– Да, так что можешь не переживать по поводу успеха своей отлучки. Самое сложное уже позади, осталось только придумать себе развлечение.
– Я думал, что самый сложный этап - это вернуться обратно.
– Нет, при правильном поведении сложных этапов нет вообще. Просто по статистике люди чаще всего дурят во время прохода через охрану, поэтому мы и называем этот шаг самым сложным.
– Ладно, с этим разобрались, а зачем нам серые куртки?
– Нам еще долго минут двадцать ехать до Санкт-Петербурга, так что давай устроим интерактивчик. Есть предположения на свой вопрос?
– Как отличительный знак, чтобы нас спокойно пропустила охрана? – вряд ли этот вариант.
– Нет, точного времени достаточно чтобы верно нас идентифицировать. Давай еще идеи – сомневаюсь, что все так просто как ты описываешь, но ничего более по этому поводу ты мне не скажешь. Выход и заход в ИАЛ это самый сложное препятствие, и если каждому экскурсанту рассказывать о способах его преодоления, то лавочка очень быстро прикроется. Либо из-за пропажи необходимости дорогостоящих посредников, либо от постоянных провалов самоуверенных неучей, из-за которых администрация вновь обретет органы чувств и прикроет лавочку.
– Чтобы не терять своих подопечных в толпе?
– Для этого есть телефон, а серый далеко не самый заметный цвет.
– Как проявление заботы и предотвращения ОРВИ после отгулов?
– Хех, в отгулы обычно ходят мальчики и девочки, достигшие возраста восемнадцати лет. Такую заботу и те и те воспримут максимум как подкат. И если с девушками это еще нормально, то с парнями я заигрывать не планирую.
– Ну может четырнадцатилетнего меня считают недостаточно сообразительным для одежды по сезону?
– Мы сейчас оба говорим о молодом да Винчи?
– Никогда себя таковым не считал, но видимо да. Но знания не показатель ума.
– Мысль конечно мудрая, и на отсутствие ума не намекает. Но я без нее искренне надеялся на аналитические способности при просмотре прогноза погоды и твое благоразумие.
– Тогда сдаюсь.
– Всего три попытки?
– Я не слишком упорный человек.
– Точно?
– Точно. Так ты по итогу скажешь, зачем нужны эти серые куртки?
– Да, скажу. А нужны они, чтобы к нам возникало меньше вопросов в Республиканских районах.
– Каких районах?
– Республиканских. Стоп, ты что, о них ничего не знаешь?
– Нет. Как-то не довелось узнавать про них.
– На уроках о них рассказывают. А, ты же в седьмом только, вы еще до них не дошли. Ты не знаешь о них подробно или вообще представления не имеешь?
– В разговорах слышал, но никогда не придавал значения и не интересовался. А чтобы по ним ходить нужны спец куртки?
– Нет, точнее да. В общем, не совсем так. А как ты умудрился за четырнадцать лет своей жизни не узнать почти ничего о столь занимательном явлении?
– Не забывай, что я из детдома, в котором о таком даже не заикались. А лекций по этому поводу еще не было. Я бы точно такое не пропустил и не забыл.
– Про твое происхождение подзабыл, тогда это немного объясняет твои скромные познания в этой области.
– В жизни случаются и более удивительные вещи. Сейчас же ты просто немного расширишь свои изначальные планы как гида и расскажешь о республиканских районах, ничего такого.
– Нормальная идея. Тогда слушай, пока доедем до Петербурга я тебе коротенько расскажу. Тут надо чуть загодя рассказать, давай по порядку.
За следующие пятнадцать минут я получил краткий экскурс в историю государства Российского от Акимовской ночи и до девяностый годов. Заодно мне и рассказали почему и как появились давно забытые “аристократические города”, которые правильно называть лиговскими. И в случае с большими городами или неудачными “захватами”, это лиговские районы, как и произошло в Санкт-Петербурге.
После Акимовской ночи выжившая знать, которая смогла удивительно быстро объединиться в Лигу, не обольщалась успешными переговорами и полученными достижениями. Доверия между двумя сторонами после применения танков и высшей магии быть не могло, что выразилось в постоянном противостоянии во всех сферах жизни. Как не дошло до гражданской войны многие до сих пор понять не могут. И одно из направлений деятельности аристократии во время подготовке к войне были “захват” как можно большей территории. Ставились баррикады, заборы, стены, КПП, в разных регионах и городах создавались по сути отдельные населенные пункты. В них нельзя было зайти просто так, в них жили только лига и ее союзники. Во время особо напряженных годов доходило до перестрелок, поджогов, взрывов и других терактов. После резни двадцать третьего года одаренные очень многое потеряли не только в плане личностного состава, но и в плане экономическом. Многие заводы, фабрики, производства, магазины, логистические структуры приватизировались республиканцами. Но и оставшегося капитала хватило на действительно грандиозный размах спецоперации.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В ответ на создание такого большого количества по сути плацдармов, республиканцы ответили тем же. И таким образом рядом с лиговскими районами и городами образовались районы и города республиканские. В них тоже нельзя было попасть просто так. Вся эта движуха стала тормозить только к семидесятым годам, когда к власти пришли центристы. Они немного успокоили одаренных и охладили неугасающий пыл республиканцев. И разделенные на несколько частей города стали снова становится единой административной единицей. К девяностым годам все почти окончательно успокоилось и появилась возможность абсолютно беспрепятственно передвигаться по всему городу. Ключевое слово здесь - почти. Во-первых в некоторых местах еще остались закрытые районы, например в Москве, Екатеринбурге и еще нескольких городах. А во-вторых человеку, который работает или поддерживает определенный перечень организаций, которые одаренные считают республиканцами, лучше не селиться в районах Лиги. Проценты по кредитам будут конскими, счетчики будут часто завышать показания, почти никто не решится делать у тебя ремонт или починить что-нибудь, не будут принимать на работу. И в случае абсолютно любого прошествия ты будешь виноватым. В общем, таким людям путь в лиговские районы заказан, если они не являются мазахистами. Аналогичная ситуация с членами Лиги и республиканскими районами. Стали понятнее переживания Сони по поводу жизни после лицея. Отучившись ИАЛ она встала на сторону одаренных, и в приличной части РНР она физически не может работать или жить. А еще я наконец-то понял почему лицей не организовывал нам выходные по всему Петербургу. Я то всё скидывал на лень бюрократов, которые не хотели нагружать себя излишним разнообразием, а все оказалось не совсем так.
– А нам тогда вообще можно в районы республиканцев?
– Можно, просто прогулки никто ограничивать не будет. И недолгое проживание в отелях в том числе, но нам это не понадобится. К отбою ты вернешься в комнату.
– А причем тогда тут серые куртки?
– Серые куртки RdN определенного фасона на неформальном языке сигнализирует о нашей принадлежности к таким “гуляющим”. Таким образом мы показываем кто мы такие, чтобы при встрече к нам не возникало неудобных вопросов. И при этом мы достаточно заметные, чтобы о нашем существовании не особо волновались. Если мы задержимся и сами не уйдем, то добрые люди нам помогут как можно быстрее свалить.
– Стало понятно твое упоминание про обеспечение безопасности.
– Сейчас не восьмидесятые, чтобы нам было опасно в республиканских районах. Так что я про другое имел в виду, но рассказывать я пока не буду. Лучше скажи куда с начала пойдем. На часах всего 4:30, обычно начинают с обзорной экскурсии по Петербургу вне списка управления.
– А разве здесь нет заведений, работающих круглосуточно?
– Есть, но это обычно либо бары, которые тебе не особо интересны, или вечно работающие рыгаловки. Я думаю, что ты не ради них сюда пришел.
– Это да. Хорошо, давай начнем с обзорной экскурсии, но сначала мне надо забрать одну посылку из Адмиралтейского района.
