Но Каир…
Это место выделялось на общем фоне так же, как полный жизни оазис будет выделяться в центре безжизненной пустыни.
Близость к «Стене», средиземному морю и Суэцкому каналу, превратила это место в столицу всей Африки. Или, если быть точным, того, что от неё осталось. Люди тянулись сюда отовсюду и это накладывало свой отпечаток. Когда в две тысячи шестом рядом с Каиром засекли одновременно появление четырёх врат класса А, в спешке отправленные отряды федерации смогли успешно закрыть лишь одни врата из четырёх. Это было обусловлено неожиданно сильными тварями, что скрывались по ту сторону магической завесы. Все дальнейшие попытки предотвратить назревавшую катастрофу окончились неудачей. Спустя десять дней после появления порталов, хлынувшие из врат твари смели наспех выстроенные вокруг них военные укрепления и приготовившихся к отражению атаки охотников и двинулись на север. И Каир лежал прямо у них на пути. Лишь вовремя подоспевшая третья волна, состоящая из более чем трёх тысяч пробуждённых под предводительством трёх Королей, смогла загнать тварей обратно в порталы и закрыть их.
Следы прошедших тогда сражений до сих пор можно было заметить в облике хаотично восстановленного города.
Здесь всё ещё продолжалась жизнь. Привыкшая к чистым улицам европейских городов, девушка ничуть не смутилась тому, что большая часть улиц были превращены в огромные свалки. Стоит только лишь отойти от центра, где жили и правили самые богатые местные и главари преступных группировок, как со звоном бьющегося стекла с глаз слетали розовые очки, вместе с мишурой вычурной роскоши. Мусор и нищета были буквально повсюду. За то время, пока Кристина добрилась до своей цели, ей успели уже несколько раз предложить приобрести дешёвые наркотики, раз пять «приятно» провести время и дважды пытались ограбить. Благо стоило ей лишь немного выпустить на волю свою собственную, давящую силу, как несостоявшиеся грабители моментально исчезали в тесных переплетениях местных улочек. Как стая шакалов, случайно нарвавшаяся на полную силы львицу.
Вновь сверившись с картой, Кристина ещё раз свернула вправо и пройдя по вновь расширившейся улице добралась до невысокого здания. У широких, распахнутых настежь дверей столпилась куча народа в рваной одежде. Кто-то сидел у стен здания, куря сигареты или же трубки. Другие болтали, под звон бутылок и бокалов, стоящих на выполнявших роль столов перевёрнутых бочках. Все имели при себе холодное или же огнестрельное оружие, которое, нисколько не скрывая каждый держал на виду.
В их голосах смешивались пол дюжины языков и ещё столько же местных наречий. Основной шум доносился со стороны небольшой группы мужчин, потешавшихся над двумя своими товарищами, привалившимся к стене. У одного явно была сломана левая рука, вывернутая под непредусмотренным природой углом, а у второго залитое текущей из сломанного носа кровью лицо
И даже несмотря на это, девушка моментально отметила интерес к собственной персоне, стоило ей только появиться на улице перед зданием. И чем ближе она подходила, тем более пристальным это внимание становилось.
Когда между ней и распахнутыми дверями оставалось не больше десяти шагов, скопившиеся у входа люди сразу же оживились. Особо крупный, на две головы выше Кристины, негр, отбросил в сторону докуренную до половины самокрутку и приподнял сжимаемый в другой руке автомат.
А вместе с ним на девушку нацелилось больше десяти различных единиц огнестрельного оружия, стволы которых смотрели ей прямо в грудь.
Негр что-то произнёс на арабском, но не получив ответа быстро перешёл на французский.
— Замер на месте, дерьма кусок. Ты чьих будешь?
Не проронив ни единого слова, девушка медленно, чтобы не провоцировать местных, достала из кармана плаща предмет, который перед своим отъездом с Бомани дал ей Пирс. Крупную золотую монету.
Взгляды окруживших Кристину людей жадно зажглись, стоило только драгоценному металлу блеснуть на солнце. Но, в отличии от большинства, стоящий перед девушкой амбал и несколько человек по бокам от него среагировали совершенно иначе. Они переглянулись между собой и расступились в стороны, открывая девушке проход к дверям.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кристина незаметно выдохнула, убрав скрытую плащом правую руку с рукояти одного из своих ножей и забрала монету обратно. Она до последнего не верила в то, что это сработает.
Но, похоже старые договорённости всё ещё работали и к сильным преимуществом высокоранговых охотников можно было отнести ещё одну особенность, которую можно было поставить наравне со знаниями и опытом.
Полезные знакомства.
Кристина убрала монету обратно в карман и без единого слова прошла через открытые на распашку двойные двери, чувствуя, как надетая под плащом экипировка липла к мокрому от пота телу.
— Грёбаная жара… Грёбаный Пирс… Грёбаный Каир…
***
Хазани вывел своих гостей на улицу, во внутренний двор своего дворца.
Пирс вместе с Дэниэлем и идущим следом за ними Бомани держал в руках бокал с предложенным ему холодным чаем, лимоном и кубиками льда.
Здесь, в окружении стен дворца, уже во всю шла подготовка к предстоящему аукциону. Была установлена трибуна и расчищена площадка для будущих гостей. Но, хозяин дворца вёл их отнюдь не сюда. Хазани пересёк площадку, увлекая вслед за собой и своих гостей и направился к высокой арке.
Как только стало понятно, куда именно направляется Озаракх, Пирс услышал, как идущий сзади него Бомани чуть сбился с шага.
Внутри арки находились помещения для обслуги, жившей во дворце. Стоило только Хазани пройти через очередную комнату, как находившиеся в ней люди моментально прекращали свои дела и склонялись в глубоких и уважительных поклонах до тех пор, пока не обращавший на это совершенно никакого внимания Озаракх не покидал комнату. И Пирсу было крайне трудно сказать, чего было в этих поклонах больше. Раболепного желания угодить своему хозяину или же страха перед ним.
Но, все эти внутренние терзания нисколько не трогали хозяина дворца. Король в своём собственном королевстве, он уверенно шёл вперёд, не сбавляя шага и ведя гостей за собой.
Пойдя по веренице коридоров, Озаракх повернул в сторону ведущей вниз лестницы.
— Вы знакомы с историей Египта, мистер Пирс? — как бы невзначай поинтересовался Озаракх, спускаясь по широкой винтовой лестнице вниз.
— Лишь в пределах службы, господин Хазани, — отстранённо ответил Пирс, внимательно осматриваясь по сторонам.
Сейчас его внимание было отвлечено другим. Он чувствовал всплески магической энергии, доносившиеся из глубин, в которые они спускались.
— Раньше, перед началом Первой мировой войны, Британская империя свергла хедива и объявила свой протекторат над Египтом. Мало кто об этом знает, но во время первой мировой войны, британцы использовали катакомбы под дворцом для личных целей. Здесь, в этом самом месте. Они расширили и углубили их для того, чтобы разместить здесь своё командование, пока их солдаты воевали с Османской империей.
— А сейчас? — осторожно спросил Брэй, прислушивающийся к звуку, что доносились из глубин дворцового подземелья.
— А сейчас, — отметил Хазани, в голосе которого явно слышалась улыбка, — они используются иначе.
Лестница окончилась высокими дверями из тёмного, окованного железом дерева. У входа стояло двое людей, в которых Пирс моментально распознал пробуждённых. Стоило Озаракху попасть в поле их зрения, как те моментально вытянулись и поклонились.
Взмахом руки Хазани приказал своим людям открыть двери, что те сразу же выполнили. Стоило им это сделать, как доносившиеся изнутри крики людей внезапно стали значительно громче.
За дверями оказалось огромное помещение с широким, глубиной в пять метро колодцем в центре. На Брэя и его товарищей обрушились взбудораженные адреналином и яростью крики, заполнявшие помещение. Они на секунду стихли, когда в дверях появился Хазани, но Озаракх лишь помахал рукой, разрешив людям продолжать.
