Меня одновременно осенило тремя потрясающими восприятиями. Во-первых, это были не черви, а люди! Во-вторых, от этой бурлящей массы исходило невообразимое, ошеломляющее излучение сексуального желания — и мужского и женского. В-третьих, все эти люди были физически мертвы.
Мне захотелось развернуться и убежать, но какая-то часть души задержала меня на месте. Наконец, я немного успокоился и восстановил способность трезво мыслить. Неужели я хочу стать таким, как они? При одной только мысли об этом меня передернуло от отвращения. Половое влечение, которое лишь несколько секунд назад казалось таким важным, потеряло всю свою привлекательность. С тех пор у меня появилось новое средство, помогающее справиться с приливами полового возбуждения. Чтобы избавиться от него, достаточно было вспомнить человечество, которое смешалось в кишащую безмозглую груду извивающихся тел. Средство оказалось безотказным. „За рулем“ теперь было мое Высшее Я, и Я чувствовал себя в полной безопасности».
[90, с. 109].
Да, подобное притягивает только подобное!
Post mortem (после смерти)
Доказательство существования второго тела и второй зоны неизбежно влечет за собой вопрос: продолжается ли наша жизнь после смерти? Существует ли жизнь по ту сторону?
Наши религии отвечают: верь, надейся! Но для логического мышления, ищущего веских обоснований, позволяющих сделать четкий, однозначный вывод, этого недостаточно.
Давайте познакомимся с фактами, которые представляет нам Р. Монро, и сами для себя сделаем выводы.
1. Семейным врачом Монро с 1942 года был доктор Ричард Гордон. Отношения между ними были самыми дружескими, хотя он даже не догадывался об особенностях Монро. В 1961 году доктор Гордон умирает от рака. Это был первый близкий Монро человек, умерший после того, как начали развиваться его способности. Естественно, что у Монро возникло желание разыскать доктора во второй зоне. И вот Монро предпринял такую попытку. Мысленно крича: «Хочу увидеть доктора Гордона!» — он вышел из тела и начал быстро двигаться вверх. Неожиданно он почувствовал чью-то руку, поддерживающую под левый локоть. Кто-то помогал попасть «туда». Наконец, он остановился и огляделся. Создавалось впечатление, что это институт. Он стоял в большой комнате. Рука, державшая его за локоть, подтолкнула его к открытой двери и остановила в дверях, откуда он мог видеть соседнюю комнату. Мужской голос произнес ему в самое ухо: «Если будете стоять здесь, через минуту доктор увидит вас». В комнате находилось несколько незнакомых Монро людей, они слушали молодого человека лет двадцати двух, который что-то увлеченно рассказывал им и отчаянно жестикулировал при этом. Вдруг этот энергичный юноша с огромной шапкой волос на голове прервал свой рассказ посреди разговора и на мгновение пристально посмотрел на Монро, а затем вновь вернулся к бурной дискуссии. Не дождавшись доктора Гордона и почувствовав некоторое неудобство, Монро вернулся в свое физическое тело. В следующий свой выход из тела он снова стал звать доктора Гордона и услышал сдержанно-раздраженный голос: «Вы же видели его в прошлую субботу» [60, с. 123].
Во время визита к вдове доктора Монро попросил показать ему фотографию Гордона в возрасте 20–22 лет. Она в точности соответствовала облику того человека, которого он видел «там». Кроме того, миссис Гордон рассказала, что в молодости ее муж был чрезвычайно активным и энергичным, постоянно спешил, много жестикулировал и имел большую копну волос.
2. Второй пример. У Монро был очень близкий друг — Агню Бенсон. Он был пилотом, интересовался антигравитацией, построил лабораторию, где проводил опыты по этой теме. В 1964 году, пытаясь заснуть после обеда, Монро вдруг четко услышал голос Бенсона: «Антигравитацию доказать можно! Надо просто продемонстрировать ее на себе, а ты это делать умеешь». Сон как рукой сняло. Монро зафиксировал время, а позднее узнал, что именно в этот момент Агню Бенсон погиб, пытаясь посадить свой самолет на какое-то поле. В течение нескольких месяцев Монро сдерживал свое желание повидать Бенсона, понимая, что тому нужен какой-то период адаптации.
И вот снова стремительный полет, во время которого он не переставал мысленно кричать: «Агню Бэнсон! Агню Бэнсон!» Вдруг он остановился или был остановлен. Это была довольно темная комната. Кто-то уверенно удерживал его в положении стоя. «Немного спустя из небольшого отверстия в полу выплыло облако белого газа. Оно стало принимать очертания человеческой фигуры, какое-то чувство мне подсказало, что это мистер Бэнсон, хотя видел я его не настолько хорошо, чтобы разглядеть черты лица. Он сразу же заговорил, возбужденно и радостно: „Боб, ты и представить себе не можешь, сколько всего произошло за то время, как я тут!“ На этом все кончилось. Белое облако вновь скрылось в отверстии в полу. Руки, державшие меня под локти, повлекли меня прочь, и я взял курс назад в физическое тело» [60, с. 129].
3. В 1964 году в возрасте восьмидесяти двух лет умер отец Монро. За несколько месяцев до кончины он перенес удар, после которого оказался почти полностью парализованным и потерял дар речи.
Совершенно естественно, что некоторое время спустя после кончины отца Монро решил навестить его. Выйдя из тела, он сконцентрировался на образе отца и представил, что находится рядом с ним. Возникло чувство стремительного полета и… остановка. Он оказался в темной комнате больших размеров, что-то вроде холла больницы или санатория. К холлу примыкало несколько небольших комнат. Монро заглянул в одну из них и увидел отца. Он стоял спиной к двери и смотрел в окно.
«Отец обернулся и посмотрел на меня. Его лицо выразило крайнее изумление и мой „мертвый“ отец заговорил со мной: „А ты-то что здесь делаешь?“ — он произнес это тоном человека, проехавшего полмира и вдруг совершенно неожиданно встретившего одного из тех, кого он оставил дома. Я был слишком взволнован, чтобы говорить, просто стоял в ожидании рисовавшейся мне радостной сцены. Она состоялась незамедлительно. Протянув навстречу мне руки, отец схватил меня под мышки и радостно поднял высоко над головой, как он это делал, когда я был еще ребенком. Затем он поставил меня на ноги. Набравшись духу, я спросил, как он себя чувствует? „Теперь гораздо лучше, — ответил он. — Боль прошла“. Похоже, я напомнил о чем-то, что ему хотелось забыть… Тут энергия, казалось, покинула его, и он устало отвернулся. Я продолжал разглядывать его, а он словно забыл о моем присутствии. Смотрелся он, если судить по старым фотографиям, лет на пятьдесят и казался похудевшим. Я потихоньку попятился из комнаты, повернулся, представил, что возвращаюсь, и оказался в физическом теле»
[60, с 131].
Заканчивая описание феномена Монро, давайте попробуем сделать некоторые выводы.
Прежде всего, человек не только материальное тело! Каждый из нас стал человеком по собственному желанию и с какой-то определенной целью. Мир земной жизни задуман как великолепное учебное заведение для наших Душ. Мы должны пройти здесь период неприязни к устройству земного мира, период озлобленности его кажущейся несправедливостью, нечестностью, неравенством, жестокостью, бездушием и коварством. Это неприятные, но необходимые уроки для наших Душ. Но уроки могут быть и приятные. Это аромат и красота цветов, нежная зелень молодых листочков, тихое журчание ручья, шум дождя и шелест листьев от ветра, плеск волн, раскаты грома и сверкание молний, снежинка, повисшая на ваших ресницах… Земля так прекрасна!
Монро настойчиво рекомендует нам:
«Создавайте красивые вещи, решайте „задачи“, сочиняйте музыку, исследуйте „загадки“ мироздания, трепетно оберегайте впечатления всех пяти органов чувств, впитывайте все тонкости телесных взаимоотношений и редких событий, радуйтесь и грустите, смейтесь, сопереживайте и чувствуйте — и набивайте всем этим свою дорожную сумку. Это тот багаж, который мы возьмем в дорогу».
[77, с. 96].
Когда уходила из жизни жена Роберта Монро — Нэнси — он и четверо их детей находились возле нее. Но команда исследователей Института ждала Нэнси в Тонком Мире.
«…Команда сообщила, что около половины восьмого или восьми часов утра Нэнси проводили в Точку 27, где ее ждал теплый прием и безопасность».
[77, с. 260].
«Через две ночи после ее ухода я решил, что уже достаточно успокоился, чтобы попытаться найти ее. И мне это удалось. Результатом был настоящий взрыв чувств, вместивший в себя все воображаемые оттенки взаимоотношений двух глубоко любящих друг друга людей… Мне стоило огромного труда заставить себя вернуться назад, а для того, чтобы прийти в себя, потребовалось еще несколько дней.
Вторая попытка, предпринятая неделю спустя, привела к такому же результату. Воздействие было слишком мощным, просто невыносимым… Меня начало уносить в сторону Нэнси даже во время глубокого сна. Я столкнулся с новым испытанием: могу ли я одновременно жить сразу в двух мирах? В Точке 27, рядом с Нэнси, и „Здесь“, со своими пушистыми домашними любимцами, в доме, где нет больше ни одной человеческой души?».
