли, и сошли с картинки из книги сказок.
Еда только мы въехали в поселение, как навстречу нам выехало десять всадников.
Ну вот, судя по одежке, сбруе и вооружению — это как раз таки дружинники князя. От обычных крестьян они отличались и по одежде, оружию, и по выправке, манерам.
Вперед выдвинулся один из них. В отличие от остальных, носивших обычную кольчугу, на этом была панцирная. Кроме того, если у остальных воинов были сферические шлемы с кольчужными бармицами и наносниками, то у этого типа шлем был куполовидный и с полумаской.
— Кто вы такие, и что вам нужно на наших землях? — спросил он. — Отвечайте сейчас же, или будете убиты на месте!
— Что-то он слишком борзый! — усмехнулся Хватти. — Наверное, считать не умеет. Нас больше, так что кто будет убит на месте — большой вопрос.
— По сторонам погляди, — посоветовал ему Древень.
Я не стал крутить головой, как это сделал Хватти, огляделся куда незаметнее. Вокруг нас собрались крестьяне. У кого были вилы, у кого коса, кто взял дубину…
Казалось бы, что этот сброд может сделать против настоящих воинов?
Наверняка так думали северяне — Хватти и Нуки. А вот я, посмотрев видео, снятое игроками из княжеств, и Древень, который будучи Гором тут обитал долгое время, прекрасно знали, что дружинники и крестьяне — одно и то же.
Здесь сражаться умели все, просто в дружинники на оклад к князю шли младшие сыны, дядья и прочий люд, которому либо не досталось наделов и хозяйств, либо же которые этим заниматься попросту не хотели.
Остальные вели обычную крестьянскую жизнь, однако не гнушались при случае взять оружие и пойти на соседей войной. Княжества довольно часто «щипали» своих соседей, но еще чаще устраивали свары между собой, поэтому в деревне любой, кто только что косил траву, доил корову, плотничал, завидев врага, тут же готовился к драке.
И в отличие от крестьян из соседних королевств, которые при первой же возможности попытаются сбежать домой, эти будут сражаться стойко, смело, и до победного конца.
Собственно, именно по этой причине княжества так и остались независимыми.
Конечно, если бы они объединились в одно государство, соседям бы не поздоровилось. Может, даже и Нусвену досталось бы на орехи. Но…
Князья постоянно спорили, соперничали друг с другом, плюс еще их науськивали друг на друга засланцы от соседних королевств.
К примеру, я знал несколько случаев, когда Флеандрия платила князьям, чтобы те устраивали набеги на земли Стиаха. Ну а Флеандрия тем временем пыталась отжать себе территории.
Впрочем, и Стиах честностью не отличался — снабжал ватаги из княжеств оружием, переправлял на территорию соседей, чтобы ватаги там разбойничали, устраивали хаос.
Так что сейчас, оглядев лица крестьян, я понял — нас порвут, как Тузик грелку, если начнем
