Двери открылись, и из него вышли старший прапорщик Починков и майор Воскобойников. Последний чуть прихрамывал, но старался идти ровно.
– Ну здорово, служивые, – сказал Батяня.
Мужчины обнялись, похлопав друг друга по плечу.
– Давно не виделись. А тебя с повышением, – сказал Батяня.
– А тебя с размножением, – захохотал капитан Колесниченко.
– Ну что, идем? – смущенно сказал майор Воскобойников.
– Да не дрейфь, ПВО. За тебя уже все Евгения Анатольевна сделала, – весело сказал капитан Колесниченко.
Четверо военнослужащих прошли к родильному отделению.
– Женя! – крикнул в окно майор Воскобойников.
– Женя! Женя! – хором закричали старший прапорщик, капитан и майор.
В окне показалась женская рука в розовом халате, она потянулась к раме, окно открылось, и предстала бледная и счастливая Евгения Анатольевна.
– Женя! Женя! Поздравляем! – Десантники трясли букетами роз.
– Мне нельзя выходить, – слабым голосом сказала Евгения Анатольевна, а потом с гордостью добавила: – Сейчас ребенка вам на секундочку сестра вынесет.
Мужчины в форме молча, переминаясь с ноги на ногу, ждали минут десять. Нервно теребил подбородок майор Воскобойников.
Наконец двери открылись, и из них вышла пышная медсестра. В руках она несла ребенка, плотно укутанного в пеленки.
Розовощекий человечек жадно смотрел на мир, который впервые открылся перед ним.
– Где отец? – строго спросила медсестра.
– Вот он, – показал старший прапорщик Починков.
– Можете подержать, – медсестра аккуратно передала ребенка майору Воскобойникову.
Тот взял и замер, боясь пошевелиться.
– Вылитый папаша, – сказал капитан Колесниченко.
– Ну как назовешь? – спросил Батяня.
– Ночь не спал, думал… Оля, Лена, Настя… И все-таки Женя… Привык я к этому имени, пускай будет Евгения-младшая…
– Вы что? – сказала медсестра. – Какая Евгения… Евгений…
Мужчины в форме переглянулись.
– Так, нужны разъяснения… – серьезно сказал Батяня – это мальчик?
– А кто? Девочка, что ли…
Офицеры переглянулись второй раз.
– Мне же три месяца тому назад сообщили данные УЗИ, – хриплым голосом сказал майор Воскобойников.
– Знаете ли, УЗИ… В любой профессии случаются неточности. Если бы вы хотели знать на девяносто восемь и восемь процентов, то надо было брать анализ околоплодных вод. Тогда мы выдали бы вам полный хромосомный анализ. Только для этого надо было сделать…
– Елки, – растерялись мужчины.
– Так какие могут к нам быть претензии? – продолжала медсестра. – Получайте что дают… Если вам медработник со стажем говорит, что это мальчик, значит, это мальчик… А распеленывать вам на улице я не дам.
– Хорошо, хорошо, мы вам верим, – сказал Батяня.
Внезапно налетело маленькое облачко. Пошел тихий и теплый летний дождик.
Ребенку капелька капнула на лицо. Он моргнул. Отец закрыл его собой от дождя.
– Богатым будет. Если в незнакомое место приезжаешь и идет дождь, то к богатству…
Ребенок вдруг заплакал…
– Дайте сюда… – сказала медсестра. – Его пора кормить…
Она забрала ребенка и деловым шагом пошла в корпус.
– А цветы? – спросил Батяня.
– Оставьте внизу. Передадут, – на секунду обернулась она.
За этой сценой сверху наблюдала Евгения Анатольевна.
– Спасибо, любимая! – крикнул вконец обалдевший майор Воскобойников.
В окне показалась рука в белом халате, она потянулась к раме, и окно закрылось.
Мужчины прошли в приемное отделение, оставили там цветы и записки с поздравлениями.
– А это тебе, – Батяня вручил майору Воскобойникову коробку. – Подожди, – он сорвал розовую ленточку. – Тут должна быть синяя. Открывай.
Майор Воскобойников открыл коробку – в ней была бутылка отборного армянского коньяка.
– Мужики, я же проставиться должен по поводу наследника. Пошли, выпьем за Женю-младшего…
Примечания
1
Перевод С. Минскевича.
2
Перевод С. Минскевича.
