Андромеда тут же подхватила тему.
— Ну конечно же, Макс. Определенно, существует какая-то связь между именем, полученным при рождении, и удачей в жизни. Вы всегда выигрываете в карты?
Бен ухмыльнулся.
— Не сомневайтесь, он всегда выигрывает, если действует, как сегодня ночью. Я следил за ним. Клео напрасно волнуется. У Тобиаса Квинтона не было никаких шансов.
Клео строго взглянула на Макса из-за чашки.
— Ты мошенничал, Макс?
— Есть вещи, которые мужественные мужчины не обсуждают при женщинах, — с напускным высокомерием объявил Макс. — Это наше дело.
Клео хмыкнула.
— Если уж мы заговорили о мужских делах и вещах, то я очень надеюсь, что никогда больше не увижу ничего подобного тому, что лицезрела в солярии.
Все с любопытством устремили взгляды на Клео.
Макс мысленно представил себе обнаженных мужчин, сидящих перед огнем. Он сдержанно улыбнулся Клео.
— Ты была разочарована?
Клео со значением посмотрела на него.
— Давайте скажем так: ни один из них не шел ни в какое сравнение с выдающимся, превосходным образцом, который я удостоилась видеть на закрытом просмотре.
Макс закашлялся, глотая кофе.
— Рад это слышать.
Сэмми подергал Клео за джинсы.
— Что такое мужская вещь? — спросил он с настойчивостью пятилетнего ребенка.
Клео взглянула на него и кротко улыбнулась.
— Иногда это сущая безделица. Но попадаются и настоящие произведения искусства.
— А-а.
Недовольный ответом, Сэмми утешился, взяв себе еще одну булочку.
На всех лицах появилась усмешка. Щеки Клео опять порозовели, и, чтобы скрыть смущение, она подлила себе чаю.
Да, неплохо быть героем, думал Макс. Но самое главное, вчера вечером он узнал, что от него ничего не требуется, только вернуться домой, где он сразу получил работу и все остальное.
Клео прервала утреннюю прогулку и остановилась, наблюдая, как к ней по каменистому пляжу приближается Кимберли Керзон.
Кимберли выглядела элегантной в дорогих коричневых мокасинах, серых шерстяных брюках и жакете в черную с белым клеточку. Ее белокурые волосы были собраны на шее в аккуратный пучок. Клео вдруг вспомнила о своих растрепанных ветром волосах.
— Доброе утро, миссис Керзон-Уинстон, — сказала Клео, решив быть очень любезной. — Я думала, вы уехали.
Кимберли остановилась перед Клео. Ее глаза были настороженными и неприветливыми.
— Я хотела поговорить с вами до отъезда.
Клео сложила руки на груди.
— О чем? О Максе?
— Да.
Клео вопросительно посмотрела на Кимберли.
— О чем тут говорить?
— Я хочу знать, что происходит между вами.
— Для чего вам? Кимберли поджала губы.
— Потому что Макс ведет себя очень необычно. Между прочим, в полном противоречии со своим характером. Он что-то задумал, и я хочу знать что.
— Мне кажется, я не обязана давать вам отчет, — сказала Клео как можно мягче. — Наши взаимоотношения с Максом — это мое личное дело.
Кимберли выглядела озадаченной.
— Ваши взаимоотношения? С кем — с Максом Форчуном? Поверьте мне, мисс Роббинс, Макс не знает значения слова «взаимоотношения». Он робот. Очень одаренный, очень умный, в высшей степени полезный, но тем не менее только робот.
Клео была поражена.
— Это не правда.
— Я знаю его значительно дольше, чем вы, мисс Роббинс. Он вам сказал, что мы некоторое время были помолвлены?
— Да.
— Он вам сказал, что хромает, оттого что спас мне жизнь?
Клео сильнее прижала скрещенные руки к груди.
— Да, сказал.
Кимберли посмотрела на затянутый тучами горизонт.
— Он попросил меня выйти за него замуж, когда лежал после ранения в больнице. Он хорошо понимал, что я испытываю угрызения совести. Это моя вина, что его ранили, и мы оба это хорошо сознавали. Он умело использовал этот факт, чтобы заставить меня обручиться с ним.
— Зачем ему это было нужно? Кимберли пожала плечами.
— Он хотел завладеть и мной, и Международной корпорацией «Керзон». Признаюсь, я испытывала к нему физическое влечение. Сначала пыталась себя уверить, что он меня любит, но я всегда знала, что он использует меня для достижения своих целей. Если Макс чего-то захочет, он ни перед чем не остановится.
— Думаю, вы ошибаетесь, — возразила Клео.
— Это я-то ошибаюсь? — Кимберли скривила губы. — Вы просто не видели Макса в действии. Макс человек с определенной репутацией.
— Какой?
— Если он решит что-то сделать, его не остановить. Если дяде Джейсону надо было спасти горящий деловой контракт или возникала проблема в какой-то гостинице, он посылал туда Макса. И Макс его никогда не подводил. Что дядя Джейсон хотел, то Макс для него и делал.
— Макс был очень близок с вашим дядей, — сдержанно заметила Клео.
— Макс не может быть с кем-то близок. Во всяком случае, как вы это подразумеваете. — Кимберли горько улыбнулась. — Он использовал дядю Джейсона, как он использует всех остальных. Макс поставил себе задачу сделать себя незаменимым для корпорации. И, как всегда, этого добился.
— Если Макс такой безжалостный, зачем вы хотите заполучить его обратно?
— Он нужен Международной корпорации «Керзон». — Взгляд Кимберли был мрачным. — Во всяком случае, так думает мой отец.
— А вы что думаете? — тихо спросила Клео. Кимберли посмотрела на холодные волны.
— Я думаю, Макс будет в высшей степени полезным для корпорации, но я также считаю, что он очень опасен. Если мы заплатим ту цену, которую он, наверное, потребует за возвращение, мы подвергнем себя огромному риску.
Клео напряженно изучала ее лицо.
— И чего же, вы думаете, Макс хочет от вас?
— Место в правлении корпорации. Дядя Джейсон обещал ему такое место. Но Джейсон не успел заставить нас посадить в правление человека, который не является членом семьи.
— Похоже, Макс не собирается возвращаться, — осторожно сказала Клео. — Он считает, вы с вашим отцом можете управлять компанией и без него.
Кимберли коротко, сухо рассмеялась.
— Мой отец придерживается противоположного мнения. Он говорит, что Макс нам нужен. По крайней мере, на пару лет.
Клео посмотрела вниз на носки своих серебряных кроссовок, затем подняла глаза на Кимберли.
— А вы что думаете об этом?
Кимберли бросила на нее быстрый взгляд.
— Я думаю вот что: мой отец стоит во главе компании, и, если ему нужен Макс, я пойду на все, только бы его вернуть. Я вам открыла свои карты, мисс Роббинс. Вы теперь точно знаете мою позицию.
— Вы просто хотите использовать Макса. Вы плохо говорите о Максе, а на деле вы ничем не отличаетесь от него.
Кимберли возмущенно воскликнула:
— Вы ничего не понимаете, у Макса всего две формы общения с людьми: или он добивается чего-то от них самих или использует их для получения выгоды от кого-то другого.
