он всё разложит по полочкам. Как он всегда и делал.
Девушка бросила взгляд на одну из своих ладоней, растерзанных ногтями. Помимо свежих кровоподтёков, она заметила бурые пятна, давно уже высохшие.
По спине пробежал холодок: видимо, Линда здесь уже давно. Не приносит пользу ОПЗМ, а сидит в каком- то бетонном колодце.
И вот она, главная загадка.
Что же такое произошло, что заставило лидера Организации усомниться в ней?
V
— Раньше было лучше, — мечтательно произнес Адам, широким шагом отпрянув от фигуры своей леди.
Та покачала головой:
— Я постоянно это слышу, — девушка прервала речь, чтобы отдышаться. Очередная тренировка по танцам далась ей тяжелее предыдущей, и раскрасневшееся лицо Ландерс выдавало напряжение, — вот что это значит?
Лорд усмехнулся и покачал головой. Жаль, Алиса не умела читать мысли, которые сейчас сотнями образов проносились в его голове. Придется пытаться облачить их в слова.
Юноша сделал паузу, пройдясь по просторному залу. Наконец, ответил:
— Вот даже год назад! Помнишь, какой я устроил праздник? — в тон он вложил все вдохновение, которое смог, — а как Константин подгадал со своими планами? Такое не забыть. Сколько всего случилось за неделю! А сейчас…
Алиса и не пыталась скрыть эмоций. Тонкие брови нахмурились:
— Да- да, почти убедил. В твоем духе: что- то сделать, а потом быть уверенным, что никогда ничего подобного не случится. Понимаешь ведь, что своё «раньше» ты творил сам? И что повторится, а что нет, тоже решать тебе. Не числам на календаре, а тебе. Захочешь своего «веселья», устроишь. Не захочешь — будешь сокрушаться.
В карих глазах в мгновение зажглось пламя. Адам уже знал, что он хотел бы ответить девушке, но тут их прервал третий голос:
— Давайте еще раз! — Гаретти, поднявшись со своего кресла, подошла к паре, — у вас отлично получается, нужно только отточить вторую часть.
Лорд пропустил слова танцмейстера мимо ушей, продолжив гнуть свою линию:
— А вот Дакота бы со мной согласилась, — он широко улыбнулся, убеждая Алису в собственной правоте, — давай оглянемся на год назад. Кажется, у неё тогда и начался роман с Титовым.
— Как начался, так и закончился, — отмахнулась леди, — двух месяцев не прошло. И с самого начала был обречен на провал. Хватит.
Гаретти легкомысленно пожала плечами. Что было год назад, было год назад. Воспитанная в Легионах, она привыкла относиться просто даже к, казалось бы, значимым событиям.
Ярко- синие глаза Адама мгновенно устремили свой взгляд на девушку в зеленом, проверяя реакцию той. Дакота внешне оставалась спокойной, и легионер тут же поднял взор вверх.
— Это не совсем провал. Не все так просто, — проговорил де Мар задумчиво. Отметив заинтересованное выражение леди, он все же решил промолчать. Алиса, похоже, попросту не видит полной картины.
Для Константина мимолетный «роман» стал как минимум поводом для размышлений. ОПЗМовец всегда был человеком, стремящимся досконально разобраться во всём. И в первую очередь — в самом себе. И вот оказавшись в такой непростой для себя ситуации как отношения с человеком, выходящие за пределы роли: "начальник- подчиненный" и даже на ступень выше дружеских, он оказался неспособен что- либо предложить в этом плане.
Как вырезано на его подарке, «Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними». В эту сторону генеральный директор измениться не смог.
А в итоге, вместо какого- то эфемерного семейного счастья он получил то, к чему тогда стремился. Сначала Нильсон, а потом еще и Линда. Целый год без всяких глупостей.
Все ведь у них в порядке? Адам друга не навещал уже давно, а новостями не интересовался. Досадное упущение…
— Так! — встряхнув головой, лорд повысил голос, — еще раз, значит еще раз. Продолжаем!
* * *
В один из дней Константин позвонил и сказал, что ее можно увидеть. Сложно сказать наверняка, что именно Нильсон почувствовал в этот момент. Короткий разговор ничего не прояснил ни о состоянии Тиль, ни о ее самочувствии. «Увидишь сам», сказал Титов и отключился.
В последнее время они общались все реже: директор приступил к обработке полученной от пленницы информации и ушел в планирование. Хоть они с Брайером периодически и обсуждали предстоящие удары по позициям Армии Освобождения, заметить, что он слегка отдалился, было несложно. Однако Нильсон воспринял этот перерыв правильно и постарался привести в порядок голову. И все же появление Тиль заставило его почувствовать себя не в своей тарелке. И потому мужчина верил, что визит в больницу поможет все исправить.
Или хотя бы прояснить.
Девушка все еще находилась на особом содержании, и ее поместили в военный госпиталь на окраине столицы, оцепив целый корпус. В больничные стены экстренно вмонтировали дополнительные камеры, развернули охранный пункт. На каждом этаже дежурили вооруженные солдаты. При виде Нильсона они вскинули кулаки.
К этому приветствию он все не мог привыкнуть, отголоски повстанческой клеветы еще отдавались в голове, мужчине как будто было тяжело свыкнуться с новой ролью, и все же, здесь он себя чувствовал лучше, все начинало приходить в норму.
Не в последнюю очередь благодаря ей.
Нильсон показал документы следующему посту и прошел к лифту. Металлические двери разъехались, приглашая ОПЗМовца войти в кабину, а затем так же мерно схлопнулись.
На втором этаже его также встретила охрана. Посетителя нагло обыскали, снова проверили документы, а черные глаза видеокамер нацелились прямо на него. Мужчина шел по коридору в сопровождении солдат, белые двери палат были закрыты на замки, по полу вдоль стен тянулись черные кабеля, один из которых, самый толстый и ветвящийся, вел к двери одной из палат и заканчивался считывателем карт. Около двери стоял гвардеец, который, заметив Нильсона, сделал шаг к нему, нехотя поднял кулак.
Один из сопровождавших Брайера солдат приложил карточку, и красный огонек на считывателе сменился зеленым. Из- за всех проверок путь Нильсону казался бесконечно долгим, словно он взбирался по винтовой лестнице на верх самой высокой башни, в которой…
Мысли спутались, как только он увидел ее. Девушка сидела на койке, вглядываясь в городской пейзаж за широким больничным окном. На ней была надета пациентская сорочка с коротким рукавом, ноги прятались под темно- синим шерстяным одеялом, волосы были заплетены в хвост. Лица девушки, обращенного к окну, Нильсон не видел.
Гвардеец закрыл за ним дверь и остался стоять, отойдя к углу. Наедине им побыть не дадут, оно и понятно. А все же если задуматься, он снизил меры безопасности. Охраны много, но достаточно ли, чтобы сдержать ярость той, что управляет льдом? Значит ли все это, что она с Титовым смогли
