– Та-ак… И что вы собираетесь делать?
– Прежде всего, я хочу вам сказать, что я не виновен. Видимо, занимаясь программой, я подошел настолько близко к чему-то запретному, что «они» пошли на крайние и очень эффективные меры – одним ходом «они» устранили две проблемы: убрали свидетеля и подставили меня. Я не знаю… пока не знаю, что именно я буду делать – это надо будет хорошенько продумать, – но я знаю точно, что, находясь в камере, я не смогу доказать свою невиновность. Поэтому я прошу вас дать мне двое суток отпуска.
Скоун отвлеченно повертел в пальцах карандаш, сунул его в стаканчик, вылез из-за стола и прошелся по кабинету:
– Хорошо… А что будет, если через двое суток вы не сможете доказать свою невиновность?
– В таком случае, – Бредли пожал плечами, – я приду и сдамся. Полиции или ФБР. Это уже не будет иметь значения.
Скоун походил по кабинету еще, заставляя тем самым нервничать Бредли, затем вернулся в свое кресло и заговорил тоном принятого решения:
– Вот вам бумага, – он подал Бредли лист, – пишите рапорт на отпуск. Двух суток-то вам хватит?
– А черт его знает… – Бредли достал из папки точно такой же лист и положил его на стол Скоуна. – Уже написал…
– Хорошо. Дальше. Свою порцию пряников за невыполнение моего распоряжения вы еще получите, а пока запомните: по этому делу вы работали по моему приказу. Никакого распоряжения о прекращении ведения дела я вам не давал. Иначе вам нечем будет объяснить свою… активность, черт бы ее побрал. Но это только в том случае, если у вас будут доказательные факты о непричастности к убийству. Вы поняли меня?
– Понял, – кивнул Бредли. – Спасибо, шеф.
– Всё. Идите, пока сюда не нагрянули по вашу душу.
Уже на выходе Скоун остановил Бредли:
– Стэн, – сказал он, – мне будет очень жаль, если вы не сможете доказать свою невиновность.
– Мне тоже, – вздохнув, заметил Бредли и вышел.
Он крутился по городу двадцать минут: хвоста за ним не было.
«Поздно. Поздно спохватился, – со злостью на самого себя думал Бредли, сворачивая с одной улицы на другую. – Сейчас “они” пасти тебя не будут. Теперь ты “им” не нужен. Ты теперь – забота полиции или ФБР. Раньше надо было внимательнее головой вертеть. Ведь это ты привел “их” к Сэдлеру, ты протянул связь между ним и тобой…»
Бредли остановился у аптеки и вошел в будку телефона-автомата.
– Людвиг, хочу загнать машину на профилактику. На двое суток. Посмотрите ее как следует, а мне найди что-нибудь взамен. И будь, пожалуйста, пока на месте.
Смена машины для Бредли была необходимостью номер один: по его машине и полиция, и ФБР выловят его в городе в течение нескольких часов, а колеса ему нужны были сейчас как воздух. Но Людвиг был ему нужен не только в связи со сменой машины: Бредли нужны были слепки с ключей Сэдлера, ему было необходимо снова попасть в его квартиру и срочно добраться до фотокамеры.
Накануне Сэдлер выполнил свое обещание: перед уходом Бредли он перезарядил аппарат, а катушку отдал ему. «Вот, возьмите. Ваше несанкционированное проникновение в чужое жилище никто не увидит, а уход из этого жилища в присутствии хозяина – не криминал», – проговорил Сэдлер, перезаряжая камеру. Бредли собственноручно засветил пленку. Сейчас ему нужна была эта новая, перезаряженная пленка. На ней должны были быть кадры, зафиксировавшие его уход из квартиры еще при живом Сэдлере, так как тот тоже стоял около двери и тоже должен был попасть в кадр, но – главное – на ней мог быть тот, кто пришел позже. На ней мог быть настоящий убийца.
«Только бы Людвиг сохранил слепки. И только бы попасть в квартиру. И только бы там не было обыска, а если был, то чтобы не обнаружили камеру. И только бы Сэдлер не забыл ее вчера подключить. И только бы она сработала. И только бы… Слишком много “только бы…” А когда много условий, одно из них обязательно не срабатывает».
До автомастерской Бредли добрался без осложнений. По пути он несколько раз просчитал план своих действий на ближайшие час-полтора.
– Что, все настолько серьезно? – спросил Майер, едва Бредли вошел в его кабинет.
– «Серьезно» – мягко сказано… Как Марта?
– В порядке, – отмахнулся от вопроса Людвиг; сейчас это было «не суть…» – Говори, Стэн, я слушаю.
– Ну, раз слушаешь, поехали. Первое. У тебя сохранились слепки с ключей Сэдлера? Те, что снял Бриджис…
– Нет, разумеется…
Бредли устало опустился на колченогий табурет и усмехнулся:
– Не сработало самое первое…
– Зачем тебе слепки? – либо не понял, либо просто пропустил эту фразу мимо ушей Людвиг. – У меня должен остаться первый экземпляр ключей. Он вышел не совсем качественно, поэтому пришлось делать второй комплект. А ты что, тот потерял?
Людвиг, не дожидаясь ответа, подошел к стеллажу и с громким бряканьем начал копаться в большой металлической коробке. Бредли с напряженным ожиданием смотрел ему в спину.
– Вот они, – повернулся через пару минут Майер, держа на весу измазанную связку.
Внутренне Бредли возликовал, хотя внешне не выдал это ничем. «Рано радуешься. Выполнены некачественно», – вспомнив слова Людвига, попробовал он осадить себя, но чувство начала удачи не прошло.
– Когда-нибудь я отолью для тебя медаль. Именную, – ровно и обыденно пошутил Бредли и тут же вновь перешел на деловой тон: – Тогда поехали дальше. Второе. Где та квитанция, по которой Сэдлер оформлял у тебя прокат машины?
Майер достал из стола папку для бумаг, настолько толстую, что тесемки, связывающие ее, едва сходились. Увидев этот «фолиант», Бредли внутренне охнул: отыскать в такой кипе маленький листочек… У Майера ушло на это меньше минуты; квитанция лежала почти на самом верху: помогло то, что Людвиг поднимал ее всего несколько дней назад.
– Вот, держи. Только по ней он не Сэдлер, а Холл.
– Я помню, друг мой, я помню… – бормоча под нос, Бредли быстро, цепко прочитал квитанцию. – То, что нужно! Все, держи. Возьми с собой.
– Я что, еду с тобой?
– Да. Планы изменились. Оставь кого-нибудь вместо себя, и поехали. В курс дела я тебя введу в машине. Да, и пусть с моей машины свинтят номера. Не нужно, чтобы они случайно попались на глаза какому-нибудь клиенту, – попросил Бредли, когда они уже спускались по крутой металлической лестнице в гараж. – Я жду тебя на улице.
Бредли назвал адрес Сэдлера, едва они отъехали от мастерской; он сидел на заднем сиденье, Майер вел машину.
– Ты высадишь меня чуть раньше, там, где я тебе скажу, а сам подъедешь к дому, поднимешься и позвонишь в квартиру. Если тебе никто не откроет, позвонишь к соседям, там только одна дверь. У них поинтересуешься, когда их сосед бывает дома, – инструктировал дорогой Людвига Бредли. – Затем ты спустишься вниз, сядешь в машину, закуришь, отъедешь метров на двести и будешь ждать. Я подойду к тебе сам. Все запомнил?
