— Фео, а ты уверена, что твой маячок ещё на месте? — спросил Анил. — Может, выбросили его или сдуло.
— Думаешь, на крышах кто-то убирается? — огрызнулась русалка. — И вообще, не отвлекай меня.
— Всё-таки нервная ты стала, — посетовал приятель.
Будешь тут нервной, с жизнью-то такой!
— Фео права — не отвлекай её, — поддержала я подругу. Да и как не нервничать? Вдруг засекут или что-то не так пойдет? И непонятные слова Макса весь день покоя не давали. За что он попросил прощения? Я прокрутила наш разговор во время прогулки по набережной и так, и этак, но вроде в целом ничего подозрительного не нашла, хоть немного проясняющего странное заявление тоже. Если бы не наша затея, точно не постеснялась бы навестить мужское общежитие и спросить в лоб.
— Следовало догадаться, — заметила Феонна. — Башня СБ. Где ещё может быть тренировочная площадка на крыше?
Поминутно бдительно оглядываясь, мы короткими перебежками добрались до здания. В вестибюле горела часть ламп, но мы осторожно обошли фасад корпуса, стараясь не попасть в падающий из больших окон свет. Почему-то меня не покидали не только волнение, предвкушение и, если честно, опасения, но и совершенно непонятное чувство слежки. Странно. В отличие от общаг и парка, здесь тихо, корпуса, где жили преподаватели и обслуживающий персонал, расположены дальше, за административным. Практически все окна темные и в пределах видимости никого. Или моя паранойя нашла себе новое развлечение? Так и до безумных мыслей о мировом заговоре против меня, любимой, недалеко.
— Мне кажется, отсюда лучше всего. — Феонна остановилась, подняла голову, разглядывая светлые громады башен, соединенные между собой мостиками-галереями. — Так, встаньте поближе ко мне. Не настолько поближе, Анил.
— Говорю же, нервная ты. — Тем не менее, приятель послушно сделал шаг ко мне, а я в очередной раз осмотрела ближайшие кусты. — А у Триш, похоже, паранойя.
— Да, паранойя, — не стала спорить я.
— Да не дергайся ты так, нет тут никого.
Русалка повернулась лицом к нам, закрыла глаза и раскинула руки. Воздух вокруг ощутимо завибрировал, уплотняясь, сжимаясь вокруг нас кольцом. На всякий случай я вдохнула поглубже и постаралась не поддаваться панике. Всё в порядке, всё по плану. Пока по плану.
Воздушное кольцо же обхватило, потянуло вверх. Ноги оторвались от земли, мы втроём начали стремительно подниматься, удерживаемые и увлекаемые заклинанием Феонны. Я и Анил посмотрели вниз, на пустоту под болтающимися в воздухе ногами и постепенно теряющуюся в сумерках землю, затем переглянулись.
— Напомни больше туда не смотреть, — напряженно попросил приятель.
— Ага, — выдавила я.
Одно дело левитировать самостоятельно, взлетая максимум этаж на седьмой, и со-овсем другое — когда поднимают тебя, да ещё довольно быстро и на такую верхотуру. Зато паранойя затихла, уступив место подкатывающей к горлу тошноте.
Слева мелькали окна ближайшей башни, справа из-за макушек деревьев появилась крыша учебного корпуса. Не выдержав, я зажмурилась. Не то чтобы я боюсь, но как-то оно… слишком уж. И с закрытыми глазами полет легче переносится, главное, не думать, какая там уже высота набралась и что будет, если… если тебя вдруг не удержат.
— Осторожнее, приземляемся, — наконец-то объявила подруга.
Я открыла глаза и вовремя — плотные объятия воздуха разжались и… и мы упали на жесткое покрытие площадки. Невысоко, но всё равно больно.
— Кое-кому надо ещё поработать над приземлениями! — возмутился Анил. — Недолет, адептка!
— Совсем чуть-чуть не долетели, — возразила русалка. — И согласись, для первого раза это очень, очень неплохо!
Для первого раза?!
Морщась и кряхтя, я кое-как села, отряхнула ладони и недоверчиво покосилась на Феонну.
— Хочешь сказать, ты раньше никогда не поднимала кого-то ещё?
— Кроме себя — нет. — Невесть чему радостно улыбаясь, подруга встала первой, оправила одежду, создала огонёк и оглядела прямоугольную площадку, огороженную сеткой. — О, вон и моя резинка.
— Может, никуда не пойдем? — жалобно предложила я. Что-то мне уже не хочется лететь куда-либо таким ненадежным способом.
— Да брось ты паниковать. В середине прошлого века одна предприимчивая русалка открыла забегаловку на ближайшем к академии атолле. — Феонна отошла в угол площадки, подобрала широкую чёрную резинку для волос. — Бар, проще говоря. Так адепты повадились бегать туда каждую неделю, минуя купол всеми возможными способами. И ничего, все возвращались живыми и невредимыми. Хотя и не совсем трезвыми.
— Слышал я об этой истории. — Анил тоже поднялся, подал мне руку. — А через год тогдашнее руководство академии бар прикрыло.
— Когда поняли, что проще закрыть бар, чем разгадывать трюки пытающихся прошмыгнуть за купол адептов. Твоя очередь, Анил.
Приятель помог мне встать и запрокинул голову. Защитная пелена невидима до соприкосновения с любым объектом, но дэвы энергетические потоки чувствовали лучше людей.
Пока Анил изучал купол, я бродила по площадке, любуясь видом то на одну часть комплекса, то на другую. Днем здесь, конечно, было бы интереснее, но вряд ли в обозримом будущем я снова полезу на башню СБ.
— Триш, — негромко окликнула Феонна, когда я остановилась рядом с подругой. — А у меня правда глаза выразительные?
— Что? — не поняла я. Подул прохладный ветерок, и я застегнула куртку.
— Да так, ничего. — Русалка рассеянно вертела резинку в руках, глядя на темную гладь моря.
Ветер усилился. Я поёжилась.
— Кажется, начинается, — внезапно нахмурилась Феонна. — Долго ты там ещё копаться будешь?
— Думаешь, это так просто — продырявить купол?
— А кто уверял, что сверху есть точки со слабой защитой? Якобы вскрыть их пара пустяков?
— Есть. Только не слишком удобно ковырять их на таком расстоянии.
— Тебя подсадить?
— Э-э, не стоит, пожалуй.
Я обернулась. Анил стоял посреди площадки, воздев руки к темному небу, и сосредоточенно рассматривал нечто, мне невидимое.
— Где? — спросила я у подруги.
— Во-он там, на западе, видишь?
Сказал бы кто ещё, где тут запад!
Русалка ткнула пальцем и, приглядевшись, я смогла различить слабый серебряный всполох на границе моря и неба.
— Я это скорее чувствую, — пояснила Феонна.
А я и не чувствую, и вижу еле-еле. Я даже на цыпочки встала, уцепившись за металлическую сетку, но, кроме повторного всполоха вдали, ничего не насмотрела. Харр побери!
— Анил! — повысила голос русалка.
— Сейчас… Одну минуту… Минуту… Есть!
Сверху что-то мигнуло. В ту же секунду подруга охнула и схватилась за шею. Бросила на меня недоуменный взгляд и вдруг упала.
— Фео! — Я торопливо наклонилась к русалке.
— Какого… — донесся удивленный голос Анила.
Следом глухой звук упавшего тела. Да что происходит?!
Укол в шею и по телу сразу разлилась слабость, сильная, сковывающая, туманящая сознание. Удара о покрытие площадки я уже не почувствовала. Просто поняла, что лежу рядом с неподвижной Феонной, а откуда-то сверху стремительно опускалось, увеличиваясь в размерах, темное облачко. Правильной формы облачко… Это не облако… это корабль… воздушный корабль Деревянного мира.
Смутное, ускользающее ощущение рук на моём теле. И тающий во тьме забытья голос.
— Прости, Триш…
Глава 11
Нестройный гомон голосов, выкрики, короткие приказы звучали вроде негромко, но на редкость надоедливо. И голоса почему-то сплошь мужские. Что они все делают под окнами женской общаги?
— Позволишь взглянуть? — Наконец-то женский голос, незнакомый и совсем рядом.
— Нет. — Макс?
Макс?!
— Почему? Ты так её несешь… словно величайшую ценность мира. — Насмешка прозвучала откровенно.
— Госпожа Шересса, будьте добры, отойдите. Девушке нужен свежий воздух.
— Как скажешь, Максвелл.
Похоже, меня несут на руках, бережно прижимая к себе, и, кажется, я знаю, кто меня несет, только не могу понять, куда? И что вообще происходит?
