как раз нареканий не было. Бизнес-партнер не подводил и это главное.
— Возможно Михаил продает товар в уже имеющиеся аптеки и алхимические лавки, — предположил я. — Да и в любом случае сбыт товара это не наша забота. Мы получаем деньги, а Михаил занимается продажей.
— И наваривается с этого в десять раз! — вспылила Кислицына.
— Женя, я не собираюсь считать чужие деньги. Нам платят и платят своевременно, так что никаких вопросов у меня к Михаилу нет.
— Виталий Иванович, ну разве этот лысый проходимец не кажется вам подозрительным? Согласитесь, как-то всё тут странно. У меня осталась одна подруга в Москве, и я попросила её обойти все лавки алхимиков в городе. Она не нашла ни одного зелья с маркировкой вашего имени! Всё ушло куда-то вне Москвы, а это значит и вне России в целом! Этот лысый проходимец точно контрабандист!
Девушки, особенно юные девушки часто имеют очень бурную фантазию, но Женя это немного другой случай. За короткое время нашей работы я увидел в ней высокие аналитические способности и гибкий ум. К словам такого человека я вполне готов прислушаться, правда кое-что не стыковалось в пламенной речи Кислицыной.
— А что у тебя за подруга в Москве? До этого ты говорила, что у тебя нет друзей.
— Ну-у… — протянула девушка и отвела взгляд. — Вы меня подловили… Подруг у меня нет, как и времени самостоятельно обзвонить алхимические лавки. Но всё же моя информация почти точная! Лысый проходимец ничего не продает в России! Он занимается контрабандой!
Я отломил чайной ложкой ещё мороженого и кинул его к себе в кофе.
Женя ни на шутку разбушевалась. Причём я не могу понять что конкретно её волнует — то ли недоплаченные деньги из-за рискованного бизнеса, то проблемы с властями всё из-за того же рискованного бизнеса. Впрочем, я даже не уверен, что нас можно считать сообщниками в предполагаемой схеме контрабанды. Как раз это я и решил высказать своей помощнице.
— Своими руками мы ничего через границу не перевозим. Мы просто варим зелья, а всё что происходит дальше на плечах Михаила. Если он действительно контрабандист, то с таким же успехом Михаил мог бы купить зелья в любой алхимической лавке и после перевести за границу. Не считать же после этого владельцев лавки соучастниками контрабанды?
— Всё несколько сложнее, Виталий Иванович! — Кислицына покачала в воздухе указательным пальчиком. — Мы работаем с лысым проходимцем напрямую, а значит нас куда легче записать в соучастники контрабанды. Единственное, радует, что мы работаем не в тёмную и платим налоги. По крайней мере налоговая нами не заинтересуется, только АКР.
Я внимательно наблюдал за эмоциями Жени и вслушивался в интонации её голоса. Всё же для меня оставалось не понятным, что её волнует больше всего — потерянные деньги, угроза появления Алхимического Контроля России, то бишь АКР, или же тут было что-то ещё третье.
— Женя, какая бы проблема не случилась, я с ней разберусь, — заверил я и полностью выпил всё оставшееся кофе, которое имело приятный сливочный вкус мороженного. — Если проблему принесёт Михаил, то разберусь и с ним.
— Это вы намекаете, что его занекрите? — хмыкнула Женя.
— Зависит от того насколько много плохого он натворил. Не буду спорить, Михаил довольно скользкий тип, но этого мало, чтобы я занекрил человека. Должны быть реальные преступления.
— Не волнуйтесь, Виталий Иванович, лысый проходимец точно доставит нам проблем. Это лишь вопрос времени. Я затеяла этот разговор как раз, чтобы подготовится к возможному удару. — Взгляд девушки погрустнел и она стала говорить тише. — Мне нравится с вами работать и я не хочу… не хочу, чтобы это прекращалось.
Я чуть улыбнулся. Теперь наконец-то стало понятным, что именно волнует девушку. У неё ни семьи, ни друзей. Мать умерла от алхимического проклятья Басмина, а отец был каким-то мутным типом про которого Женя зло выразилась «никогда не видела и видеть его не хочу».
У меня была мысль, что Кепка станет хорошим другом для Жени, но почему-то этой дружбы не случилось. В итоге получилось так, что я сам стал для Кислицыной другом, и этой дружбой девушка сильно дорожила.
— Ёпт, влюбилась что ли в своего школьного учителя? — из-под стола вылезла Инга и уселась на незанятый третий стул.
Появление кошки сильно удивило Женю, но от острого вопроса она не покраснела. Никаких любовных чувств у Кислицыной ко мне не было. Думаю, она воспринимала меня исключительно как учителя и друга.
— Я считаю совершенно неприемлимой связь учителя и ученика, — сразу же парировала Женя. — Мои словам больше о том… о том, что Виталий Иванович для меня хороший друг. Надеюсь, его не обидят эти мои слова.
— В этом ничего обидного нет, — заверил я. — Но все же, Женя, я бы хотел, чтобы у тебя помимо меня появились и другие друзья.
— Друзья не грибы-серовики, — буркнула девушка. — Они не появиться, если плеснуть на землю нужным зельем.
— Не появятся, — согласился я. — Женя, а хочешь, расскажу тебе рецепт приготовления настоящей дружбы?
— Неужели такое зелье есть? — удивилась Кислицына. — Да это же полное читерство!
— Такое зелье существует и считается запрещенным, но я сейчас не об этом. Я хочу сказать о настоящей дружбе в жизни.
Девушка подвинулась ко мне чуть ближе, и я уже хотел начать говорить свои мысли по этому вопросу, как вдруг нескольких мощных пропитанных молниями цепей сломали наружную стену, а сразу после цепи ударили в меня, попутно схватив. Я своим телом сломал стену коморки и вылетал на склад, опрокинув несколько полок с зельями.
Резко запахло рыбой и цветами, в голове сразу возникли названия зелий, которые разбились, но это было меньшей из проблем.
Меня держали пропитанные электричеством цепи и хоть защитная некро аура вокруг тела хорошо держала удар, силы очень быстро покидали меня. Я не видел человека, который на меня напал, но эти способности были для меня слишком узнаваемыми.
