— Знаешь, а я ему даже завидую, — вдруг сказал Саша, а я так и не смогла понять о ком идёт речь.
— Кому?
— Твоему Денису. Ради него ты рискнула всем, но я всё никак не могу понять, что в нём есть такого, что, даже спустя столько лет, он тебе так дорог.
— Ты с самого начала знал про Дениса?
— Да, ты никогда не рассказывала про него, но должна была понимать, что я всё равно всё про него выясню. Это было не для того, чтобы перетрусить ваше с ним грязное бельё, а, чтобы мои оппоненты не вытащили его на белый свет в самый неподходящий момент.
— Типичное оправдание политика.
— Милая, мне очень неприятно, что за время нашего общения, ты так и не узнала меня. Я никогда не ищу оправдания и не оправдываюсь, потому что с самого начала несу ответственность за все свои слова и действия. Хотя, нет. Вру. Есть кое-что, чему я никак не могу найти оправдание.
— И что же это?
— Я до сих пор ищу оправдание тому, что так и не смог сделать тебя честной женщиной.
— Что?
— Но теперь я осознаю, что мы с тобой просто не предназначены для семейной жизни, а может просто нахожу это самое оправдание. Хотя на самом деле, ведь каждый из нас живёт только своей работой, а в семье так нельзя. Знаешь, чем старше я становлюсь, тем яснее понимаю, почему говорят, что лучше всего создавать семью до тридцати лет. Тогда притереться друг к другу легче, а сейчас мне уже очень трудно представить, что какая-то женщина не только войдёт в мою жизнь, но и разделит со мной …, да даже ту же спальню. Мне сложно представить, как я буду просыпаться с кем-то каждое утро, как придётся подстраивать свой график под кого-то ещё, но яснее всего я понимаю, что мне этого не хочется. Мне это просто не нужно, а для удовлетворения всех потребностей, мне хватает любовницы, которой можно дать отставку в ту же секунду, когда она нацелится не только на мои деньги, но и на моё время.
— Ты просто не любил, поэтому и говоришь так.
— Не любил, — он как-то грустно усмехнулся, но я не стала предавать этому значение. Сейчас я очень хотела поскорее убраться отсюда. — Наверное, ты права. Прости, но думаю тебе пора, мне хотелось бы отдохнуть.
— Ладно, я тогда пойду.
— Да. В ближайшее время тебе позвонят из министерства и пригласят на беседу. Не переживай, это обычная формальность и больше тебе никто не будет грозить отобрать лицензию, поэтому веди себя спокойно. Стас уже предпринял некоторые шаги, чтобы расследование переключилось на твоего босса, но, если у тебя возникнут какие-то проблемы, то можешь звонить сразу Стасу. Он лично занимается твоей проблемой, поэтому, чем быстрее ты его проинформируешь, тем быстрее он сможет организовать контр-атаку, — сейчас у меня появилось чувство, что Саша отгораживается стенкой от меня, чего я никогда не чувствовала до этого.
— Хорошо. Спасибо. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарна.
— Тебе не за что меня благодарить. Считай, что сейчас я выполняю свой долг перед государством и создаю достойные условия для гениального специалиста, чтобы он не уехал от нас в Америку, — я не хотела уходить, но и остаться не могла. Сейчас у меня было такое чувство, что из моих рук утекает что-то важное и ценное, но я его проигнорировала. Мне некогда на этом зацикливаться, ведь для того, чтобы двигаться вперёд нужно разобраться с бардаком в настоящем. Я твёрдо себя в этом убедила, поэтому скомкано попрощалась с Сашей и отправилась на выход, хотя всё внутри кричало, что я совершаю большую ошибку и нужно остаться.
Глава 20
Предательство близкого человека — это самое страшное, что могло со мной случиться, вернее так я думала всего неделю назад, но сейчас, собирая вещи в своём бывшем кабинете, я воспринимаю эту ситуацию совершенно по-другому. Не думаю, что когда-нибудь смогу за такое сказать спасибо, но всё же рада, что всё случилось именно сейчас. Последнюю неделю я провела в раздумьях, у мамы, дом которой стал для меня тихой гаванью от всех невзгод, которые произошли со мной за последнее время. Конечно мама даже не представляет, как со мной поступил человек, которому мы так сильно доверяли. Ей я сказала, что решила уволится, потому что у меня есть несколько более интересный предложений и теперь мне нужно обдумать какое именно выбрать. Уверена, мама не поверила ни единому моему слову, что-то мне подсказывает, что она решила будто бы виной такого моего состояния Денис и пусть всё так и остаётся. Не хочу сейчас, когда у неё начала налаживаться жизнь и она, наконец, решила принять ухаживания нашего соседа, портить ей настроение, тем более что всё что могло случиться, уже произошло и осталось только разобраться с последствиями, но главное, мне предстояло разобраться в себе. Все последние дни я думала о том, что из себя представляет моя жизнь. У меня ничего и никого нет, а держусь я только за свою работу, но разве она того стоит? Придёт день, когда я просто не смогу оперировать и что же тогда у меня останется? Ничего, пустота, которую нечем и не кем будет заполнить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В эти дни я поняла, что больше никогда не хочу оставаться одна. Всю неделю, что я была за городом, я честно пыталась отвлечься от мыслей, которые никак не желали меня отпускать, но в эти моменты, я сделала для себя открытие, что мне просто не чем отвлечься. У меня нет людей, которым я бы просто могла позвонить и рассказать о том, что происходит в моей жизни, попросить совета или помощи, да даже просто поболтать, чтобы выгнать ненужные мысли из головы. У меня нет хобби, которое помогло бы мне от всего отвлечься, потому что всю мою жизнь заполнила работа, а когда её не стало, оказалось, что я просто из себя нечего не представляю. Я настолько срослась с ней, что просто не представляю себя без неё и в тот момент, когда я это поняла, то мне стало невыносимо грустно и тогда же я приняла решение, что больше такого не будет. Нет, я ни за что не брошу дело своей жизни, но я начну по-настоящему ЖИТЬ и наслаждаться ЖИЗНЬЮ, потому что мои жертвы на алтарь работы никто не оценит. Всегда будут люди, которые, в любой момент, могут всадить нож в спину и от этого я никак защититься не смогу, а значит и не стоит жертвовать собой ради какой-то великой цели. Нет, нужно научиться находить баланс во всём, и я сделаю всё, чтобы у меня это получилось. Да, мне будет очень трудно, но я со всем справлюсь, потому что, наконец, поняла, чего на самом деле хочу от жизни.
Сегодня я собирала свои вещи и уходила в неизвестность, но мне больше не было страшно, потому что я уже знала, чего хочу. Есть кое-что о чём я очень долго мечтала, но даже самой себе боялась в этом признаться, но больше я не боюсь. Я приняла решение, а значит должна идти до конца.
— Можно? — в дверь постучали и в мой кабинет зашёл человек, который так подло предал моё доверие. Василий Петрович выглядел откровенно плохо и это не удивительно, потому что министерство вплотную занялось проверкой его профессиональной деятельности. Я знаю, что в итоге ему удастся выйти сухим из воды, всё-таки за годы работы, он оброс достаточным количеством связей и денег, чтобы найти выход из любой ситуации, но мне приятно, что всё же для него пройдёт всё не так гладко, как он думал, а всё благодаря Саше. Саша… Я от него ничего не слышала с того самого дня, когда мы с ним виделись в его доме. О том, что я могу вернутся на работу, мне сообщил Стас. Он же сказал мне, что для решения всех вопросов мне нужно будет приехать на беседу в министерство, а уже там я узнала, что все обвинения с меня сняты и теперь проверка будет проводиться относительно моего начальства. Когда я это услышала, то испытала настоящее облегчение, но, почему-то, у меня не было радости от того, что я могу вернутся к любимому делу. Мне было просто приятно, что все обвинения с меня сняты и на этом всё, и это породило ещё больше разных странных мыслей в моей голове.
— Это больше не мой кабинет, поэтому проходите, если хотите, — не вериться, что я даже думаю об этом, но я мечтаю поскорее уйти из этого места, хотя я всё ещё помню тот день, когда пришла в эту клинику. Я помню то счастье, которое меня тогда переполняло и тем более странно, что теперь я испытываю не меньшее счастье, что покидаю это место, а ведь когда-то я думала, что буду работать здесь всю жизнь. Да, жизнь всё-таки штука очень непредсказуемая.
